Журналист, общественный деятель, дед десяти внуков
Я родился в Молдавии в семье советского военнослужащего, где… соблюдались еврейские традиции. За этим ревностно следили дедушка и бабушка.
Накануне моего избрания председателем совета дружины школы у меня была бар-мицва. В 6 утра к нам в дом пришли десять пожилых людей, они прочли молитву — и я отправился в школу заниматься пионерскими делами.
Поскольку советская власть в правобережную Молдавию пришла незадолго до войны, родители моих друзей успели побыть членами «Бейтара», «Ха-Халуца» и других молодежных сионистских организаций. А мой папа до войны выучил в хедере иврит, на котором теперь благополучно разговаривает в Израиле. Мне в моем послевоенном детстве иврит учить не довелось, зато на идиш я говорю легко. Так что еврейские традиции у меня из семьи, а не из учебников. Бабушкины хоменташен, маца, которую она пекла в деревенской печи, — это была одна жизнь, а мои занятия спортом, рисованием, скрипкой — другая.
Школу я окончил с золотой медалью, но в Молдавии в вуз евреев не брали, пусть и отличников, и мы с друзьями уехали на Урал. Там занимались наукой, образованием. А к концу 1980-х, когда появилась возможность вернуться к еврейским корням, нам пригодились знания, накопленные в детстве.
Постепенно рос круг тех, кто интересовался еврейскими традициями. На наши праздники собирались уже сотни людей, и шаг за шагом происходило строительство общины. Та пермская еврейская община, основы которой мы заложили в 1989 году, до сих пор крепко стоит на ногах. Я рад, горд, что причастен к ее рождению.
В тот же год состоялся первый Всесоюзный еврейский съезд в Москве в здании Киноцентра на Красной Пресне. Моя старшая дочь представляла на нем пермскую еврейскую молодежь, а я — созданную нами общину. Встреча в Москве с лидерами еврейского независимого движения Михаилом Членовым, Романом Спектором, Иосифом Зисельсом и другими была для меня крайне важной и во многом определяющей.
Когда в 1992 году наша старшая дочь с мужем уезжала в Америку, у нас поднимали голову националистические движения — баркашовцы и им подобные, уделившие мне немало своего внимания. Я, проректор вуза и председатель еврейской общины, нередко находил на дверях своей квартиры призывы: «Жиды, убирайтесь в свой Израиль». До сих пор храню письмо с прямыми угрозами: «Помни, жид, о своих девочках, которые у тебя есть». В институт приходили кляузы: «Если бы проректор Немировский занимался студенчеством так, как он занимается еврейской общиной, мы жили бы при коммунизме». В 1997 году терпение лопнуло, и мы с женой и двумя младшими дочерьми уехали.
В Америке все сложилось неожиданно. Моя покойная жена была журналистом, и я с ее помощью еще в России начал активно писать. Здесь я написал свой первый материал «Где эта улица, где этот дом?» — о том, как мы поднимали еврейскую жизнь на Урале. Пришло множество откликов. И, поняв, что тема актуальна, я ее продолжил разрабатывать. Сначала просто писал для газеты «Еврейский Мир», потом стал в ней исполнительным редактором…
Продолжил и еврейскую общественную деятельность, но на профессиональной основе: в Совете еврейских организаций Нью-Йорка (Jewish Community Relations Council of New York — JCRC), где возглавил отдел по работе с русскоязычными общинами.
Что для меня Израиль? Там у меня папа и родной брат, там могила моей мамы, недавно ушедшей, там живут мои одноклассники и однокурсники. Израиль для меня — не литература, не символ. Это мое родное и одно из самых любимых мест на земле.
Я был участником — не делегатом, но гостем — четырех Всемирных Сионистских Конгрессов. В 1992 году в составе делегации евреев из бывшего Советского Союза вошел в зал в Кфар-Блюме, где проходил 32-й Всемирный Сионистский Конгресс. Зал приветствовал нас стоя и в нашем лице всех советских евреев, которые долгие годы оставались разделенными со своим народом. А потом я был участником 33-го, 34-го и 35-го съездов.
Считаю, что мое участие в очередном Сионистском Конгрессе будет полезно как евреям диаспоры, так и израильтянам. Я накопил немало опыта, хорошо знаю русскоязычную диаспору в разных странах, узнал евреев Нью-Йорка, у меня есть немало соображений, которыми, как мне кажется, стоит поделиться с коллегами на столь представительном форуме.
На мой взгляд, крайне значимо то, как будут выстраиваться отношения между диаспорой и Израилем, не книжные, не формальные отношения, а человеческие связи между людьми разных поколений.
Очень важным считаю создание специальных образовательных программ для русскоязычного еврейства. И я жду от Всемирной Сионистской Организации выделения средств на такие программы, включающие изучение иврита. Мы, русскоязычные евреи, — безъязыкие: большинство из нас не знают еврейского языка. Не получаем мы и классического еврейского образования. Поэтому национальное самосознание многих замешано исключительно на противостоянии антисемитизму и при отсутствии подобных проявлений оно ослабевает, теряя точки опоры.
Еще один момент: сохранение памяти о Холокосте. Если для ашкеназской общины это один из важнейших факторов жизни, то горской, бухарской, турецкой, иранской общинам тема Холокоста знакома недостаточно. Целесообразно составить единую программу, по которой историю Холокоста преподавали бы во всех еврейских общинах. И поддержку такой программы хотелось бы получить именно от Всемирной Сионистской Организации.
У меня девять внуков и одна внучка. Старшие учатся в еврейских школах, свободно владеют ивритом, увлекаются историей и после совместных футбольных матчей просят рассказывать им про нашу еврейскую жизнь в Советском Союзе. Младшие мечтают пойти по стопам старших. Уверен, наше участие во Всемирном Сионистском Конгрессе будет им во благо.
Беседовала Наоми ЗУБКОВА
Оцените пост
(голосовало: 1, средняя оценка: 5,00 из 5)
Загрузка...
