С Дани Кричманом, председателем Поселенческого отдела Всемирной сионистской организации, я столкнулась в кибуце Кфар Аза, расположенном в паре километров от границы с сектором Газа.
Отставной полковник десантных войск, участник операции «Кадеш», Шестидневной войны, Войны Судного дня (битва у «Китайской фермы» – самая тяжелая в истории Израиля), Кричман плевать хотел на мины и ракеты. Сейчас для него главное – без промедления доставить в тот или иной поселок дефицитные бетонные капсулы: убежища спасают людям жизнь.
— Какую помощь оказывает Поселенческий отдел жителям приграничных поселков, четвертую неделю находящихся на осадном положении?
— Оперативную. В последний месяц я ежедневно объезжаю десятки кибуцев и мошавов, граничащих с сектором Газа, и решаю проблемы по мере поступления. В нескольких поселках незащищенными остались здания детских садов и летних лагерей (кайтанот) – Поселенческий отдел тут же доставил туда убежища-«мигунийот». В одном из мошавов взорвалась ракета, повредив забор. Он тут же был восстановлен. В мирное время аграрии порой месяцами «выбивают» разрешения заасфальтировать ту или иную улицу. Но воронку, образовавшуюся в результате падения ракеты, нужно заделать тут же, не дожидаясь, пока документы прокрутятся по инстанциям.
В военное время любая, даже второстепенная неурядица становится вопросом жизни и смерти. К примеру, в одном из поселков регионального совета Эшколь, по которому в сутки из Газы выпускают десятки ракет и минометных снарядов, вышел из строя генератор. В обычное время на его замену потребовались бы недели, а сейчас генератор был доставлен нашими сотрудниками за один день.
Единственное, на что Поселенческий отдел повлиять не в силах, — это выплата фермерам денежных компенсаций. Для земледельцев война – это катастрофа: в кибуцах и мошавах, расположенных в непосредственной близости к границе, невозможно выйти в поле или работать в теплице. Минометные снаряды рвутся безо всяких предупредительных сигналов. Аграрии мошава Нетив ха-Асара пережили недавно страшную трагедию, когда осколком снаряда был убит рабочий из Таиланда.
— Но ведь в Нетив а-Асара, который находится под обстрелами уже 14-й год, чуть не у каждой теплицы установлена бетонная «капсула», не так ли?
— Верно, но даже спринтер не перегонит выпущенный с близкого расстояния минометный снаряд. В приграничном районе счет ведется на секунду и даже на доли секунды.
— Если до начала сухопутной фазы операции жители большинства приграничных поселков и не помышляли об эвакуации, то сейчас многие кибуцы и мошавы опустели – там остаются лишь офицеры безопасности, которые охраняют коровники, курятники и другие объекты сельскохозяйственной отрасли.
— Верно. Решение об эвакуации каждая семья принимала самостоятельно. Кое-кто сразу отправил детей на север к бабушкам или тетушкам, другие надеялись, что через день-другой интенсивность обстрелов снизится и можно будет возобновить нормальный образ жизни, но их прогнозы не оправдались. 
В конце концов пришлось и им отослать жен с детьми в «тыл». Поселенческий отдел выделил средства на аренду автобусов, которые доставили детей и женщин на север, в том числе в принявшие их кибуцы.
— Дани, вы офицер-десантник, сражались, были ранены у «Китайской фермы»… В свое время вы были генеральным директором Министерства сельского хозяйства и во многом содействовали ускорению развития двух десятков аграрных поселков в Гуш-Катифе и в северной части сектора Газа. Девять лет назад в рамках «размежевания» и отступления Израиля на юге к границе 1967 года бульдозеры сравняли с землей все эти высокоразвитые цветущие поселки, а первопроходцы, чьи дети и внуки родились в секторе Газа, были «эвакуированы». Тогдашний премьер-министр Ариэль Шарон заявил: стоит палестинцам выпустить по Израилю хоть один снаряд – Газа будет лежать в руинах. А сейчас, в ходе третьей по счету (!) антитеррористической операции, поводом к которой снова стали ураганные ракетные обстрелы, наши воинские подразделения в дополнение к арсеналам ракет выявили на границе с Газой разветвленную сеть наступательных туннелей, единственное предназначение которых – терроризм, захват и убийство израильтян, а может – и организованное вторжение.
— Человека обычно пугает то, чего он меньше всего ожидает. Подземелья двухъярусной Газы повергли в шок жителей приграничных поселков: внезапно в сознании связались странные звуки, которые многие слышали по ночам, с реальными наступательными туннелями, часть которых пока не обнаружена. По словам моей дочери (она живет в непосредственной близости к границе), парализует тот факт, что в двух шагах от твоего дома может пролегать начиненный взрывчаткой туннель и в любой момент из-под земли, которую ты обрабатываешь, может вылезть банда фанатичных убийц. С другой стороны, два моих внука в эти дни сражаются в секторе Газа в составе элитных боевых частей. За нас есть кому постоять!
— Волнуетесь?
— Очень. Впрочем, в своих тревогах я не чувствую себя одиноким. Сегодня в Газе сражаются сыновья и внуки десятков тысяч наших соотечественников. Казалось бы, совсем недавно либеральная пресса лишь о том и твердила, что сионизм и патриотизм – это анахронизм, что уж говорить (вспомним Трумпельдора) о готовности пожертвовать собой во имя отечества. А сейчас внезапно всё изменилось. Такого бесстрашия, такой решимости сражаться до победы солдаты и офицеры не проявляли уже лет сорок – со времен Войны Судного дня…
Когда Эзер Вейцман был президентом страны, он как-то пошутил: «Ситуация у нас хорошая, вот только народ – дерьмо».
Я бы перефразировал эту шутку: ситуация сейчас дерьмовая, зато народ у нас – что надо! Сильная нация.
Автор: Jane Kravchik
Оцените пост
(голосовало: 7, средняя оценка: 5,00 из 5)
Загрузка...
