Лагерь «Гитмо» суров, но справедлив

С 1 января, к которому президент Обама обещал закрыть лагерь «Гитмо» на нашей базе ВМС на Кубе, прошло больше ста дней, а этот тюремный воз для исламских террористов и ныне там.

Как признал министр юстиции Эрик Холдер, минимум 40 узников «Гитмо» останутся там без суда на неопределенное время. Три с лишним месяца – достаточный срок, чтобы признать опрометчивость заявления нашего президента о том, что «Гитмо» угрожает национальной безопасности США, плодя новых и новых террористов самим фактом своего существования. По той же логике нужно закрыть обычные тюрьмы, режим содержания в которых не нравится уголовникам.

Уголовников у нас судят, предоставляя им гарантированные Консти-туцией права, и с обвиняемыми в терроризме, которых ловят по всему миру и свозят в «Гитмо», администрация Обамы решила поступать так же. По мнению Белого дома, этот гуманный шаг докажет, что мы правовое государство, для которого закон важнее всего. Но именно закон предписывает необходимость судить террористов иначе. 18 сентября 2001 года, через неделю после налетов исламских террористов на Америку, Конгресс на объединенном заседании 519 голосами против 1 принял Резолюцию о вооруженных силах (War Powers Resolution), и Обама с Холдером не раз признавали, что страна находится именно в состоянии войны, которую, правда, последнее время стали называть «вооруженными конфликтами». Но даже в такой трактовке гарант нашей Конституции, Верховный суд США, несколько раз подтверждал, что эта война должна вестись по Закону о вооруженном конфликте (Law of Armed Conflict), который разрешает удерживать пленников без суда на время военных действий.

Можно вспомнить, что до окончания Второй мировой войны Соединенные Штаты без всяких обвинений, адвокатов и судов держали в лагерях для военнопленных больше 400 тысяч немцев и итальянцев. Конечно, для этого следует считать войну войной, хотя у нашего сегодняшнего врага нет ни государства, ни армии в ее привычной форме. В принятой в 1949 году Женевской конвенции о военнопленных есть статья 84, где четко сказано, что таковых может судить только военный суд. А статья 97 той же Конвенции гласит, что «военнопленных ни в коем случае нельзя переводить в места лишения свободы (исправительные учреждения, тюрьмы для осужденных и т. д.)».

Роберт Тернер, один из создателей Центра изучения Закона о национальной безопасности при юрфаке Университета штата Вирджиния, заметил, что таких злодеев-террористов, как Халид Шейх Моххамед, нам предлагают судить в обычном суде только потому, что они не соответствуют требованиям Женевской конвенции буква в букву. Это предложение явно неразумно, написал Тернер в газете New York Post. На практике такие суды обычно превращаются в затяжное театральное представление, вроде того, что нам показывали на процессе Закариаса Муссауи с декабря 2001 по май 2006 года. Спектакль обошелся в десятки миллионов долларов, уже не говоря о том, что подобные постановки с террористами в главных ролях ставят под угрозу жизнь присяжных и могут привести к разглашению секретных данных о работе нашей разведки. Если же федеральная прокуратура по соображениям национальной безопасности откажется выставить свидетелем агента, внедренного в террористическую организацию, судья вправе прекратить дело и освободить подсудимого. Как говорили древние римляне на чистой латыни, dura lex sed lex – закон суров, но это закон.

Наши борцы за гражданские права видят его именно таким, но понимают ли они, что обычные суды над необычными преступниками подрывают хваленую правовую систему США? Для начала такие суды должны проходить в соответствии с применимыми нормами международного права, в которые отнюдь на входят нормы защиты американцев, гарантированные им поправками к нашей Конституции, Законом Миранды и практикой непринятия судом доказательств, полученных незаконным путем. Кстати, эти нормы защиты не всегда действуют в наших военных судах. Правозащитникам нужно учесть и то, что суд над международными террористами, по строгим нормам закона США, может дать право какому-нибудь царьку или диктатору захватывать наших военных и судить их по звериным законам своей страны.

Солдат не учат предупреждать врага, что он может хранить молчание и имеет право на адвоката. Их не учат, что на допросе захваченного в бою иностранного противника нужно строго придерживаться законных норм получения информации, заручившись иерархическими разрешениями начальства. Dura это или не dura, но есть информация, которую нужно получить любой ценой и в кратчайший срок. Именно поэтому в 2004 году Верховный суд США одобрил «презумпцию в пользу получения доказательств обвинения» в условиях военных действий (дело «Хамди против Рамсфельда»). Летом прошлого года федеральный судья в округе Колумбия в деле «Бостон против Обамы» постановил, что он не «учитывает федеральные нормы получения доказательств», если «безопасность страны или неправомерное давление на власть требуют иного».

Другими словами, пишет Роберт Тернер, отдавать боевиков под обычный суд не соответствует, а противоречит Женевской конвенции. Обращаться с ними в Америке нужно, руководствуясь стандартами Закона о вооруженном конфликте, которым отнюдь не противоречит существование лагеря «Гитмо». К тому же содержащиеся там господа, которые убивали или собирались убивать американцев, получают медицинскую помощь лучше, чем многие граждане Соединенных Штатов. Обама и его министр юстиции, конечно, поняли, что закрывать «Гитмо» рано. Осталось понять, что его вообще не нужно закрывать, несмотря на жалобы пленников на то, что там их мучают слишком жесткими ковриками для намаза. «Гитмо», конечно, не Артек, но ведь и не Соловки. Держать там врагов Америки накладно, но лучше держать их там, чем снова ловить.