Альтернативная версия Иракской войны
“Война должна вестись подобно муссону: мириады частиц, неумолимо устремляющиеся к единой неизменной цели”.
(Герман Мелвилл, “Израиль Поттер”, 1855 г.)
На прошлой неделе я предложил на суд читателей мысленный эксперимент под названием “Что, если бы?” – размышление на тему о том, каков мог бы быть итог Второй мировой войны, если бы президенту Франклину Рузвельту пришлось вести ее в условиях, в каких в начале нулевых оказался Джордж Буш-младший. В развитие темы, но с обратным знаком, хочу предложить другой вариант “альтернативной истории”: как проходила бы война в Ираке, пользуйся президент Буш такой же свободой действий и поддержкой, как, скажем, Авраам Линкольн или тот же Франклин Рузвельт. И, разумеется, при условии, что моральные и этические нормы американского общества вернулись хотя бы на полстолетие назад. (И вновь прошу учесть, что описываемые в статье гипотетические события в большинстве своем опираются на реальные исторические факты.)
31 марта 2003 года американские войска вступили в Багдад. Спустя несколько часов по городу были расклеены листовки с воззванием американского военного коменданта к населению иракской столицы соблюдать спокойствие и беспрекословно, под страхом сурового наказания, подчиняться распоряжениям оккупационного командования. Американский генерал предупреждал, что не допустит беспорядка: войскам отдан приказ стрелять на поражение по смутьянам и мародерам.
В первую же ночь американские патрули, выставленные у всех правительственных зданий, застрелили с десяток грабителей. Их трупы в назидание другим нарушителям были оставлены в течение всего дня валяться там, где их настигли пули. Арабы, привыкшие уважать только силу, поняли намек: в городе воцарилось полное спокойствие.
Одновременно была объявлена амнистия тем, кто в течение суток вернет экспонаты, украденные из багдадского археологического музея с его знаменитой на весь свет экспозицией памятников вавилонской культуры. К концу срока практически все покражи были возвращены: их припрятали сами сотрудники музея под предлогом «обеспечения сохранности бесценных сокровищ от грабителей».
Девятого апреля ликующие толпы стащили с пьедестала статую Саддама Хусейна на центральной площади Багдада и долго лупили башмаками по бронзовому лицу, выражая ненависть и презрение к свергнутому тирану. Американских солдат повсюду почтительно приветствовали как освободителей. Жесткие и решительные меры военной командатуры вызвали всеобщее уважение – арабы поняли, что с этими людьми шутки плохи…
* * *
После трагических событий 11 сентября 2001 года в считанные дни настроения в Америке в корне изменились. Страна была потрясена до основания: впервые в истории агрессор нанес ощутимый удар на территории континентальных Соединенных Штатов. Американское общество объединило ясное сознание того, что на карту поставлена судьба самое западной цивилизации. Мгновенно были преданы забвению все межпартийные дрязги, забыты все разногласия. В критической ситуации все иные проблемы были отодвинуты на задний план, общественное мнение сплотилось вокруг президента.
Стоя на груде обломков Всемирного торгового центра в Нью-Йорке, президент Буш объявил, что вскоре разгневанный голос американского народа прогремит на весь мир. Страна как один человек поднялась на борьбу с обнаглевшим врагом. Конгресс официально объявил войну исламотерроризму и наделил главу администрации чрезвычайными полномочиями. Соединенные Штаты начали деятельно готовиться к войне.
В обращении к американскому народу из Овального кабинета Белого Дома президент сказал:
«Меня предупреждают, что я не должен ставить знак равенства между мусульманскими террористами и исламом. Мне говорят, что ислам – религия мира. На это я отвечаю: не наше дело заниматься богословской казуистикой, решая, который из исламских авторитетов более точно отражает заветы Пророка.
Во имя ислама Осама бен Ладен объявил нам войну. Во имя ислама на нас совершено вероломное нападение. Если ислам – действительно религия мира, если террористы на самом деле не представляют чаяний основной массы верующих, долг всех миролюбивых мусульман — отмежеваться от сил зла, исторгнуть их из своей среды, предать их анафеме.
Долг мусульман нашей страны — подняться на борьбу с терроризмом, памятуя о том, что они в первую очередь американцы и, стало быть, должны наравне со своими согражданами ощущать себя жертвами коварной агрессии. Мы беспощадно покараем тех, кто совершил на нас вероломное нападение, а равно их пособников и укрывателей. Кто не с нами, тот против нас. Никто не избежит нашего возмездия, где бы ни пытались укрыться террористы, чего бы нам это ни стоило».
Арабская диаспора в Америке колебалась, не зная, какую позицию занять. Радикальные имамы подталкивали свою паству к конфронтации в расчете на то, что общественное мнение, как обычно, испугается обвинений в дискриминации. Но протесты немедленно стихли, как только губернатор Мичигана Дженнифер Грэнхолм предложила интернировать всех арабов, проживающих на территории США, и особенно после того, как президент Буш демонстративно долго колебался, прежде чем отвергнуть ее идею, а затем заявил: «Я верю, что наши арабские граждане лояльны своей стране и готовы на деле доказать это».
В словах президента явно подразумевалось, что в противном случае он может вернуться к предложению губернатора Мичигана. Предупреждение возымело свое действие. Со всех сторон посыпались патриотические заверения американцев арабского происхождения и фетвы ученых улемов с наказом всем правоверным подняться на борьбу с нечестивыми еретиками, позорящими доброе имя ислама – Осамой бен Ладеном и иже с ним.
В считанные недели американские вооруженные силы нанесли удар по Афганистану и свергли средневековый режим талибов, который оказывал покровительство Осаме бен Ладену. “Аль-Каида” утратила свой главный опорный пункт. Вслед за тем началась подготовка к войне с режимом иракского диктатора Саддама Хусейна, который превратил свою страну в осиное гнездо мирового терроризма.
Правомерности грядущей войны никто не оспаривал. По совету лидеров обеих партий в Конгрессе президент Буш решил не обращаться в ООН за разрешением атаковать Ирак. Соединенные Штаты должны преследовать свои собственные интересы, а если кому-то в ООН это не понравится – нас это не касается: таков был смысл резолюции Сената, принятой подавляющим большинством голосов законодателей от обеих партий.
Государственный секретарь Колин Пауэлл, настаивавший на необходимости заручиться поддержкой международного сообщества в лице ООН, подал в отставку.
На его место был назначен известный “ястреб” Дональд Рамсфельд, а 
освободившееся место министра обороны занял первый заместитель и единомышленник Рамсфельда Пол Вулфовиц.
Перед новым госсекретарем стояла трудная задача – как поломать сложившийся стереотип мышления сотрудников американского дипломатического ведомства, привыкших считать госдепартамент самостоятельной единицей, фактически государством в государстве, и ревниво охранявших свои прерогативы. Их позицию с предельной откровенностью выразил начальник аппарата госсекретаря Пауэлла Лоуренс Уилкерсон, негодующе посетовавший на то, что Белый Дом “подмял под себя внешнюю политику”.
Однако известный своим крутым нравом Рамсфельд был готов к борьбе. Он объявил своим подчиненным, что единственное предназначение внешнеполитического ведомства состоит в том, чтобы проводить в жизнь линию администрации. Любые попытки заниматься партизанщиной или, хуже того, саботировать политику президента будут решительно пресекаться вплоть до преследования в уголовном порядке, предупредил новый госсекретарь.
Группа высокопоставленных дипломатов демонстративно подала в отставку, рассчитывая, что их будут уговаривать остаться, но госсекретарь Рамсфельд отставку принял. Мятежные дипломаты попытались было заручиться поддержкой прессы, куда они раньше регулярно сливали поклепы на Джорджа Буша, но получили от ворот поворот: вчерашние друзья-журналисты объяснили им, что времена изменились, национальные интересы требуют единства, и вообще — подобные попытки подорвать престиж президента в обстановке национальной мобилизации попахивают государственной изменой.
Подобным же образом был наведен порядок в ЦРУ. Директор разведывательной службы Джордж Тенет, проморгавший заговор “Аль-Каиды”, был бесцеремонно отправлен в отставку, а на его место назначен конгрессмен Портер Госс, в прошлом разведчик.
Новый начальник с порога выгнал группу высокопоставленных бюрократов, продвинул на освободившиеся вакансии наиболее талантливых сотрудников с опытом полевой работы и в корне перестроил работу своего ведомства. Нелепые ограничения на работу разведки, введенные за предыдущие 25 лет, были отменены. В короткий срок ЦРУ было целиком переориентировано на борьбу с исламофашизмом.
С междоусобицей и межведомственным соперничеством было покончено. Общее дело заставило всех забыть о мелочных заботах мирного времени. Впрочем, накаленное до предела общественное мнение и не потерпело бы попыток нарушить национальное единство. Словно гигантская пружина, страна сжималась, готовая в любой момент распрямиться и всей своей колоссальной мощью обрушиться на врага.
По всему миру подразделения американского спецназа и боевые отряды ЦРУ повели охоту на исламистов. В короткий срок были уничтожены тысячи террористов, в том числе три четверти высшего руководства “Аль-Кайды”. Особое внимание было уделено пресечению финансовых потоков террористических организаций, в первую очередь громадных пожертвований, с помощью которых саудовское королевство откупалось от экстремистов.
Эр-Рияд был поставлен в известность, что Соединенные Штаты рассчитывают на безраздельное сотрудничество Саудовской Аравии в войне с исламофашизмом. В противном случае «хранители обеих мусульманских святынь» будут оставлены на произвол судьбы. Предупреждение было сформулировано настолько жестко, что саудовское правительство не на шутку перепугалось и решило скрепя сердце склониться перед необходимостью. Приток средств в казну террористических организаций заметно поубавился.
В памяти Осамы бен Ладена, прятавшегося в пещерах Вазиристана, все чаще невольно всплывали слова командующего японским императорским флотом адмирала Ямамото, который в момент своего наивысшего торжества после нападения на Перл-Харбор поразил своих приближенных мрачным пророчеством: «Боюсь, что мы лишь разбудили спящего гиганта и вселили в него неумолимую решимость».
2002 год ушел на подготовку к вторжению в Ирак. Газеты каждый день выходили с описаниями зверств исламофашистов в разных частях света. По телевидению вновь и вновь транслировались документальные кадры террористических нападений на Нью-Йорк и Вашингтон и передавались интервью с родственниками погибших, взывавшими отомстить террористам и их пособникам.
В кампанию с энтузиазмом включился Голливуд. На экраны хлынул поток фильмов патриотического содержания, где воспевались военные подвиги предыдущих поколений американцев, а враги изображались как садисты и выродки, не заслуживающие пощады. Улицы крупных городов сотрясали многотысячные демонстрации с требованием жестоко покарать исламофашистского врага.
Огромной популярностью пользовались облигации специального военного займа, к распространению которых были привлечены звезды кино и знаменитые рок-музыканты. По всей стране проходили благотворительные концерты с целью сбора средств в пользу вооруженных сил. Мощный поток патриотических эмоций захлестывал Америку. Даже если бы президент Буш был против войны, он не смог бы противиться воле своих сограждан, жаждавших мести.
Военные специалисты в один голос требовали резко увеличить численный состав вооруженных сил страны, урезанный сверх всякой меры при предыдущих администрациях. Если при Рональде Рейгане в составе сухопутных сил числилось 18 дивизий, то при его преемнике Джордже Буше-старшем их число было сокращено до 14 (“минимум миниморум”, словами министра обороны в его администрации Дика Чейни), а Билл Клинтон упразднил еще четыре дивизии. В результате на момент терактов 11 сентября 2001 года в составе сухопутных сил насчитывалось лишь 390 000 военнослужащих – меньше, чем было дислоцировано в Саудовской Аравии во время операции “Буря в пустыне” по освобождению Кувейта от иракской оккупации.
Конгресс согласился с аргументацией генералов и подавляющим большинством в обеих палатах проголосовал отпустить дополнительные кредиты на формирование четырех новых дивизий общей численностью 120 000 военнослужащих. В законопроект был включен особый пункт о возможности выделения дополнительных ассигнований на дальнейшее увеличение численности вооруженных сил, если того потребует обстановка.
Раздавались голоса о необходимости восстановить обязательную воинскую повинность, но президент Буш дал понять, что пока не видит в этом необходимости. И действительно, в добровольцах отбоя не было. Под воздействием мощной патриотической пропаганды воинская служба, как в годы Второй мировой войны, стала символом гражданского долга. Призывные пункты осаждали тысячные толпы молодых людей, жаждавших послужить своей стране.
Особенно рьяно была настроена американская элита. Студенты Гарварда, Йеля, Принстона и других наиболее престижных университетов вспомнили былую аристократическую формулу, преданную забвению во время Вьетнамской войны: «положение обязывает», и соревновались за честь надеть военную форму.
Наступил 2003 год. Армия вторжения была готова. По плану командующего операцией генерала Томми Фрэнкса американские войска должны были вторгнуться в Ирак одновременно на трех направлениях. Особое значение придавалось роли 4-й пехотной дивизии, которую предполагалось перебросить через территорию Турции и двинуть на Багдад с севера, оккупировав так называемый “суннитский треугольник” к северу от иракской столицы, рассматривавшийся как потенциальный очаг сопротивления.
Опасаясь резкой реакции мусульманских государств, исламистское правительство Турции поначалу заартачилось и отказалось пропустить американские войска через свою территорию. Но спешно прибывший в Анкару госсекретарь Рамсфельд разъяснил турецкому премьеру Реджепу Эрдогану, что Соединенные Штаты, всегда поддерживавшие Турцию в ее борьбе с курдскими сепаратистами, могут и изменить свою позицию, уступив настояниям своих верных союзников – иракских курдов. Угроза подействовала, Эрдоган, не мешкая, снял свои возражения.
Война длилась недолго. Под ударами американских войск армия Саддама Хусейна развалилась. Иракские солдаты, в большинстве своем призывники-шииты, не испытывавшие никакой преданности диктатору-сунниту, просто бросали оружие и разбегались по домам. Сопротивлялись лишь специально подготовленные диверсионные части — “феддаины Саддама”, да остатки баасистских лоялистов, благополучие которых было неразрывно связано со свергнутым режимом.
Но и их сопротивление было далеко не столь эффективным, как кое-кто опасался в Вашингтоне. Перед лицом подавляющей мощи американской армии, оккупировавшей суннитские провинции, их население не решалось серьезно помогать повстанцам из опасения навлечь на себя гнев американцев. Этот спасительный страх особенно усилился после того, как был пойман Саддам Хусейн и убиты, как бешеные собаки, его сыновья Кусэй и Удэй.
По классическим канонам военной науки, многократно испытанным на практике, партизанская война может быть успешной лишь при условии массированной помощи извне и наличия дружественной сопредельной территории, куда партизаны могут отходить на отдых и перегруппировку. В силу этого администрация особенно зорко следила за тем, как поведут себя Сирия и Иран.
Опасения были не напрасны. Тысячи саддамовских лоялистов нашли убежище в Сирии, где на средства, заблаговременно переведенные в банки Дамаска иракским режимом, началось формирование центров подготовки и оснащения диверсантов. Включился в борьбу и Иран, откуда в оккупированный Ирак потоком пошли инструктора и военные припасы, в том числе особенно действенное оружие – так называемые “самодельные взрывные устройства”, на самом деле выпускавшиеся иранской военной промышленностью.
Вопреки советам осторожных геополитиков из команды Джорджа Буша-старшего его сын решил действовать напролом. Он понимал, что, если заразу не пресечь в зародыше, она будет с каждым днем приобретать все более грозный характер. Обоим государствам, пособничавшим террористам, были предъявлены ультиматумы.
Сирии было предложено немедленно выдать всех иракских беглецов высокого ранга, закрыть лагеря подготовки террористов, прекратить все виды помощи иракскому сопротивлению и убираться вон из Ливана. В противном случае, как прозрачно намекнул в беседе с президентом Сирии Башаром Асадом посланец Вашингтона, Соединенные Штаты не смогут более сдерживать Израиль, который жаждет вскрыть сирийский нарыв и раз и навсегда ликвидировать угрозу своим северным границам.
В подкрепление угрозы американская авиация “по ошибке” стерла с лица земли сирийскую военную базу в нескольких километрах от иракской границы, а заодно и лагерь террористов, который сирийцы гостеприимно разместили на ее территории. Намек был понят. Дамаск, не мешкая, приступил к выводу своих войск с территории Ливана и полностью порвал с иракским сопротивлением. Группа высокопоставленных сановников саддамовского режима во главе с вице-президентом Иззатом Ибрагимом, которому Саддам Хусейн заблаговременно поручил руководить партизанской войной, была арестована и без особого шума передана американцам.
Параллельно эмиссар администрации Буша прибыл в Нью-Йорк на тайную встречу с постоянным представителем Ирана при ООН. Ему было велено передать своему правительству требования Соединенных Штатов: Тегеран немедленно перестает мутить воду в Ираке, выдает всех укрываемых им международных террористов, прекращает помощь ливанской террористической организации “Хезболла” и свертывает программу производства ядерного оружия, следуя похвальному примеру Ливии. В случае ослушания, сказал американский представитель, Соединенные Штаты не остановятся ни перед чем, чтобы нейтрализовать иранскую угрозу.
На следующий день, пока Тегеран колебался, пытаясь понять, насколько серьезно настроен Джордж Буш, американский морской спецназ атаковал и захватил несколько иранских нефтебуровых платформ в Персидском заливе. Два иранских фрегата, пытавшихся придти на помощь своим нефтяникам, были потоплены прикрывавшими действия десанта кораблями ВМС США.
Повторились события 1988 года, когда Иран, попытавшийся было заблокировать судоходство в Ормузском проливе, получил предметный урок, за один день потеряв половину своего флота. В те же дни американский военный корабль “Винсенс” сбил ракетой иранский пассажирский самолет. И как ни каялись американцы, как ни доказывали, что трагедия произошла по ошибке, ничто не могло поколебать убеждения иранцев в том, что авиалайнер был уничтожен намеренно, в порядке предостережения.
Демонстрация мощи и решимости Соединенных Штатов подействовала. Сотни офицеров Революционной гвардии Ирана, орудовавших в Ираке, потянулись домой. Несколько десятков видных террористов во главе со знаменитым Имадом Мугнией по прозвищу “Гиена”, находившихся в Иране якобы под домашним арестом, дружно совершили “самоубийство”, не пожелав поменять местожительства, как, подмигивая, пояснили американцам иранские представители (Тегеран никоим образом не мог допустить, чтобы стала известна его роль в мировом терроризме).
Иранское руководство также объявило, что по зрелом размышлении оно пришло к выводу о целесообразности поставить свою ядерную программу под гарантии Международного агентства по атомной энергии. Лидеру “Хезболлы” Насралле было с сожалением сказано, что дружба дружбой, а своя рубашка ближе к телу: отныне он предоставлен самому себе.
Лишившись прикрытия и поддержки своих сирийских и иранских покровителей, шейх Насралла объявил, что его группировка готова сложить оружие в соответствии с резолюцией ООН и преобразоваться в чисто политическую организацию. Такое же отрезвление и по тем же причинам наступило и на палестинских территориях, где начали всерьез поговаривать о неизбежности мирного сосуществования с Израилем.
Без поддержки извне иракское сопротивление стало быстро чахнуть. Попытка “Аль-Кайды в Ираке” поднять восстание в Фалудже была быстро и решительно подавлена. После трех суток воздушной и артиллерийской бомбардировки города в нем не осталось ни одного целого здания. Несколько тысяч террористов и их вольных или невольных пособников из числа жителей города были погребены под развалинами.
Немногие уцелевшие боевики пытались спастись бегством, но почти все были перехвачены американскими войсками, взявшими город в плотное кольцо. Усмирение Фалуджи произвело сильное впечатление на население “суннитского треугольника”, воочию убедившееся в том, какой ценой приходится платить за пособничество террористам.
Одновременно был нанесен решительный удар по шиитским бандформированиям во главе с Муктадой Садром, который пытался захватить контроль над Южным Ираком, населенным его единоверцами. В серии стычек в шиитском секторе Багдада садровская “Армия Махди”, потеряв тысячи бойцов, была наголову разгромлена.
Решающий бой произошел в главной твердыне шиитского радикализма – Наджафе. Садр рассчитывал, что американцы не решатся оскорблять религиозные чувства правоверных, нападая на мечати. Однако президент Буш напомнил, что согласно международным конвенциям любые объекты, используемые в военных целях, а равно гражданское население, которым прикрываются участники боевых действий, являются законными целями.
При обстреле мечети, где укрылся Садр и его штаб, от удачного попадания американской ракеты взорвался устроенный в здании огромный склад боеприпасов. Мечеть была поднята на воздух, все, кто в ней находился, погибли. Правоверные были особенно потрясены тем, что американцы не побоялись посягнуть на священную жизнь Муктады Садра – прямого потомка Пророка.
Сопротивление было сломлено. Поставленное перед выбором – гнев американцев или гнев Аллаха, иракское население предпочло склониться перед непосредственной угрозой в надежде, что со временем Аллаха удастся как-нибудь умилостивить…
До начала вторжения антиамериканские и пафицистские силы надеялись на повторение «вьетнамского синдрома»: расчет был на то, что по мере роста потерь война быстро утратит поддержку в народе, разразится политический кризис и администрация будет вынуждена ретироваться из Ирака. Однако этого не произошло.
Пылавший местью американский народ горой стоял за войну, тем более что в официальных военных сводках цифры потерь не сообщались: говорилось лишь, что они “незначительны”. На основании полномочий военного времени, президент ввел военную цензуру, но в ней фактически не было надобности – американская печать с энтузиазмом включилась в борьбу против исламофашизма.
В репортажах корреспондентов газет, радио и телевидения из Ирака доминировали сообщения об успехах американского оружия и о том, как быстро и успешно проходит реконструкция страны. Вести о редких неудачах передавались вскользь и терялись среди множества оптимистических материалов. Благодаря мощной пропаганде по мере развития событий в Ираке поддержка войны не только не ослабевала, но с каждым днем становилась все крепче
А тем временем бразды правления в оккупированной стране были переданы коалиционному иракскому правительству, которое прибыло в Багдад в обозе американской армии. До событий 11 сентября 2001 года формирование такого правительства было бы немыслимо ввиду острого соперничества между госдепартаментом, ЦРУ и Пентагоном. Каждое из этих ведомств выставляло своих собственных кандидатов и категорически отвергало всех других.
Но благодаря тому, что междоусобица была ликвидирована и непримиримых противников заставили тянуть в одной упряжке, администрации удалось создать временное правительство Ирака из видных эмигрантов, представлявших все основные слои иракского общества, и в считанные дни после падения Багдада перебросить его в Ирак.
Благодаря этому иракское правительство смогло с первых же дней разделить бремя правления страной с американским военным командованием (идея штатского наместника была признана порочной и отвергнута ввиду высокой вероятности конфликтов между гражданскими и военными властями). То был залог успеха всей кампании: Соединенным Штатам удалось продемонстрировать иракскому народу свою добрую волю и разрядить потенциально опасное недовольство населения покоренной страны по поводу того, что им правят чужеземцы.
Спустя год сопротивленние практически прекратилось. Американское командование отстранилось от участия в государственных делах и ограничивались лишь оказанием содействия временному правительству Ирака, которое к этому времени уже обладало всей полнотой власти.
Восстановление экономики протекало успешно, новосозданные иракские силы безопасности при поддержке американских войск легко подавляли слабые попытки диверсий на важнейших хозяйственных объектах, главная опора иракской экономики — нефтедобывающая промышленность — превысила довоенные показатели и с каждым днем наращивала производственные мощности.
В обстановке огромного энтузиазма населения прошли выборы в учредительное собрание, которое занялось разработкой конституции и подготовкой ко всеобщим выборам. К лету 2004 года обстановка настолько нормализовалась, что можно было приступить к выводу американских войск, с честью выполнивших свою задачу. Исламофашизму был нанесен сокрушительный удар. Америка отомстила за кровь невинных жертв террористических нападений 11 сентября 2001 года.
В победной речи, произнесенной на объединенном заседании обеих палат Конгресса, президент Буш напомнил своим слушателям слова знаменитого коммунистического стратега времен Вьетнамской войны генерала Во Нгуен Зиапа (скончавшегося в октябре прошлого года на 103-м году жизни). На празднованиях по случаю 10-й годовщины захвата Южного Вьетнама, на которые съехался весь цвет американской журналистики, генерал Зиап к ужасу гостей объявил, что его правительство высоко ценит их вклад в победу Северного Вьетнама.
Поражение Соединенных Штатов было бы невозможно без деятельной помощи северовьетнамским коммунистам со стороны американской прогрессивной общественности и печати, провозгласил генерал. “Мы выиграли эту войну, — сказал министр обороны Соверного Вьетнама, — на улицах Нью-Йорка и Вашингтона, на страницах американских газет и на экранах американских телевизоров”.
Но на сей раз, отметил президент Буш, все было по-другому. Американская пресса встала в один строй с армией и народом и внесла громадный, неоценимый вклад в мобилизацию общества на борьбу со страшным врагом. “Не умаляя героизма наших доблестных воинов, — под гром аплодисментов сказал президент, — я должен вслед за генералом Зиапом со всей ответственностью сказать: эта война была выиграна на улицах Нью-Йорка и Вашингтона, на страницах американских газет и на экранах американских телевизоров”.
Автор — Виктор ВОЛЬСКИЙ
Оцените пост
(голосовало: 8, средняя оценка: 5,00 из 5)
Загрузка...
