Американская политическая сказка про белого бычка сводится к противостоянию осла демократов и слона республиканцев, где длинноухий напирает на интересы простого народа, а лопоухий попирает эти интересы в угоду толстосумам-капиталистам.
Простой народ свято верил, что его спасет не столько сама работа на свободном рынке труда, сколько ее прибавочная стоимость в виде гарантированных законом минимальной зарплаты, выплат за переработку и по нетрудоспособности, социального обеспечения и программы Medicare. Слон тряс ушами и упрямо трубил, что человек сам творец своего счастья, а государство должно гарантировать ему право ишачить на пути к этому счастью, а не делать из него нахлебника и тунеядца. «Белым воротничкам» это было ясно с тех пор, как они побелели, а «синие воротнички», которые носит наш низший средний класс, тоже отходят от ослиной идеологии. Как выразился публицист и историк из Стэнфордского университета Виктор Дэвис Хэнсон, это не классовая ненависть, а скорее зависть тех, у кого смартфон iPhone 4, к тем, у кого iPhone 6.
Объясняя, почему демократы теряют поддержку среднего класса, Хэнсон пишет, что, во-первых, американский сытый американского полуголодного понимает, но не до конца, и большинство наших прогрессистов, которых относительно немного, преуспевают и живут в «джентрифицированных коконах» — благоустроенных районах, и эта публика — политики, университетские профессора, журналисты, знаменитости и прочие ориентированные на демократов профессионалы — представляет именно ту категорию элиты, которая своими знаниями технологии, языка и культуры прекрасно зарабатывает на глобализации. Их мировоззрение тяготеет к фетишам либерализма: охране окружающей среды, радикальному феминизму, защите прав сексуальных меньшинств, борьбе за открытые границы и за мультикультурное общество. Все это мило их сердцам и умам, но, в принципе, до фонаря среднему классу.
«Профессионал из Силиконовой долины, голливудский актер, вашингтонский адвокат или профессор из Йеля, — пишет Хэнсон, который сам относится к этой категории, — зарабатывают достаточно, чтобы не роптать на налоги, квартплату, стоимость электричества и образования, которые повышаются благодаря их же политической ангажированности».
Хэнсон считает, что мы живем все хуже по вине либерализма нашей элиты, которая настаивает на том, что Земля все теплеет, что города — единственные генераторы культпросвета, а академическая просвещенность выше религиозных ценностей и прагматического опыта. По большому счету, это, возможно, так, но на деле такая идеология не привлекает нижестоящую публику.
Для того чтобы хаять фрекинг (гидравлическое разбивание нефтяных и газовых пластов), бороться с продажей оружия и религиозными свободами, нужно иметь твердую почву под ногами, то есть достаточный доход, хотя, возражая Хэнсону, можно напомнить, что на уличные марши протестов против всего этого выходят отнюдь не богачи, хотя и не трудяги. Но гимн просвещенного либерализма под названием Obamacare для среднего класса явно стал не благом, а бременем.
Расовая проблема, которая традиционно была козырем демократов, сейчас тоже не сулит им победу, а грозит поражением. «Их постоянное стремление к самоидентификации отдельных групп, открытым границам, расширению государственных выплат и масштабов администрирования, — утверждает Виктор Дэвис Хэнсон, — основано на идее, что размывание белой Америки в итоге поглотит одряхлевшее большинство выходцев из Европы и приведет к торжеству демократии в виде мультикультуры». Но мультикультура как расово-этническое разнообразие не гарантирует от классового различия, и белому механику живется не лучше, чем журналисту-латиноамериканцу, дантисту-азиату или чернокожему госчиновнику. Все добытые либералами льготы политкорректности вроде программы позитивных действий не отлучают расу от класса, тем более что раса не всегда отличима.
Бывший губернатор Нью-Мексико демократ Билл Ричардсон из политических разумений назвал себя латиноамериканцем, каковым он не выглядит ни по имени, ни по внешности, ни по речи. Сенатор-демократ от Массачусетса Элизабет Уоррен в расчете на симпатии избирателей объявила себя краснокожей. Но демократы хотят осчастливить Америку не вульгарным расовым равноправием, а уверенностью, что отдельные слои населения носят расовые признаки, по которым им положены льготы. Для большинства американцев, которые не претендуют на спасительную генеалогию и не живут в блаженном достатке, это несправедливо, хотя терпимо.
В то же время демократы не упускают случая обвинить республиканцев в снобизме и невежестве. Вице-президента Джо Байдена, который то и дело несет несуразицу, воспринимают с добродушной улыбкой как простого и слишком искреннего либерала с Восточного побережья, а бывшего губернатора Аляски Сару Пэйлин высмеивают как простую и малообразованную многодетную мать. Если простой смертный раскошелится на модные кроссовки за 300 долларов, это, с точки зрения либералов, достойно восхищения, но если он выкроит деньги на дробовик, это смертный грех. Семеро по лавкам в семье нелегального иммигранта либералы не считают неразумным, но это не относится к многодетным семьям коренных американцев-мормонов.
«Либеральная элита знает, что народу просто нельзя доверять, что народ неспособен на справедливое и честное самоуправление, что он пустит все на самотек и создаст расистское, сексистское, гомофобное и неправедное общество, а либеральная элита знает, как все наладить, — написал Лес Адамс, законодатель-республиканец из Вирджинии, в своей книге «Букварь Второй поправки». — Она намерена помочь нам жить честно и справедливо, даже если ради этого придется лгать нам и заставлять нас лгать. И она ненавидит тех, кто стоит на ее пути».
Виктор Дэвид Хэнсон упрекает новую Демократическую партию в снобистском двуличии и в презрении к тем, кто не разделяет взгляды элиты на то, что те, кому не достало ума или денег, должны жить на подачки государства. По его мнению, трудовую Америку это не может устроить, но, по данным бюро статистики Министерства труда на май прошлого года, больше 100 млн работоспособных американцев по тем или иным причинам не работают. Работающих, конечно, больше — на декабрь их было141,256 млн.