Когда я слышу, что Россия поднимается с колен, мне хочется из предосторожности уточнить мизансцену. Что она делала на коленях, долго ли, кто ее поставил в такую позу? Не сама ли опустилась, не в силах стоять на ногах после вчерашнего?
И чудится мне отчего-то: американский империализм и мировая закулиса тут совершено ни при чем.
Простота российских нравов как фон жизни отмечена не мной первым, и все же синусоида предельных значений колеблется довольно существенно.
По «красной» ветке московского метро ехал практически голый мужчина. На окороках здоровенных ног имелись пляжные шорты. Крупное растатуированное тело венчала голова с лицом. Смущения на лице не было. Майку детина держал в руках, временами ею обмахиваясь. Кругом были люди, по преимуществу немолодые женщины.
Я попросил детину надеть майку. Детина ответил: «А мне жарко».
— Вы в метро, — напомнил я.
— Ну, — согласился он, нимало не смутившись. — В метро, и что?
Я попытался объяснить. Он слушал с интересом. Действительно с интересом, видимо, о многом услышал от меня впервые.
Вы будете смеяться, но майку детина надел.
Мы проехали вместе еще несколько станций, и все это время он и двое его приятелей, ухмылявшихся по бокам, смотрели на меня не то чтобы враждебно, но с тревожным интересом. Видимо, такими им представлялись инопланетяне. Детинушки начистили бы мне рыло, если бы не смутное подозрение, что они имеют дело с чем-то, подлежащим не мордобою, а изучению.
Жара в эти дни в Москве, действительно, стояла страшнющая. Помноженная на выпускной вечер и ящики пива, она дала на выходе новые горизонты общественной простоты, и полуголый детина в метро показался мне после этого английским лордом.
На Тверском бульваре мочились выпускницы. Они приседали у стеночек, подобрав красные диагональные ленты. В двух шагах, прямо у дорожки, даже не отойдя в кусты, к этому же заветному процессу приступал молодой человек. К нему я и решился подойти — уже не от возмущения, а в приступе антропологического интереса.
— Что вам надо? — вежливо поинтересовался у меня юноша с рассупоненной ширинкой.
— Чтобы вы не ссали на бульвар, — ответил я с римской прямотой (Третий Рим, как минимум).
— Что вам надо? — подумав, повторил свой вопрос юноша. Кажется, он искал в моих словах второй план. В двух шагах от юноши, потягивая пивко, стояла пара его друзей — он и она. Они тоже не понимали, что, собственно, происходит, и почему толстоватый дядька под полтинник не дает их другу прилюдно поссать на Тверской бульвар.
Все ссущее разумно, и я готов понять каждого.
Я полагаю, что аналогичные процессы легко исполняются среди бела дня где-нибудь в Гарлеме. Но не на углу Пятой и Сорок второй, не правда ли? Ночью в Сохо, но не у Букингемского же дворца?
Демократия дает нишу почти всему, что есть на белом свете. Хотите порнуху — милости просим на платный канал, желаете марихуанки — Амстердам ждет вас круглосуточно. Интернет поможет вам найти братьев по разуму или его отсутствию… Но всем экстремалам надо знать свое место и время, чтобы нормальный человек мог выйти из квартиры безбоязненно!
Иначе именно это становится нормой.
А самое забавное — как сие легко уживается у нас с завинчиванием идеологических гаек! Вместо всех гражданских свобод — свобода мочеиспускания.
Оцените пост
(ещё не оценено)
Загрузка...