Продолжение. Начало в №1083
Пока я учился в иешиве и искал способы освободить моего отца, в жизни Словакии стало играть важную роль партизанское сопротивление. По мере того как словацкое правительство все больше попадало под влияние нацистской пропаганды, увеличивалась поддержка движению Сопротивления.
Поначалу партизаны проводили большую часть времени в подготовке, прячась в горах и лесах, и не представляли большой проблемы для правительства и его нацистских сотоварищей. Но к концу лета 1944 года ситуация коренным образом изменилась. Все чаще партизаны стали выходить из своих укрытий, чтобы подрывать силы словацкого режима, и начали причинять серьезные неприятности. Они нападали на пути снабжения, оружейные склады, линии связи и небольшие военные отряды. Словацкое восстание было настолько успешным, что повстанцы учредили оппозиционное правительство в центре Словакии в городе Банска-Быстрица. Пока этого не произошло, Германия позволяла Словакии оставаться протекторатом. Мы знали, что они не потерпят повстанческого правительства в Словакии. Дни нашего «независимого государства» были сочтены.
В сентябре 1944 года немецкая армия впервые вторглась в Словакию. До вторжения Словакия существовала как суверенное государство, верный союзник гитлеровского режима под протекцией германского Третьего рейха. Правительство, поддерживаемое многими словацкими гражданами, было прогерманским и ввело в действие большую часть немецкого плана, особенно касательно евреев. Однако когда партизаны осмелели в результате своей способности подрывать действия нацистов, правительство отреагировало тем, что стало наказывать людей, помогавшим партизанам. В конечном итоге в словацкой армии вспыхнуло открытое восстание.
В ответ нацистская Германия вторглась в Словакию под предлогом помощи лояльной армии в подавлении восстания и избавлении от партизанской угрозы. Однако не это являлось истинной причиной. К этому времени германскому рейху было ясно, что они проигрывают войну против союзников. Несмотря на это, они не прекратили свою сатанинскую войну против евреев. Вместо того чтобы собрать все свои ресурсы для военных действий, они перебрасывали ресурсы и людей с фронта в стремлении ужесточить борьбу против евреев. Война против мира была лишь предлогом; в первую очередь они были одержимы войной против евреев. Они отчаянно хотели прикончить евреев прежде, чем мир прикончит их.
В Словакии с немецким вторжением активность партизанского движения возросла. Завоеватели-немцы в ответ возобновили шквал худших издевательств, которым прежде уже подвергали словацких евреев. Немецкие нацисты охотились на евреев. Когда их хватали, то либо расстреливали на месте, либо после непродолжительного задержания в местных концлагерях отправляли в лагеря смерти. Для большинства выживших словацких евреев это означало смерть в Аушвице.
Когда немцы вошли в Словакию, мы все знали, что краткая передышка, которую мы обрели в Нитре, подходит к концу. И вновь, если я собирался выжить, мне был необходим план. Несомненно, я не мог оставаться в иешиве, ожидая, когда немцы придут за мной. Я решил отправиться в Прессбург, чтобы добыть фальшивые словацкие документы, которые позволили бы мне снова выдавать себя за нееврея.
Примерно за две недели до Рош а-Шана я пришел в кабинет к раву Нитры, чтобы отпроситься у него и попросить благословения на путешествие. Он не поддержал мою поездку в Прессбург. Он хотел, чтобы я остался, окончил учебу и сдал экзамены, которые должны были быть через несколько дней.
Вместо благословения он сказал: «Как ты можешь сейчас уехать? Прямо перед большими экзаменами по трактату Бейца и по законам о микве в Йоре Деа! Оставайся и, когда ты пройдешь экзамен и будешь знать трактат Бейца дословно, тогда сможешь поехать в Прессбург с моим благословением».
Хотя я чувствовал, что мне нужно безотлагательно достать новое удостоверение личности, я последовал указанию раввина. Я остался в иешиве и готовился к экзамену. Мне было тяжело концентрироваться на необходимой работе. Ежедневно поступали вести о зверствах в других городах, повсеместно распространялись слухи, и мы все были уверены, что нацисты скоро придут в Нитру. Известия о партизанах тоже отвлекали меня. Повстанцы стали оказывать действенное сопротивление нацистским преследователям, и благодаря их деятельности у меня появилось чувство, что возможна альтернатива тому, чтобы бегать и прятаться. Вопреки всем этим вещам, которые раздирали меня, мне удалось усердно заниматься на протяжении нескольких дней.
Мне все не терпелось добраться в Прессбург. Я чувствовал, как с каждой минутой нацистская угроза смыкается вокруг меня. Более чем когда-либо, я был убежден, что предстать неевреем было наилучшим шансом пережить нацистское вторжение.
Рано утром на следующий день после экзамена я пришел к моему ребе, чтобы договориться о моем отъезде. Он был рад сообщить мне, что я очень хорошо справился с экзаменом, и на прощание тепло благословил меня в дорогу. Он также предостерег меня, чтобы я не задерживался в Прессбурге дольше, чем на пару дней; как только я получу новые документы, я должен уехать. В городах было очень опасно; рассказывали, что солдаты останавливают евреев и убивают на месте. Он настаивал, чтобы я вернулся в иешиву и продолжил обучение. Он рассчитывал, что здесь все будут в безопасности под защитой рава Вайсмандла.
Я немедленно отправился в Прессбург. Поездка заняла всего несколько часов и, к моему удивлению, прошла без происшествий. Очутившись там, я связался с человеком, который согласился предоставить нужные мне документы.
На второй день моего тайного пребывания в Прессбурге я узнал трагические новости. По сей день при воспоминании об этом я содрогаюсь от мучительной боли. На следующий день после моего отъезда немецкие нацисты совершили рейд на Нитру, убив или захватив в плен почти всех евреев. Схваченных немедленно отправляли в лагеря смерти. Лишь единицам удалось спрятаться и ускользнуть от хватки убийц.
Раввин Йона hа-Леви Форст, к которому я проникся большим уважением и симпатией, был одним из немногих сбежавших во время нападения нацистов на иешиву. Он приглядывал за мной, когда я находился в иешиве Нитры, помогая мне и духовно, и материально. На фоне всех ужасов, которые я пережил, и такого количества зла, обрушившегося на еврейский народ, раввин помог мне подойти к учебе как к источнику веры, благодаря чему я смог выдержать. Вдобавок раввин обеспечил мне доступ к финансовым ресурсам моей семьи, которые хранились на банковских счетах — эти деньги дали мне возможность перехитрить нацистов в их попытке схватить и убить меня.
Деньги на ежедневные нужды являлись постоянной проблемой для евреев, которым удалось выжить в Словакии до начала нацистского вторжения. Каждый еврей должен был изыскивать способы, чтобы купить самое необходимое на черном рынке. Зачастую это означало продать золото или драгоценности за наличные или паек. Многие словаки, работавшие в сфере финансов, — обычно те, кто сочувствовал доле евреев, — помогали евреям, нередко с большим риском для себя. Рав Йона Форст устроил так, что я мог получать деньги через банкира-нееврея, который был другом моего отца. Банкир моего отца имел доступ к нашим счетам, но не мог снимать с них деньги из боязни привлечь к нам внимание. Этот банкир-нееврей был готов предоставлять нам деньги по долговой расписке. После оккупации я мог таким образом доставать деньги через этого банкира. При моих документах, выдававших меня за христианина, я мог использовать эти деньги, чтобы помогать другим евреям.
Спустя несколько дней я узнал дальнейшие подробности о варварствах немецкой армии. Иешива состояла только из студентов и учителей, никто из них не представлял ни малейшей угрозы для немцев. Однако когда солдаты вломились на территорию иешивы, они действовали так, будто проводили военную операцию против вооруженного врага. Нацисты достигли внутреннего двора с оружием наготове, чтобы убить всякого, кто окажет сопротивление. Никто его не оказал. Многие молились, некоторые плакали, но никто не поднял руки или оружия против немцев. Все находившиеся во внутреннем дворе знали, какая участь их ждет. Одним из них был близкий друг моего детства из Прессбурга рав Яков Лови. Пока нацисты сгоняли евреев во двор, он попытался сбежать и полез через забор. Ему не был дан приказ остановиться. Нацисты выстрелили ему в спину, когда он пытался взобраться на забор, убив на месте. Они никому не позволили позаботиться о его теле, и оно много дней висело там.
Тело этого неординарного молодого раввина, чья жизнь была безжалостно оборвана в расцвете юности, покинутого умирать на заборе, отделенного от всего, что имело для него значение, стало для меня символом жестокости нацистов по отношению к евреям. Да отомстит В-вышний за его кровь.
«О, если б голова моя истекла водою, а глаза мои стали источником слез, чтобы мог я оплакивать днем и ночью мертвых дочерей народа моего!» (Йеремия 8:23).
Перевод Элины РОХКИНД
Продолжение следует
Оцените пост
(голосовало: 1, средняя оценка: 5,00 из 5)
Загрузка...
