«И сделай Аарону, брату твоему, священные одежды — для славы и великолепия» (28:2).
Конец XIX века. На африканские джунгли навалилось знойное марево. Температура плюс тридцать пять в тени по Цельсию, а по Фаренгейту и того больше. Влажность — 98 процентов. Близится обеденное время, и британский наместник ее королевского величества, сняв белые шорты и колониальный пробковый шлем, облачается во фрак. Лондонский джентльмен скорее умрет, чем сядет за стол без сюртука с фалдами, даже если от набережной Темзы его отделяют пять тысяч миль.
Дипломаты всех стран, какие бы страны они ни представляли и в какой бы климатической зоне ни находились, кажутся близнецами, позируя перед фоторепортерами в своих одинаковых европейских костюмах с галстуком. Генералы враждующих армий почти не различимы в мундирах с аксельбантами. Даже сорокаградусная жара не заставит их снять с головы тяжелую фуражку с национальным гербом. Ибо деловой костюм и мундир — это универсальные символы престижа и, если хотите, избранности. (У вас еще остались претензии к шляпам и лапсердакам израильских ортодоксов?)
В сегодняшнем разделе Б-г велит Моше: «Сделай Аарону, брату твоему, священные одежды («бигдей кодеш») — для славы и великолепия». Эти необычные и довольно громоздкие одежды придавали первосвященнику царский вид и статус учителя и заступника нации, ее уполномоченного представителя перед Б-гом. Без них он не допускался к храмовой службе. Одним своим видом Аарон внушал евреям священный трепет и глубокое почтение; каждый из восьми элементов его облачения нес в себе глубокую символику, побуждал Аарона вести себя с предельной ответственностью и сознанием собственной значимости.
По одежке, как известно, встречают. В английском языке есть выражение: «Одежда формирует человека». Дипломат в строгом костюме, генерал в мундире, религиозный еврей в шляпе и с цицит наружу, которые для него все равно что погоны для военного. Все они — носители определенного статуса, особого положения в обществе; их обязанность — следить за своим внешним видом. В Талмуде сказано, что, если на одежде «талмид-хахама» (знатока Торы) обнаружится пятно, он заслуживает сурового наказания, поскольку это пятно не только на нем, но и на Торе, которую он представляет, а значит, и на чести самого Б-га.
В конце концов, главное внешнее отличие человека от других живых существ заключается как раз в одежде. Чем больше ее, тем труднее спутать человека с обезьяной или котом. Аристократия прошлых эпох прекрасно это понимала.
Почет и уважение любят все. Но почему же мы не носим постоянно двубортный костюм с галстуком? Если так легко приобрести респектабельность в глазах окружающих, почему вокруг нас все меньше людей в строгих тройках и все больше — в джинсах и майках?
Человек состоит из двух компонентов — души и тела. Душа жаждет почета, а у тела другой интерес. Тело не хочет носить костюм; ему не нужны почести, поскольку за улыбкой почестей маячит гримаса ответственности. Когда люди оказывают тебе уважение, тебя это обязывает, ты чувствуешь необходимость оправдать их надежды. А тело жаждет свободы и удовольствий без оглядки на последствия. Костюм не только возвышает, но и сковывает; галстук не только украшает, но и стягивает шею. В наше время, когда материальное вытесняет духовное, костюм вышел из повседневной моды. Людям больше по нраву рубашка навыпуск и шлепанцы…
Однако еврейская традиция не подвержена капризам моды. Хотя у нас нет сегодня Храма, мы помним его заповеди, в том числе связанные с облачением коэнов. Скромность и аккуратность в одежде по-прежнему остаются нашей национальной чертой. А в шаббат и праздники даже самый бедный еврей, идущий в синагогу, преображается в английского лорда — «для славы и великолепия».
Он уважать себя заставил…
«И вели ты сынам Израиля…» (27:20).
Престиж ценится в современном обществе, по крайней мере, не меньше, чем деньги.
На иврите «престиж», «уважение» — «кавод». Стремление к почету и уважению сурово осуждается еврейской традицией. Оно, по словам Торы, «удаляет человека из этого мира» и помещает в мир иллюзий и самообмана. Любитель почестей не способен объективно судить о себе. Он падок на лесть и искренне считает себя выдающейся и даже легендарной личностью. Поэтому еврей должен бежать от «кавода» за тысячу километров.
В Талмуде приводится любопытный диалог между Б-гом и Иеровоамом бен Наватом. Иеровоам был еврейским царем, выдающимся и талантливым человеком. Но именно он «прославился» тем, что подтолкнул евреев к идолопоклонству. Он же вбил клин между коленами Израиля, расколов страну на два царства — Израиль и Иудею. В Израиле жили десять колен, а в Иудее — два. В результате иноземного нашествия Израильское царство было уничтожено, десять колен ушли в изгнание и совершенно растворились на чужбине. Это была величайшая трагедия в нашей истории: большая часть еврейского народа попросту исчезла. Вина за это лежит на Иеровоаме.
Почему столь незаурядный человек стал злодеем? Какая черта его характера стала роковой для него и его подданных?
Ответ мы находим в талмудическом трактате «Санхедрин» (102а): «Сказал рабби Абба: “Пресвятой, благословен Он, схватил Иеровоама за его одежду и сказал ему: “Вернись к себе прежнему, и тогда Я, и ты, и Бен-Ишай (царь Давид) войдем в Ган-Эден (рай)”. Сказал он (Иеровоам): “Кто будет идти впереди?” “Бен-Ишай будет во главе”, — ответил Б-г. “Если так, то я не хочу”, — (заявил Иеровоам)».
На первый взгляд, ситуация предельно ясна: у Иеровоама взыграло самолюбие. Но почему он спросил Всевышнего, кто пойдет первым. Ведь Б-г уже сообщил ему: «Я и ты… войдем в Ган-Эден». Другими словами, Иеровоам уже знал, что именно ему предоставляется огромная честь вступить в райский сад, что называется, рука об руку с Творцом вселенной. Если Б-г уже поставил Иеровоама выше царя Давида, зачем вообще надо было спрашивать, кто пойдет впереди.
Иеровоам жаждал «паблисити». Он хотел, чтобы Б-г сказал ясно и определенно: «Ты, Иеровоам, войдешь первым». Всевышний понял это и тут же изменил порядок вступления в Ган-Эден. Первым войдет не Иеровоам, а Давид.
А отличие от «кавода», стремления к почестям, которое считается плохой чертой характера, его противоположность — скромность — заслуживает самой высокой оценки в иудаизме. О величайшем еврее всех времен сказано в Торе, что он был «скромнейшим из людей». Этим евреем был наш учитель Моше.
Со дня его рождения в разделе «Шмот» и до конца пятой книги Пятикнижия «Дварим» он упоминается в каждом недельном разделе… за исключением одного раздела. Это раздел «Тецаве», который мы читаем на этой неделе.
Вильненский Гаон сказал, что Моше умер седьмого числа месяца адара. На это число как раз и выпадает обычно «Тецаве». Получается, что Б-г удалил Моше одновременно из физического мира и из Торы.
Но почему удалил из Торы? Прежде чем ответить на этот вопрос, напомним, что слова праведника могут иметь огромную силу. Когда Б-г хотел уничтожить евреев за неслыханное предательство — поклонение золотому тельцу, Моше отважно вступился за них: «Сотри же меня из Своей Книги, которую Ты написал». Об этом мы будем читать в следующем разделе «Ки тиса». Моше имел в виду, что лучше он погибнет, чем евреи. И хотя Моше двигало стремление к самопожертвованию, его пожелание осуществилось — имя пророка было стерто из сегодняшнего раздела.
Почему именно из «Тецаве»? Ведь Б-г мог удалить Моше из любого другого раздела, который следовал за «Ки тиса». Ответ прост: Б-г «оттягивал» удаление, что называется, до последнего: до раздела, который непосредственно предшествует «Ки тиса. Он ждал почти год, вплоть до повторения того раздела, где Моше просил стереть его имя. Дальше уже нельзя было откладывать…
Оцените пост
(голосовало: 2, средняя оценка: 5,00 из 5)
Загрузка...
