– Шалом рав! Сегодня я сдерживаю темперамент, виляю хвостом и жду вашего рассказа, как традиционная еврейская ортодоксия видит сейчас ситуацию в мире и еврейском народе, их перспективы.
– Здравствуйте, реб Арье! Давайте начнем с очков: как мы, евреи Торы, видим действительность. И, по нашему национальному обычаю, начнем с конца.
– А, так мы уже в Одессе?
– По дороге к ней. Я хочу процитировать Рамбама, один из его «13 постулатов веры»: «Я верую полной верой в приход Мошиаха, и несмотря на то, что он задерживается, я буду ждать его, ибо в каждый день он может появиться».
– Рав, а не точнее ли перевод: «…в каждый день я жду его»?
– Конечно, это другое, тоже возможное понимание слов Рамбама. Говоря о современности и будущем, о чаяниях и стремлениях нашего народа, надо осознавать, что их кульминация — приход Мошиаха и раскрытие в мире очевидного Б-жественного присутствия. С приходом Мошиаха закончится время «эстер паним» («сокрытия Б-жественного лица»). Время, когда мы видим многие вещи в искаженном виде, в неправильном измерении. Если уж мы беремся рассуждать о «современности», «модернизации», о том, как в этих условиях живет человечество и, в частности, ортодоксальные евреи, мы обязаны ясно понимать, что наше настоящее теснейшим образом связано с нашим прошлым, которое и есть наше будущее.
– Слеха и при этом миль пардон, рав! Я немало начитался в детстве научной фантастики, да математикой мал-мал баловался, но что прошлое — это и есть наше будущее, моей голове как-то не вместить.
– Ну, Арье, вы уж на голову, что ли, встаньте, вы же йог! Может, тогда все и вместится… А если без шуток, — конечно, отношения прошлого с будущим — тема сложнейшая и один из вопросов каббалы, но вот такой, более простой ракурс. Когда мы говорим о современности, то для нас это значит, в частности, то, что поколения евреев относятся к прежним поколениям с большим уважением и считают для себя честью, преимуществом и радостью у них учиться. Причем такое отношение не изобретено в новейшее время — это постоянное состояние нашего народа! Мудрецы Талмуда, великие люди, «амораим», скромно провозглашали, насколько они ниже своих предшественников, «танаим». «Мы обычные люди, а они (в сравнении с нами) подобны ангелам». И выработали учителя наши принципы исследования Талмуда, среди которых — «амораим не могут оспаривать мнения и позицию танаим!»
– Вообще-то впечатляет, только сейчас об этом подумал — ведь этот принцип ввели именно те, кто Талмуд составили, записали! Но при чем здесь равенство прошлого будущему?
– Реб Арье, а смотрели ли вы «научный» фильм «Воспоминание о будущем», который был раскритикован в пух и прах таким, скажем, ученым, как академик Китайгородский?
– Не помню уже, много дребедени в жизни пересмотрел. И что там обидело почтенного физика и астронома?
– Дилетантство авторов. В чем, может быть, и был их умышленный художественный замысел.
– То есть вы хотите сказать, что ваше рассуждение о будущем будет не дилетантское, а профессиональное?
– Я бы не делал таких, слишком самоуверенных, заявлений. Я пытаюсь достичь того, чтобы мое мнение основывалось на нашей святой Традиции. Пытаюсь увидеть с помощью своих учителей, книг, собственного размышления и анализа событий, как вечное проявляет себя в современном. Но здесь я должен оговориться — когда мы говорим о мировоззрении ортодоксального еврея, мы вынуждены сперва выяснить, как сегодняшние интеллектуалы воспринимают нашу эпоху и ее возможное будущее. Только на этом фоне нам удастся понять отношение к эпохе традиционного еврейства, живущего по неизменным законам Торы. Начнем с образования. Само восприятие мира от него чрезвычайно зависит.
– А как же! Я до сих пор ищу в лужах отражение умильного фейса дедушки Ленина, красные галстучки в лучах заката прозреваю, знаю и «меряю жизнь с кого?» — что за вопрос «с кого, с кого»?! — «с товарища Дзержинского!» «Значит, нужные книжки ты в детстве читал!» Но отчего-то Раши стал мне с какого-то момента ближе, чем Демьян Бедный — и при чем здесь образование, особенно школьно-институтское?
– Ваша ностальгия, реб Арье, вызывает у меня глубокую озабоченность. Вы не пробовали валерьянку перед сном?
– Пробовал, рав, но с образованием что поделаешь?
– Это зависит от того, что вы называете образованием. Потому что в образовании есть колоссальная польза, но еще более колоссальная опасность. Даже «точные» науки, тем более «гуманитарные», несут в себе информацию созидательную, но чаще, увы, крайне разрушительную. Любые науки не могут существовать сами по себе, отдельно от их носителей, от мировоззрения их творцов и учеников. Иначе они становятся абстрактной игрой ума, отрываются полностью от реальности и несут в себе еще больший деструктивный потенциал.
– А, так и вы, ребе, изучали «научный атеизм» и столь же «научный коммунизм»? Всем давно известно, что существует в природе «наш треугольник» и «треугольник, враждебный нашему делу», империалистический и полный религиозного дурмана. Я помню статью в журнале «Шахматы в СССР» за, если не путаю, 51-й год, где утверждалось, что «польский мастер Слива, применяя социалистический метод игры, победил аргентинского гроссмейстера Найдорфа, игравшего по-капиталистически». А чемпион мира Александр Алехин еще раньше разъяснил в своих статьях в оккупированном нацистами Париже, что есть «еврейские шахматы» и «арийские шахматы». Тогда и обнаружилось, что страшно боевой Ботвинник «прячет свою трусливую еврейскую сущность за внешне агрессивной игрой». Скажите, как теоретическая физика, математика и т.п. могут зависеть от мировоззрения ученого — он же формулы выводит и эксперименты делает?
– Ах, реб Арье, так вас и тянет на всяческие «измы»! Но тема у нас на самом деле серьезная, вы же прекрасно понимаете, что формулы, выбор условий и интерпретация результатов экспериментов — вещь не абсолютно нейтральная. Я хочу процитировать классический труд по «махшаве», еврейской «науке мышления», «Ховот левавот» («Обязанности сердец»): «Мудрость, когда ее правильно используют, панацея. Но когда она извращает свой путь, то становится болезнью, от которой нет исцеления». Поэтому, если мы говорим об образовании, которое является инструментом, мерилом нашего отношения к действительности, главным вопросом оказывается, кто учителя, носители той или иной мудрости, профессиональных навыков и т.д. Рав Авигдор Миллер, о котором мы уже упоминали, говорит: «Человек не может вложить в другого то, чем сам не владеет». Как вы считаете, реб Арье, преподаватель физики, биологии, даже арифметики или шахмат — несет ли он какую-то ответственность за будущее, за то, как будет выглядеть мир, в котором придется жить его ученикам, другим поколениям?
– В первую очередь он несет ответственность перед тем, кто платит ему зарплату. А также — перед государственными органами и общественными группами, которые следят, чтобы его уроки шли «кошерно», или, как в СССР и «светском» Израиле, «суперкошерно». Разумеется, в их понимании кошерности и истинности. Я с издевкой — в смысле, чтобы ничего действительно кошерного не проскользнуло!
– Не отвлекайтесь, пожалуйста, на приятные воспоминания. Мне нравится в вашем ответе только слово «истинность».
Мой вопрос стоит так: связана ли математика с этикой, связаны ли химия, биология, шахматы и геометрия с этикой? Про общественные и гуманитарные науки я не говорю — там эта связь очевидна каждому.
– Если честно, я понимаю, что связь очень тесная. Но вопрос этот не поверхностный, нам надо было бы заговорить про устройство человеческой психики, особенно про свойства и уровни, «слои» человеческого мышления. Как шахматист и преподаватель шахмат, я с его проблемами, особенностями и сложностями постоянно сталкиваюсь. Но на простом уровне — неужели теорема Ферми сильно станет отличаться от того, итальянец или китаец ее выводит и использует?
– Не отличается, но… Этические и моральные качества необходимо развивать постоянной тренировкой, поэтому, если носитель даже точной науки этого не делает, то его наука окажется вне этики и вне морали, неся в себе колоссальный заряд разрушения, почище ядерного оружия. Те люди, которые не упражняются в скромности, самоконтроле, искусству сотрудничества, не говоря уже о том, чтобы просто быть хорошим соседом, мужем, гражданином…
– Это вы называете «просто»?! Но все-таки, как сама наука относится к морали — не ее носители и преподаватели? Существуют ли, по вашему мнению, «объективные знания, не зависящие от идеологии общества и знающего»?
– Вы говорите об очевидном. Мало кто спорит с тем, что день сменяется ночью, реки впадают в моря и океаны, сумма углов треугольника — 180 градусов… Наш вопрос не об аксиомах и очевидных фактах. Мы пытаемся говорить о современности, она намного сложнее.
– То есть вы хотите сказать, что в образовании, а также вытекающем из него взгляде на мир есть «нейтральная», «объективная» часть — и субъективная, идеологизированная?
– Объективность, особенно в наше время, в том числе и с позиции науки — вещь весьма непростая. Тем более что эту «позицию» научное сообщество меняет довольно часто.
– Тут не могу возразить — чуть ли не каждый день мне присылают друзья статьи, сильно отличные от прежде установленных понятий и «аксиом». Ну, к примеру, что часто мыться вредно, а не есть поздно вечером опасно для сердца, холестерол крайне необходим, да и Гольфстрим тек и течет совсем не там и не потому…
– Но по-прежнему очевидно, что не надо приближаться к Бермудскому треугольнику.
– А я так хотел сыграть в «Бермуда-опен»!
– Реб Арье, берегитесь, вы можете там бесследно исчезнуть или, хуже того, зевнуть ладью. Пожалейте шахматы! Но что я имею в виду: ученики школ, университетов — это те, кто будут определять дух «нынешней эры». И поэтому, если то, что они учили, истинно и надежно, а те носители информации, которые им свои знания и взгляды на мир передавали, люди мудрые и духовно чистые, то и большинство учеников станут такими же и очистят эпоху. Если же нет… Учителя неизбежно привнесут в свои «специальные предметы» собственные представления о мире, особенно — свое отношение к справедливости или пристрастности, бескорыстию или потребительству, желанию максимально быть связанным с обществом или к отстранению от него… А вот что на самом деле получается в сегодняшней малоодухотворенной реальности — я лучше снова процитирую рава Авигдора Миллера. «Таким образом, диплом фактически является удостоверением испорченности того, кто его получил. Теперь выпускник готов выйти в мир, искать там безопасности и удовольствий, ради которых способен потворствовать своим низменным инстинктам. И если он становится педагогом или писателем — то и отравлять общество своим извращенным сознанием». Это будет определять наш мир, и именно это называется «современностью». Поэтому, когда Папа Римский говорит, что церковь морально деградирует, — и это тоже является частью «современности», одной из частей пазла. Повторюсь — мир, в котором мы живем и будем жить, в конечном итоге зависит от образования и его носителей. И есть очень большая разница между «современностью», в которой живет большинство людей, и «современностью», как ее воспринимает и как в ней действует ортодоксальный еврей.
– Иначе говоря, вы, рав, «печально глядите на наше поколенье». Считаете, что ничему хорошему в университетах не научат, литература — путает и обманывает людей, приучает их к безответственности и распущенности, а люди проживают в мире, искаженном ложными представлениями?
– Реб Арье, это ваши слова! Я только пытался дать определение «современности» через образование.
– О, наконец-то мы подошли к самой теме. Определите эту современность, пожалуйста, через ваше классическое еврейское образование.
– Реб Арье, что вы, мы давно в теме. Вы спрашиваете меня примерно так: «Где у вас Наполеон?» — «В шестой палате».
– Не совсем. Чеховская «Палата номер шесть» — это почти весь современный мир. Когда любимой темой «защитников прав человека» стала защита его права на извращение, на всевозможные «радужные перспективы» (которые раньше назывались одноцветно — «голубыми»). Когда именно тоталитарность проявляет себя в борьбе с извращениями всякого рода, а «свободолюбие» — во всяческом им потворствовании… Впрочем, в истории такое уже не раз бывало, тираны частенько расправляются со всем, на себя не похожим, — и добрым, и злым. Мне ежедневно приходят просьбы подписать очередную петицию — в защиту журналистов, слонов, гомиков, права на аборты и т.д.
– Реб Арье, наконец-то все встало на свои места — не вы у меня берете интервью, а, кажется, я у вас?
– А что, может быть, рав, разок так и поступим?
– Может быть, но не сегодня, пожалуйста. Позвольте, я продолжу о еврейском понимании современности? Еврей, соблюдающий законы Торы, создает иной мир. Например, Суббота делает время нелинейным, неоднообразным, созидательным. Фактически каждую Субботу мы создаем другую реальность, другую абсолютно жизнь, иную материю и духовность — тем самым участвуя в непрекращающемся процессе творения мира! Исполняя заповеди Творца, мы преобразуем себя и свое окружение, всю действительность вокруг, и тогда фраза поэта: «Когда изменяемся мы — изменяется мир» из красивой метафоры становится самой нашей жизнью. Кстати, это очень еврейская мысль — не случайно Евтушенко в свое время бесстрашно выступил против разгула антисемитизма своим знаменитым «Бабьим Яром».
– Где он подчеркивает: «Еврейской крови нет в крови моей».
– Конечно, кроме Праведников-евреев есть еще «праведники народов мира» — я думаю, Евтушенко относится к ним. Само их существование подтверждает правоту Торы, давшей всему миру семь заповедей «потомков Ноаха». И люди, которые в той или иной степени следуют им, тоже являются создателями современности. Настоящей, неискаженной современности.
– Рав, расскажите, пожалуйста, об этой неискаженной еврейской современности.
Беседовал Арье ЮДАСИН
Продолжение следует
Оцените пост
(ещё не оценено)
Загрузка...
