Окончание. Начало в № 1125
Операция «Дети Чернобыля» и Ицхак Коган
Когда в 1986 г. произошел взрыв на Чернобыльской АЭС, первым, кто забил тревогу о необходимости спасать детей, был Белорусский фонд мира, который долгие годы возглавлял ветеран войны Марат Федорович Егоров. Фонд обратился ко всем советским республикам с просьбой присылать чистые витаминизированные продукты для школ и детских садов и принять детей на оздоровление в здравницы Крыма и Кавказа. В Белоруссию начала поступать гуманитарная помощь: медикаменты, медицинская аппаратура, продукты, одежда. Вывоз детей из зараженной зоны стал нормой. Вывоз же еврейских детей в цепи этих событий стоит особняком.
На дворе стояла эпоха, характерная обострением пресловутого «еврейского вопроса» и еще неизжитыми сложностями в контактах между СССР и Израилем: не было еще дипломатических отношений и прямого авиасообщения. Приходилось прибегать к посредничеству других стран. И так случилось, что первой международной организацией, откликнувшейся на беду, стала «Агудас Хасидей ХАБАД», центр которой в СССР располагался и располагается в Московской синагоге на Большой Бронной. Возглавил операцию по вывозу еврейских детей раввин Ицхак Коган. Он обращался во многие советские правительственные организации, но везде встречал недопонимание: «А почему только еврейских?..»
Для Егорова так вопрос не стоял. «Не вижу ничего противоречащего нравственности и идеологии в том, что на средства, собранные еврейской общественностью, мы вывезем именно еврейских детей», — объяснял он. Всем было понятно, что организованный вывоз детей в Израиль станет прелюдией к последующему переезду вслед за ними родных и близких, которые так или иначе уже готовились к этому. Особенно с непониманием относились лично к Егорову: этнический славянин, обласканный коммунистическими властями, «выездной», — и тут такие хлопоты.
«У меня тогда состоялся серьезный разговор в Совете Министров БССР, — рассказывал Марат Федорович Егоров позднее корреспондентке Евгении Лустач. — Вызывают, спрашивают:
– Ты что делаешь?
– Как «что»? Вывожу детей на оздоровление в Израиль.
– Ты понимаешь, что это еврейские дети?
– Э, нет, это не еврейские дети, а чернобыльские. Радиация в национальностях не разбирается. Радионуклиды одинаково успешно атакуют и поляков, и французов, и белорусов, и евреев. Но если еврейская община собрала деньги, чтобы вывезти своих детей, почему надо быть против этого? Вы можете вывезти этих детей туда, где мощная медицина? Нет? А я могу.
Потом мне говорили: “Твое счастье, что Советский Союз развалился”».
Проблем решать приходилось невероятно много. Визы получали в голландском посольстве, и было их две с половиной сотни: на 216 детей и 40 сопровождающих. Все это делал Ицхак Коган. Он же оплачивал спецрейс дизельного поезда из Гомеля в Минск. Но как одномоментно вывезти такое количество людей? Значит, нужны два самолета, а где их взять, если аэропорт Минск-2 еще только входил в строй? Обратились в «Аэрофлот» — отказ. Военно-транспортная авиация запросила такую сумму, которой у Когана не было. Вспомнили о своих международных контактах по линии Фонда мира. В Румынии нашли два самолета Ил-18. Договорились. И вот дети и все провожающие уже в аэропорту, а тут выясняется, что самолеты Минск принять не может: между СССР и Румынией нет соответствующих правительственных соглашений. И связи с внешним миром из аэропорта никакой.
Егоров возвращается в Минск, по дипломатическим каналам связывается с США и выходит на аппарат ООН. Три дня идут переговоры — а люди в аэропорту. Чем питаются? Где спят? Взрослые — ладно, но дети…
Румынские самолеты все же приземлились в Минске. Но вдруг выясняется, что Украина не дает воздушный коридор. Пропускает Польша. Промежуточный пункт посадки — Лондон. И тут румынский экипаж заявляет, что лететь дальше не может: истекло количество часов, которое он имеет право находиться в воздухе без отдыха. Двести пятьдесят человек становятся заложниками аэропорта Хитроу. Из Лондона примчались представители местных еврейских организаций, чтобы накормить детей, как-то успокоить, обогреть. И тогда один из них — газетный магнат Макс Уилл предоставляет свой личный самолет. Румынский экипаж отправляется в Будапешт и в Лондон присылают новый. Но прямой коридор через Европу опять не дают. Самолеты летят до Израиля над Атлантикой и Средиземным морем. И вот Тель-Авив. Детей увозят в Кфар-Хабад. Дальше — понятно.
Вместо послесловия
Мы привели только пять случаев массового спасения еврейских детей. Разумеется, их было гораздо больше. Просто мы о них не знаем. Те, кто совершили эти подвиги, несомненно, нуждаются в увековечении их имен. Нередко спасителей самих ждала смерть, утрата общественного положения, материального благополучия.
В Минске в детском доме №1 в годы оккупации находилось около 200 детей. Большинство из них были евреями: в городе было до войны 100 тысяч евреев (43% населения), почти никто не успел уйти, и многие, зная, какая участь их ждет, «подкидывали» детей в детские дома. Детский дом №1 отделяла от гетто только колючая проволока. Персонал знал, что его ждет, если немцы узнают происхождение воспитанников. Большинство детей остались живы. Вот только почти никто из них так и не узнал тайну своего происхождения.
История продолжает открывать нам свои тайны. Прошло почти семь десятилетий после окончания Второй мировой войны, а мы вновь и вновь озвучиваем имена тех, кто, рискуя жизнью, спасал еврейских детей. Вот и очередная сенсация: американка Лоис Гунден, помогавшая во время Холокоста спасать еврейских детей во Франции, признана Праведницей народов мира. Гунден стала четвертой гражданкой США, удостоенной такого звания. Удостоена посмертно.
Во Франции Лоис оказалась в 1941 г. — там центральный комитет одной из протестантских деноминаций меннонитов решил открыть детский дом в городе Кану-Плаж на берегу Средиземного моря. Лионская благотворительная организация меннонитов пригласила ее, владеющую французским языком, возглавить этот детский дом. Когда Германия оккупировала Францию, Лион стал одним из центров концентрации немецких войск. В городе находилось в это время большое количество беженцев из Испании, покинувших свою родину после поражения республиканцев. Детский дом очень быстро стал надежным убежищем для испанских детей, среди которых было много евреев. В курортном городке Ривальт, расположенном неподалеку, находился лагерь для интернированных. Лоис организовала тайную переброску еврейских детей в этот лагерь, убеждая родителей передать детей в ее руки, чтобы сохранить им жизнь. После вступления США в войну Лоис Гунден как гражданка иностранного государства была арестована. Освобождение ее произошло в рамках соглашения об обмене заключенными.
Уинстон Черчилль как-то сказал, что нет лучшей инвестиции, чем инвестиции молока в младенцев…
Яков БАСИН
http://www.informprostranstvo.ru/N183_2014/yakovbasin.html
Оцените пост
(голосовало: 1, средняя оценка: 5,00 из 5)
Загрузка...
