Казначеев сын

Балакали мы о разночинной интеллигенции, перейдём к олигархам. Папа нашего героя Йоська Шахна не хухры-мухры, а личный банкир короля польского, великого князя литовского Сигизмунда I (1467-1548) — царя умного и культурного, но не особенно счастливого в обстоятельствах царствования. Главные достижения Сигизмунда были в области финансовых реформ; можно только догадываться, сколь велика в них роль королевского казначея.

Рав Шалом Шахна, которого именуют «отцом польского раввинизма», родился в 1495 году в Люблине. Положение евреев в Польше менялось в те времена калейдоскопически. К концу 15 века 45 городов и местечек имели изрядное еврейское население; в 1539 году выходит брошюра (ответ на жалобу краковских купцов-христиан), где приводятся данные: в стране почти нет ремесленников христиан, а купцов таковых всего 500, тогда как еврейские ремесленники (особенно мясники, кожевники, шелковники и ткачи) опытны и многочисленны, числом их трижды более поляков, купцов же еврейских 3200 и «они продают товары дешевле, поскольку менее расточительны». Короли, даже не особенно к евреям благосклонные, как Владислав Ягелло, Ян-Альбрехт и Александр, назначали еврейских бизнесменов придворными поставщиками, а банкиров — финансовыми советниками и сборщиками налогов. Видимо, полагаться на честность прочей публики рискованно было. И, конечно, большинство владык имело личных врачей-евреев, жить-то хочется… Но в результате «шляхетской революции» 1505 года издана «Радомская конституция», сильно ограничившая королевскую власть — и оттого сделавшая менее устойчивым положение евреев, в силу «государственной полезности» нередко имевших защиту трона от местных злоупотреблений. Надолго пошло по стране «перетягивание каната» — между центральной властью, магистратами городов, шляхтой, крупными магнатами и купечеством. Подтявкивали, особенно громко с 1540-х, христианские прелаты — сперва католические, а с 1550-х и униатские, предлагая всевозможные меры, как прижать иноверцев. Впрочем, несколько позднее, под эгидой благосклонного к нам Стефана Батория (1533-1586), более чем на 200 лет установлена стабильная система еврейского самоуправления.

Семья Шахна «не бедная», учиться мальчика послали в Прагу, в ешиву под руководством выдающегося талмудиста рабби Якова Поллака (1460?-1541) — создателя аналитического метода «пилпуля», остающегося одним из главных способов исследования Торы. Этим методом рав Шалом пользовался всю жизнь и активно внедрял его в талмудический дискурс. Суть его — изощрённый многослойный анализ, сближающий различные предметы и использующий, как сказали бы сегодня, «системный подход» для весьма неожиданных законотворческих выводов. Великолепная тренировка утончения интеллекта,- но и, по мнению части наших авторитетов, ловушка, уводящая от простого понимания и практических результатов.

Любопытно, что рав Поллак отказывался печататься («я не хочу, чтобы мир опирался на меня»), лишь немногое мы знаем о его исследованиях из ссылок других авторов — и тем же путём пошёл ученик. Разница: если рав Поллак был только наставником, то рав Шахна занимался огромной общественной деятельностью, его респонсы сразу становились известны и имели практическое значение — поэтому для отказа от публикаций пришлось искать иную причину. Рав Шалом сформулировал так: «алахист в своих постановлениях должен считаться с нуждами времени и оттого ни одно его решение не может считаться окончательным и явно целесообразным для следующих поколений». Этим он поставил под сомнение сам принцип «прецедентного права» — краеугольный камень большинства юридических систем! Нам остались лишь некоторые его респонсы.

Рав Шахна возвращается в Люблин и в 20 лет(!) открывает ешиву — она станет «альма матер» большинства мудрецов Польши и Германии того времени. Из учеников назовём хотя бы великого законодателя рава Моше Иссерлиса.

Любопытные отношения связывали трёх раввинов, которых именуют «создателями польской раввинистической школы»: Шалома Шахна (1495-1558), Моше Иссерлиса (Рама, 1530-1572) и Шломо Лурию (Мааршаль, 1510-1573). Рама и Мааршаль — двоюродные браться, близкие друзья — что не мешало жёсткой критике кузена Мааршалем за изучение нееврейской философии. А метод пилпуля Мааршаль принципиально не принимал, из-за споров на этой почве он покинет Люблин в1555 и вернётся только после смерти рава Шахны — возглавив ешиву своего идейного соперника. Обратите внимание: в ход шёл только уровень в Торе, никто не опасался, что противник методики прежнего лидера что-то сломает. Нет, он дополнит!

Кстати, мне не совсем понятно, отчего «отцом польского раввинизма» именуют рава Шахна — его учитель рав Яков Поллак («Поляк»), отучившись в немецких ешивах и преподавав в Праге, вместе другими переселенцами из Чехии перебрался в Краков, возглавил тамошнюю ешиву и посвятил ей десятилетия. Жизнь свою рав Яков, побывав в начале 1530-х на Святой Земле, окончил в 1541 Люблине, где его ближайший последователь рав Шалом обучал поллаковскому методу!

Люблинская ешива пользовалась огромным авторитетом, город называли «еврейским Оксфордом»; раввинский суд Люблина, возглавляемый равом Шахной, считался чуть ли не «центральным» в Польше. Здесь, приуроченные к ежегодной ярмарке, стали проходить собрания — «еврейские сеймики», прообраз будущего «Ваада четырёх земель»; в 1533 король Сигизмунд I в грамоте охарактеризовал постановление люблинского собрания как «решение высшего суда для евреев».

Демократия в еврейском мире шла «сверху». Рав Шахна, человек скромный и щепетильный, старался избегать единоличных решений и вообще проявлений властности, максимально умеренно использовал данные ему права. При этом он был блестящим организатором, утончённым мыслителем и талантливым педагогом, возглавлявшим знаменитую ешиву до последних дней.

Государство, после неудачных попыток прямого налогообложения, вернулось к испытанной практике: взимать налоги с общины, переложив заботу на должностных лиц из евреев и предоставив им немалые полномочия, вплоть до суда на жизнью и смертью. «Экзакторы» отвечали за подати, а «генеральные синьоры» — за управление внутриеврейскими делами. Такое нравилось казне, но не крупным общинам — которые тут же стали требовать автономии и некоторые выведены из юрисдикции экзакторов и отчасти синьоров. Когда в 1541 король назначил синьорами Малой Польши рава Шахна и врача-бизнесмена рава Моше Фишеля (умер 1542), община еврейского района Кракова — Казимержа не позволила «князю» даже поселиться здесь, не помогли и угрозы короля! Рав Шалом не стал настаивать, дабы не подвергать единоверцев наказанию.

Когда меж евреями споры — приходят конфликты извне. Купцы, магистраты и шляхта пытаются избавиться от еврейской гегемонии, ограничить наши права и доходы, церковники подводят под это идейную базу. В 1539 король вынужден отказаться от налогов с евреев, живущих в частных владениях магнатов — при этом он «снимает с них королевскую опеку и юрисдикцию» (то есть обязанность их защиты). Ситуация становится всё неустойчивее; ещё в 1525 евреев высылали из Варшавы; с 1538 постановлением сейма «евреям не предоставлена абсолютная свобода в торговле». Выступление против «еврейских привилегий» ведущих городов страны привело к тому, что общины отныне вынуждены заключать договоры с магистратами — которые, конечно, не слишком тщательно соблюдались сторонами. В течении 17 лет этого бурного времени (1541-1558) рав Шахна, «генеральный синьор Малой Польши», снимал, где возможно, конфликты и противостояния; его помнят, как очень умелого капитана национального корабля. Авторитет рава в Торе и его исключительная скромность и благожелательность сдерживали в нашем «жестоковыйном» народе любителей слишком рьяно махать руками.

Могила рава Шалома Шахны сохранилась на Старом еврейском кладбище в Люблине, не тронутая даже в годы нацистской оккупации. Наверное, это чудо — образец для нас, потомков: каким должен быть еврейский лидер. Мы помним это со времён «скромнейшего из людей» Моше…