София Тамаркин — правнучка Эзры Кракопольского, моэля еврейской общины Жмеринки. София попросила посвятить наше интервью своей 90-летней бабушке Зелде, которая представляет уникальное поколение людей, переживших ужасы войн, коммунизма, сталинских репрессий. София имеет два высших образования — в ортопедии и бизнесе. Ее муж Александр — вице-президент еврейской общины «Бейт Соломон» в Филадельфии.
– София, думаю, нашим читателям будет интересно узнать, что в Филадельфии есть русскоязычная община, сформированная вокруг синагоги.
– Да, у нас в Филадельфии очень колоритная, добрая община, люди заботятся друг о друге, живем мы так, как предписано евреям. Хотя лично я прошла долгий путь, пока эту общину нашла.
Родилась в Саратове. В нашей семье, как и в подавляющем большинстве семей советских евреев, не соблюдали законов Торы. Тем не менее прививались нравственные ценности: доброта, любовь, уважение. Со стороны отца семья была очень религиозной. Мой прадед Эзра Кракопольский был моэлем, он ездил по разным городам Советского Союза и делал обрезание, что было в те времена достаточно опасно. Дед моей мамы был главным бухгалтером Саратовской губернии и уже не жил в черте оседлости. Родители прививали мне мысль, что мы как евреи должны сохраниться, продолжить наш род. Хочу заметить, что судьба семьи моего супруга очень похожа на судьбу моей семьи.
– Вы начали знакомство с еврейской жизнью еще в Саратове?
– Дело в том, что мы уехали из Саратова в 1989 году. Мы не застали те времена, когда уже стало возможным знакомство с иудаизмом в России.
– Ваше знакомство с иудаизмом началось по приезде в Америку?
– Я верю, что какой-то огонь и страсть познать что-то возвышенное и духовное есть в душе каждого еврея. У меня это было всегда ярко выражено. Может быть, это заслуга моих предков. Когда мы приехали в Америку, мне было тринадцать лет, и я попросила, чтобы меня определили в еврейскую школу. К сожалению, этого не произошло, так как школа была далеко от нашего дома.
Я точно знала, кто мы, почему мы уехали. Я знала, что такое антисемитизм, и поэтому сделала выбор своего пути. Это был довольно медленный процесс. Я старалась посещать еврейские праздники, присутствовать на молитвах в синагоге, хотя не понимала их смысла. Я не знала, что евреи не едят свинину… Я очень хотела принадлежать к своему народу, и этот свет изнутри просто согревал меня.
Когда я познакомилась со своим будущим мужем, он казался мне мудрецом, ведь он знал еврейские традиции, о которых я даже не имела понятия. Это от него я узнала, что евреи не смешивают молочное с мясным. Создавая семью, мы не ставили задачу стать ортодоксами. Мы хотели продолжать традиции наших предков. Таким образом, без далеко идущих планов мы с мужем решили присоединиться к общине рава Айзиксона, синагога которого в Филадельфии стала домом русскоязычной общины. Мы с мужем были первой семьей среди русскоязычных и стали как бы маяком для всех остальных. Сейчас наша община разрослась, и я очень рада тому, что мы начали строить микву. Это самый значительный проект из всего, что было сделано ранее, к реализации которого мы приступили и вкладываем в него всю свою душу.
– Миква, как известно, это ритуальный бассейн. Она олицетворяет чистоту еврейской семьи, чистоту отношений между мужем и женой…
– Это только первая инициатива, с которой у нас начинается новый, более высокий этап в развитии общины. Люди делают пожертвования от одного доллара до сотен, желая стать частицей большого события, мицвы в их жизни.
– Проект такого рода подобен строительству Храма. Строя Храм, евреи строили и свой народ. Строительство миквы — это строительство общины.
– И это большая честь быть участником такого строительства.
– Однажды богатый литовский еврей предложил великому раввину Хафец-Хаиму: «Я готов дать всю сумму на строительство синагоги без участия других евреев». Раввин отказался, ответив: «Каждый еврей имеет право участвовать в строительстве синагоги, и ты не можешь ни у кого его отнять».
– У меня есть сайт sofyatamarkin.com, где можно познакомиться с историей моей жизни, найти уроки Торы, получить информацию о еврейских праздниках. Здесь же можно сделать пожертвования для оказания помощи в строительстве миквы.
в русскоязычной общине Филадельфии
Хочу поделиться одной историей. Несколько лет назад мы с мужем были в круизе и оказались в Тасмании, южнее Австралии. И так случилось, что в этом далеком месте мне понадобилась миква.
– Вы бы могли попытаться найти микву через Интернет или, возможно, воспользоваться водами местной реки или океана.
– Это сделать не позволила погода. Через Хабад мы нашли людей, которые жили в Тасмании и обещали нам помощь. В порту нас встретила женщина, которая была так рада, что буквально целовала меня и плакала. Вскоре я поняла, почему она была так взволнована. Мы пошли в микву, и я спросила ее, как часто женщины приходят сюда. Оказалось, что за 22 года я была первой!
Эта история научила меня тому, что зачастую в жизни мы не сразу видим результат своего труда. Ведь эта женщина в течение долгого времени поддерживала микву в надлежащем состоянии. Но никто не приезжал. И вот чудо свершилось: она дождалась первого посетителя. Иногда, чтобы получить результат, нужно предпринимать усилия, ждать и, преодолевая сомнения, продолжать свое дело.
– Каковы ваши дальнейшие планы?
– Цель у меня одна — делиться светом с евреями. В Торе сказано: «Да будет свет!» Самый лучший способ рассеять тьму — это зажечь свет. У меня два сына, младшему 11 лет, старшему 14. Оба учатся в еврейской школе, в иешиве. Они знают наши традиции, ходят в синагогу, соблюдают шаббат, кашрут. В общем, ведут еврейский образ жизни, как жили наши предки на протяжении тысячелетий с перерывом всего на 70 лет.
– Задам провокационный вопрос: говорят, что дети тех, кто вернулся к Торе, к нашим традициям, не всегда продолжают дело своих родителей. Некоторые объясняют этот феномен тем, что мы пришли к иудаизму по книгам и не знакомы с детства с атмосферой праздников. Отсутствие духа радости, ощущения света приводит к тому, что у детей возникает чувство неприятия иудаизма. Кроме того, они видят, что, в отличие от бабушек и дедушек, их родители идут другим путем. Правда, они с удовольствием празднуют бар-мицву, бат-мицву, но, становясь подростками, начинают искать свой путь.
– Наша семья знает, откуда мы пришли и куда мы идем. Мы выбрали свой путь связи с Творцом. Мне эта жизнь нравится, и я ее очень ценю. Не пытаюсь прятать своих детей от другой жизни, из которой я пришла, это было бы нечестно. Мы им объясняем, что наша жизнь — это наш выбор, и надеемся, что это будет и их выбор тоже. В нашем доме бывает много людей, которые никогда не проводили шаббат, и мы их учим традициям и заповедям. Дети это все видят, наблюдают радость людей, которые возвращаются к еврейской жизни, к еврейским корням, учатся, например, зажигать свечи, делать кидуш, произносить молитвы. Этими примерами души наших детей озаряются с новой силой. Ещё очень важно, что мы окружили своих детей другими детьми, которые, как и наши, стремятся к иудаизму. Все, что мы с мужем делаем для детей и наших близких, — это движение по дороге к свету.
Беседовал Лев КАЦИН
Интервью подготовил
Анатолий ЯСЕНИК
Оцените пост
(ещё не оценено)
Загрузка...
