Разные евреи

Евреи — уникальный народ. Весь мир понимает, что у евреев есть особая миссия. Но очень мало кто, включая самих евреев, понимает, в чем эта миссия заключается. Однако мы точно знаем, что евреи очень разные, и нам очень тяжело приходить к единодушию и единомнению.
Обычно эта разноголосица воспринимается как недостаток, и большинство обсуждающих эту тему просто «ворчат» на евреев, не пытаясь глубже анализировать суть проблемы.
Но мы действительно разные, и на это есть разные причины.
Во-первых, Всевышний провел евреев по самым разным странам и культурам, и, когда евреи из разных стран оказываются вместе, разнообразие нам гарантировано.
Наиболее яркий букет разных особенностей еврейской культуры в Израиле и в Америке — от немецких до эфиопских. В бывшем Советском Союзе кроме ашкеназских (европейских) евреев присутствовали горские (с Кавказа) и бухарские (из Средней Азии). И нам легко понять природу различий евреев, вытекающую из влияния культур народов, которые «приютили» евреев. Но культурные корни — это не единственный фактор, влияющий на разнообразие.
Совсем недавно я «имел головную боль».
В нашей синагоге я уже десять лет веду группу, в которой мы каждую субботу проводим насыщенные занятия. И у нас выковался костяк учеников, которые возмужали, стали понимать и обсуждать глубокие вещи из иудаизма, а также психологии, мистики, антропологии и др.
Каждый год к нам приезжает с лекциями и книгами один из самых интересных русскоязычных авторов — Пинхас Полонский. Его подходы всегда задевают за живое, но по-разному. На его лекциях аудитория по самым горячим темам делится на две части.
Обычно у процентов восьмидесяти горят глаза от энтузиазма осмысления услышанного. В этот раз многие с нетерпением ждали приезда Пинхаса и сидели счастливые и даже окрыленные от тех новых горизонтов, которые открывал лектор. Но также было процентов двадцать аудитории с горящими глазами, но по другому поводу — от возмущения. Они активно отвергали идеи автора и с середины лекции часть «оппонентов» ушла домой, будучи очень недовольными. И некоторые из них на трапезе после моего урока попытались высказать мне претензии: по какому праву у нас в синагоге «глаголют крамольные речи»?
И я понял, что у нас, евреев, есть встроенный механизм разногласий, и весьма жесткий.
Если мы обратимся к Торе, то увидим, что Б-г сделал так, что у праотца Яакова родились двенадцать абсолютно разных сыновей, основателей двенадцати колен. И умение находить общий язык давалось им очень тяжело.
Самый талантливый и любимый отцом сын Яакова Йосеф чуть не погиб от рук братьев (!) и был продан в рабство.
Тора подчеркивает, что в природе евреев быть разными. И наша задача не просто «ставить диагноз», но найти смысл того, зачем Б-г вложил в нас это разнообразие. Только когда мы поймем глубинный смысл, сможем перейти от внутренней вражды к продуктивному подходу, при котором различия станут источником созидания.
Один из ответов: есть евреи с фокусом внутрь, в сугубо еврейские темы, и есть евреи с фокусом наружу, в окружающий мир. И самое неправильное, когда один лагерь не воспринимает другой. Оба лагеря чрезвычайно важны и для самого еврейства, и для мира.
При этом во внутриеврейском (религиозном) лагере есть система авторитетов, которая поддерживает/защищает систему. А вот еврейство, которое «рвется спасать мир», работает без «надзора авторитетов» и поэтому не застраховано от ошибок, волюнтаризма и происков тех, кто может манипулировать евреями-романтиками.
В идеале нам надо разработать механизм защиты этих романтиков и защиты мира от «издержек».

***

И наконец, идея рава Кука о том, что евреи, которые увлеклись нееврейскими системами, нашли в них «искры святости», которыми необходимо обогатить сам иудаизм.
Эту теорию развивают в том числе рав Шерки, Пинхас Полонский и наш проект «Свет Авраама». И чрезвычайно важно понять, что разные евреи тянутся к разным искрам и именно благодаря еврейскому многообразию («имени двенадцати колен») мы можем охватить самые разные искры.
И отдельный еврей может быть энтузиастом одной искры и противником тех, кто увлекается другими искрами.
Поэтому нам нужны законы «еврейской демократии», дающие возможность «разрабатывать искры», и нужны кураторы-интеграторы, которые сведут полученные искры в цельную картину «обновленного» иудаизма.