Он был свидетелем и участником поистине уникальных трагических событий прошлого века: видел и слышал Гитлера, Геббельса, Геринга, отбивался от нацистов в «Хрустальную ночь», познал «прелести» гестапо и Бухенвальда, был сыном «врага народа» и беспризорником.
1
Германия. Лейпциг. Именно здесь в далеком 1926 г. родился Давид. (В документах тех лет он значился под именем Емс). Родился в семье преуспевающего бизнесмена, владельца меховой фабрики Соломона Финна и его жены Пеи. Лейпциг – город особый, который Гете назвал «маленьким Парижем». Город соткан из выдающихся имен: Лессинг, Клопшток, Иоганн Себастьян Бах, Феликс Мендельсон-Бартольди… Эти и другие выдающиеся имена часто произносились в их доме, где собиралась городская элита. Первые детские впечатления были связаны с разноголосицей и обилием людей, которых называли то сослуживцами, то соседями, то друзьями, а то и вовсе непонятным Давиду словом – дипломаты. Разговаривали в доме на немецком, литовском, польском, русском, идиш, иврите… Соломон Финн, глава семейства, изъяснялся на десяти языках. Гораздо позже Давид узнал, что его отец, которого он боготворил, был еще и уважаемым экспертом советского посольства в Берлине. И даже сочувствовал коммунистам.
Вся жизнь семьи делилась на отрезки, связанные с частыми поездками отца в Москву. С большим нетерпением всегда ждали его возращения. И дело было вовсе не в экзотических подарках из далекой страны. Отец увлеченно и искренне рассказывал об СССР, где так зажиточно живут советские люди, где все равны и нет никакой дискриминации. Гораздо позже Давид узнал истинную цену этих отцовских восторгов: в Москве Финну показывали то, что хотели показать. И мудрый Соломон, гордость семьи и горожан, уникальный специалист и доверчивый эксперт, как говорят, попался на мякине. А тогда им все гордились: как же, обычный меховщик, пусть даже и золотых дел мастер, вхож в советское посольство, водит дружбу с известными дипломатами, человек, которого с почестями принимают в самой Москве!..
2
А в Германии, между тем, фашисты рвались к власти. Бурлил Берлин. Бурлил Лейпциг… Давид вместе с детворой пробирался на митинги и шествия, организованные нацистами. Он слушал Гитлера, Геббельса, Геринга и никак не мог понять, почему обычные люди (многих он знал) истерически орали, повторяя проклятия в адрес врагов Германии. Он никак не мог понять, почему цивилизованные немцы прилюдно жгут книги. Книги, по которым он учился в школе и которые издавались в Лейпциге, по праву названном родиной книгопечатания и грандиозных книжных ярмарок. Откуда тогда ему было знать, что варварский фашизм, отвергающий всю предшествующую мировую цивилизацию, сосредоточился только на расовой теории. А тогда он удивлялся разъяренной толпе, готовой по первому зову своих фюреров громить, жечь, крошить. Ему еще долго будут мерещиться зловещие лица, освещенные пламенем сгораемых сокровищ .Он тогда еще не знал, что из музеев Лейпцига были изъяты полотна Ван Гога, Гогена, Сезанна, Матисса, Кокошки, Пикассо, Шагала, Нольде…
Всю страну охватила эйфория митингов, разрушений, зловещих факельных шествий. А в один не очень прекрасный день его и других школьников-евреев попросту выгнали из школы да еще и пригрозили, чтобы они близко не появлялись, иначе…
Назревали события, о которых он потом с горечью, но и с гордостью будет вспоминать.
3
Речь о ноябрьском погроме в ночь с 9 на 10 ноября 1938 г. Гораздо позже Давид узнал, что «Хрустальная ночь» была первым крупномасштабным погромом, спровоцированным нацистами. Разве он мог знать тогда, что уже 13 ноября 1938 г. Геббельс сделает такую запись в своем дневнике: «Гейдрих (в ту пору руководитель политической полиции министерства внутренних дел – П. Е.) докладывает о проведенных акциях. 190 синагог сожжено и разрушено. Итог: на евреев наложена контрибуция в миллиард. Они должны быть в кратчайший срок изгнаны из хозяйственной сферы. Они больше не могут вести никаких дел. Ущерб они должны покрывать сами». Откуда Давиду было знать, что, кроме синагог, в ту страшную ночь, по официальным данным, был зверски убит 91 человек, разрушено 7.500 бизнесов, а 26 тысяч евреев отправят в концлагеря. Более того, евреи сами должны были выплатить властям страховку за…причиненный им же ущерб в сумме 100 млн. рейхсмарок. «Мы достойны нашей истории», – сделал Геббельс еще одну запись в дневнике.
Обо всем этом и еще о многом другом не знал тогда Давид. Как не знал и о том, что Советский Союз, которым восхищался отец, даже словом не обмолвился об этом погроме. А это означало не иначе как молчаливую поддержку варварства. А тогда, в ту страшную ночь, Давид вместе со своими сверстниками-учениками из еврейской школы, куда впоследствии перешел, держал оборону. Вооружившись палками и камнями, они дали достойный отпор озверелым фашистским молодчикам.
Это была победа. Тогда он впервые понял, что такое солидарность и как важно не растеряться. Именно в ту ноябрьскую ночь он впервые почувствовал себя уже взрослым.
4
А время, словно морской прибой, накатывало одно событие за другим. Отец стал подолгу пропадать в советском посольстве, приходил задумчивый и злой. Загадка разрешилась в июне 41-го. Германия будто взорвалась изнутри: все трубили о походе на Восток и о скорой победе. Тогда впервые в обычном семейном лексиконе появилось новое словосочетание – «надо уезжать». В советском посольстве отцу прямо сказали, что оставаться ему нельзя.
Первыми прочувствовали на себе новый порядок немецкие евреи. Нацистов уже ничего не сдерживало: начались повальные обыски, аресты, избиения. А еврейскую школу, его школу, превратили в гетто. Собственно, обошлось без перестройки – школу огородили и запретили выходить в город.
А в советском посольстве лихорадочно готовили списки. Оказалось, что советских дипломатов гораздо больше, чем немецких в Москве. А ведь обмен предполагался по принципу один к одному. Уникальную изобретательность проявил 1-й секретарь посольства Валентин Бережков, сыгравший немалую роль в судьбе Соломона Финна и его семьи. Не мог тогда несовершеннолетний Давид даже представить, как сложится дальнейшая жизнь их спасителя. Впоследствии Валентин Бережков (1916 – 1998 гг.) будет персональным переводчиком Молотова и Сталина, одним из немногих, кому будет дозволено без стука входить в кабинет вождя. А потом и он попадет в опалу и вынужден будет покинуть страну. Бережков преподавал политологию в университетах Калифорнии, написал откровенные книги: «Обманутое поколение», «Тегеран-43», « Рядом со Сталиным», «Как я стал переводчиком Сталина».Обо все этом и еще о многом другом Давид узнает гораздо позже…
Окончание следует
Оцените пост
(ещё не оценено)
Загрузка...
