Утро. Четверг. Как обычно, свежий номер «Еврейского Мира». Новости. События. Вдруг взгляд остановился на названии – «Исход». С первых строк я понял, что это то самое произведение, с которым у меня связано так много. Но как рассказать об этом просто, без патетики и сентиментальности?! Трудно передать свои чувства. Как у Тютчева: «Как сердцу высказать себя? Другому как понять тебя? Поймёт ли он, чем ты живёшь? Мысль изреченная есть ложь». Но попытка – не пытка.
Больше 30 лет тому назад в книжных магазинах всей страны ничего, кроме просоветских агиток, не было, даже классики. На Пушкина, Лермонтова, не говоря уже о Есенине, Шолом-Алейхеме и других, бумаги не хватало. Бумага была нужна для того, чтобы печатать «Фашизм под голубой звездой» и другие антисемитские «шедевры». Это позже, во времена оттепели, появились томик Есенина с берёзкой на обложке, шеститомник Шолом-Алейхема и как венец свободы – «Один день Ивана Денисовича» Солженицына (тогда ещё честного писателя). Но это время длилось недолго. Книголюбы прилагали огромные усилия для добывания книг: не спали ночами, стоя в очередях за подписными изданиями, ездили в другие города, в которых местные издательства, на свой страх и риск, издавали книги. В Молдавии издали Хемингуэя, серию «Проклятые короли» Дрюона, книги Ремарка и многое другое – это стало национальным продуктом Молдавии. Из всех городов Союза ездили покупать эти издания. Минск издал Лорку, Могилёв – Бабеля. Во многих городах возникали книжные базары, которые разгонялись милицией, но возникали снова и снова. В Одессе, с разрешения властей, был создан книжный базар, так называемая Книжка, мгновенно ставшая прибежищем спекулянтов и валютчиков.
Ещё одна категория книг, чтение и приобретение которых было связано с риском, причём риск был немалый, вплоть до уголовной ответственности: книги самиздата и книги, издающиеся за рубежом: Оруэлл, тот же Солженицын и пр.
Желание свободы мысли было сильнее всех запретов, и мы создали группу для чтения этих книг, с соблюдением всех правил конспирации. Каждый знал только того, кто давал ему книгу, с инструкцией: сколько её можно держать и кому её передать. Однажды мне на три дня дали книгу с названием «Исход», в книге было 900 страниц. После работы вечером я начал её читать. Не спал всю ночь. Я всегда интересовался историей и жизнью моего народа. В Союзе слово «еврей» было бранным. Всё хорошее и привлекательное, свойственное евреям, тщательно скрывалось: вроде и нет такой нации, а есть этническая группа. «Явреи», как говорили они, и от них все беды. В кино это были портные, ювелиры, бухгалтеры, говорящие со смешным акцентом. Слово «еврей» было синонимом слов: спекулянт, стяжатель, трус. А об Израиле – или плохо, или ничего. И тут эта книга. Я не стану пересказывать сюжет. Не хочу лишать удовольствия будущих читателей. Благодаря этой книге я проникся состраданием к своему народу, гордостью за него и любовью к нему, единственному в мире, воскресившему свой язык и создавшему в пустыне великое Государство Израиль.
На следующий день после работы я летел домой. Каждому любителю книг известно это чувство – когда дома ждёт любимая книга, спешишь, как на свидание.
И всё-таки немного патетики. Я не нашел ни в русском, ни в английском языках слов для выражения своих чувств после прочтения книги, но они есть в моём родном языке, которым я, к сожалению, не владею: «АМ ИСРАЭЛЬ ХАЙ!»
Оцените пост
(ещё не оценено)
Загрузка...
