Ты заболеешь – я приду,
Боль разведу руками.
Всё сумею, всё смогу,
Сердце моё не камень.
Николай Добронравов
Среди еврейских мудрецов особое место в моём сердце занимает Ибн Эзра. Во-первых, он величайший мудрец, во-вторых, автор стихов и песен, к тому же шахматист, а главное – абсолютно не способен к бизнесу. Видно, его сердце всегда было занято чем-то другим.
Мой редактор, тоже шахматист, Арье Юдасин настоятельно порекомендовал мне изменить привычную схему написания рассказов: анекдот, плюс случай из личной практики, плюс отрывок из Торы. Поэтому на этот раз я наступлю на горло собственной песне и обойдусь без анекдота.
Начну сразу с комментария Ибн Эзры про убийство Моше Рабейну египтянина. Ибн Эзра поначалу лишь выражает удивление делами «того, чьи пути – это не наши пути». «Глубоки замыслы Г-сподни, кто сумеет постичь тайну его? И лишь его состоятся деяния.» (книга Шмуэля). Но поскольку в природе человеческой — попытаться постичь и осмыслить пути Творца, Ибн Эзра всё же хочет дать объяснение и этому событию. «Быть может, устроил Б-г так, что Моше вырос в царском доме, ради того, чтобы, благодаря образованию и привычкам, душа его не была униженной. Ещё одно соображение: если бы он жил среди своих братьев, то они не боялись бы его, считая бы его таким же, как они».
Моше вырос во дворце фараона и его ожидало блестящее будущее. Однажды его, принца, послали с инспекционной поездкой — проверить производительность труда еврейских работников. Это была уже не первая командировка. После предыдущей Моше дал дельный совет фараону: чтобы рабам предоставили один день отдыха, субботу — дабы они не работали на износ и принесли больше пользы Империи.
Однако на этот раз случился прокол. Моше увидел, как египтянин бьёт еврея — и голос крови, вернее, голос любви к своим братьям перекричал голоса благоразумия, воспитания и благодарности.
Я слышал, что аналогичная история произошла с академиком Сахаровым, которого направили от СССР в комитет ООН по правам человека. А он, как человек серьезный и порядочный, стал изучать ситуацию прав человека в СССР и увидел истину. Я слышал также, что людей, выдвинувших его на эту должность, сильно покарали. А у Андрея Сахарова голос горькой совести заставил его забыть о самом себе. И в итоге Сахаров – символ самоотверженного правозащитника, «совесть России».
Вернёмся к Моше. Я приводил рассказ мидраша. А Тора говорит кратко: «И вырос Моше, и вышел к своим братьям, и увидел тяготы их». Как разъясняет Раши: «взглянул глазами и сердцем, сострадая им». Всевышнему было угодно, чтобы спаситель евреев вырос во дворце угнетателей. Жизнь его была абсолютно благополучной, впереди маячила египетская корона, фараон назначил его, приёмного внука, своим наследником.
Выскажу свою версию, зачем всё так устроено. Чтобы его желание возглавить борьбу за свой народ, в отличие от большинства современных «защитников трудящихся», не стало результатом личной обиды,- а было продиктовано только волей Всевышнего и любовью к своему народу.
Мидраш рассказывает и о причине избиения египтянином еврея. Известно, что египтяне, несмотря на свою развращенность, не посягали на честь еврейских женщин. Причиной был приказ фараона, запрещающий делать это под страхом смертной казни. Фараон помнил, какое наказание постигло царский дом, когда насильно взяли во дворец Сару — и не желал «дважды наступать на одни и те же грабли». Этот египтянин прокрался ночью в еврейский дом и женщина сперва в темноте приняла его за мужа. Когда же дело раскрылось, египтянин принялся избивать мужа, намереваясь его убить – чтобы скрыть «государственное преступление». Египтянин, нарушивший приказ фараона, должен был быть по закону казнен — и Моше мог, наверное, добиться этого малой кровью.
Что послужило причиной убийства? Мнения мудрецов расходятся. Рамбан говорил, что, увидев тяжёлый труд и угнетенное положение евреев, Моше не сумел сдержать свою любовь, поэтому убил египтянина, избивавшего угнетаемого. Другие считали, что он убил египтянина, чтобы спасти жизнь еврея. Третьи – что «в месте, где нет человека», надо было демонстративно пробудить спящих, вдохнуть мужество в души униженных людей. Кабалисты утверждают, что на самом деле Моше должен был выводить Египет из себя — это была первая выдавленная из души капля раба. Как бы то ни было, Моше выдержал испытание и его ждали в будущем множество новых испытаний. В итоге Моше оказался спасителем евреев и всего человечества. Не его вина, что только евреи, да и то не все, пошли по указанному им пути.
Сейчас я приведу рассказ из моей собственной жизни, который ассоциируется у меня с этим местом из Торы. В качестве совпадения отмечу, что я и Моше в момент этого поступка были ровесниками.
Впервые это слово я услышал, когда мне было двадцать два года. Я тогда закончил в Тбилиси политехнический институт и отец мне купил путевку в санаторий города Гудауты. Там был как раз заезд «особо интеллектуальной» публики – донецких шахтеров. Причем это были именно те донецкие шахтеры, которым не дают отпуска летом. Атмосфера разврата и пьянства, царившая в санатории, сопровождалась, как всегда, антисемитизмом. Я увидел это первый раз в жизни. Я рос в Грузии, выезжал в Россию на шахматные соревнования и об антисемитизме знал только из литературы. В этом санатории я впервые столкнулся с ним лично.
Вначале несколько слов о культурном уровне проживавших там людей. В первый день моего приезда я лежал на кровати и в мою дверь постучал какой-то человек: «Я только что побрился, у тебя нет одеколона, вытереть щеки?» Я ответил: «Пожалуйста, вот стоит на тумбочке». Он подошёл к тумбочке, вытащил откуда-то стакан, резким движением вылил весь мой одеколон в стакан, выпил его и сбежал. Я не знал, что можно пить одеколон и думал, что им пользуются только для бритья, поэтому действия этого человека были для меня в новинку. Позднее я узнал, что одеколон массово употребляется для питья, когда кончаются деньги на спиртное.
В этом же санатории я впервые услышал слово «жид». Мой сосед по столу, украинец почти двухметрового роста, вдруг крикнул через стол: «Это жидовка?» Я слышал, что когда-то в России евреев презрительно называли жидами, но чтобы эти слова употреблялись сейчас?! Кровь хлынула мне в голову. Я встал и сказал ему: «Я еврей из Грузии. И тебя сейчас зарежу!». То, что человек из Грузии может зарезать, они знали. Интересно, что он тут же стал испуганно оправдываться и даже заикаться, уверять, что он ничего не говорил. На следующий день он уехал из санатория.
Сам я в жизни не мог зарезать и курицы. Но ради курьеза расскажу, что перед моим отъездом в санаторий Саша Шулумба, абхаз, который учился в моей группе, сказал мне: «Если будут конфликты в Гудауте, разыщи на пляже Сэрожика и скажи, что ты от Сашика. Все, что надо, он тебе сделает». Приехав в этот город, я первым делом разыскал этого Сэрожика и сказал, что я от Сашика. Он спросил:
– Кого-то надо зарезать?
Я сказал:
– Пока нет.
– Ну, надо будет, тогда и обратишься. А сейчас иди гуляй.
Случилось так, что в течение нескольких дней местные жители конфликтовали с обитателями санатория. Они блокировали санаторий и гулять никого не выпускали. Гулять позволяли только мне. Когда я гордо выходил из санатория, я слышал уважительный шепот: «Тсс… идет Сашикин и Сэрожикин друг!» Может быть, тот украинец впервые услышал от еврея, что он собирается его зарезать. Жаль, я прибавил, что я из Грузии, может, это уменьшило эффект. Если бы он решил, что за такие слова его может зарезать любой еврей, было бы приятнее.
В Израиле мне однажды попала в рук русскоязычная газета, где ругали религиозных евреев, и мне стало стыдно за свое отношение к донецким шахтерам. Ведь это были шахтеры, а не профессора физики или члены парламента. Возможно, у них просто закончился одеколон и если бы я им поставил по пузырю, шахтеры раскаялись бы. Они ведь не называли меня «мракобесом», «паразитом». Не говорили по радио, что я «ненавижу всех светских евреев и тем более неевреев». И я стал думать: а не вернуться ли мне в Гудауты? Прошло тридцать пять лет, но Сэрожик сказал: «Когда понадобится – приходи». А если Сэрожика уже нет в живых, разыщу его сына или внука. Ведь на Кавказе мужчины словами просто так не бросаются!
P.S. Обычно читатели рисуют себе образ автора. В глазах большинства прочитавших я выглядел каким-то «витязем в тигровой шкуре». Люди, жившие прежде на Украине или в России, увидев меня, не могли сдержать разочарования. «Вы придумали про украинца?» – «Нет. Как раз это – чистая правда». – «Вы его брали на понт?» Да нет! Ничего такого, я просто не хотел слышать этого слова (кстати, с тех пор, несмотря на постоянные командировки, в том числе на Украину, я больше его и не слышал), а другого выхода у меня не было.
Обычно первый же вопрос звучит так: «А был ли мальчик?» Был ли украинец из моего рассказа украинцем? Ведь говорили они все между собой по-русски. В Донецкой области живет большинство русских, да и на шахтах они работают чаще. На самом деле, не в этом суть. Я не хочу больше развешивать ярлыки «антисемитизма» разным народам. Что же произошло? Почему эта история стала ассоциироваться у меня с историей встречи Моше с египтянином, которого он убил?
Я вырос почти абсолютно ассимилированным евреем, но я не вырос рабом. Я просто не знал, что антисемитов надо бояться и как безумец бросился на рожон. Что же меня заставило? Я ведь не храбрец и не силач. И что могли прибавить или убавить мои действия? Может быть, душа? Я с детства не был слишком мудрым, да и сейчас во многом сохраняю детскую наивность. Я думаю, что это было испытание в той шахматной партии, которую мы называем жизнь, и я его держу. Ну а мудрость, понимание того, что зло можно исправить только добром, пришло позже. Всевышний сохраняет своих чокнутых. И именно сейчас Он дает мне возможность освещать дорогу евреям, неевреям, а главное – самому себе. Конечно, я часто ошибаюсь, но Всевышний ( и вы, надеюсь, тоже?) – я очень надеюсь, простит меня – за любовь. Я не могу иначе. Ведь во всяком еврее есть частичка души Моше!
Оцените пост
(голосовало: 4, средняя оценка: 5,00 из 5)
Загрузка...
