Когда в мае 1916 года здесь, в Америке, в Нью-Йорке, умер великий еврейский писатель Соломон Рабинович, которого мир знает под прославленным именем-символом Шолом-Алейхем, все еврейские предприятия, магазины, мастерские, даже маленькие лавчонки на целый день закрылись. В знак траура.
В знак скорби по ушедшему. Потому что умер человек необыкновенный. Как никто другой, прознавший о древнем и вечно живом своем народе все. И писавший о нем и его людях с глубинным знанием, состраданием и любовью. С удивительным, особенным теплым юмором. Потому что в его героях каждый узнавал себя или своих близких. И оттого, что это был писатель, еврейскую литературу поднявший на общемировой уровень, и всем миром признанный.
А родился Шолом-Алейхем в самом начале марта 1859-го, т.е. 144 года тому назад — дата не круглая и даже не полукруглая. Но разве, когда говоришь о таком звездно великом писателе, о гении, важны нули и пятерки в числах его годовщин?
Вот перед нами его портрет — и мы видим человека умного, все понимающего, по-доброму ироничного, чужое горе принимающего как свое. Писателя, сумевшего прощупать и просчитать «пульс еврейской жизни» — точный и емкий термин самого Шолом-Алейхема, в произведениях которого «каждый найдет свое».
Написал этот портрет наш дважды земляк Исаак Вайншельбойм. Эрудированнейший юрист, писатель, журналист, чьи очерки вы много раз читали в нашей газете. И замечательный живописец — его профессиональные, образные, одухотворенные пейзажи и портреты вы видели на многочисленных выставках, в книжных и газетных иллюстрациях.
Когда у Шолом-Алейхема спросили, что есть талант, он усмехнулся и ответил: «Если он есть, так он есть…» Не случайно эти слова вынесены в заглавие этой короткой статьи: вы сможете увидеть, пусть и уменьшенные, острохарактерные портреты главных шолом-алейхемовских персонажей. Портреты, созданные полифонически талантливым еврейским художником Исааком Вайншельбоймом.
Касриловка — собирательный образ еврейского местечка, откуда все мы, между прочим, вышли, даже если значимся петербуржцами или москвичами. Да, это портрет, если исходить из шагаловского тезиса о портретности города. Или местечка. Словесный портрет которого так выразительно написал Шолом-Алейхем, местечка, породившего всех его героев. Но вот перед нами и краснокрышая Касриловка Вайншельбойма — какая колористика и какая неизбывная любовь!
Из Касриловки мужу своему в Егупец, в котором сразу же узнавали Киев, а потом и в другие города писала письма Шейне-Шейндл, а Менахем-Мендель отвечал ей. Так и вынес на поверхность еврейской жизни пронзительный этот роман в письмах такую нередкую, какую и мы с вами наверняка встречали, фигуру, как этот «человек воздуха». «Не герой романа и вообще личность не выдуманная, — как с горькой иронией описывал его Шолом-Алейхем. — Это человек обыденный, заурядный, с которым автор лично и близко знаком». Художник в своем портрете тоже показал Менахема именно как своего близкого знакомого, неглупого фантазера и хронического неудачника, не нашедшего своего места в жизни и так и не сумевшего «повернуть колесо фортуны в желательном ей направлении».
Тевье в портретной галерее Вайншельбойма, как и в творчестве Шолом-Алейхема, занимает особое место. Умница и остроумец, который за словом в карман не лезет, честнейший человек и трудяга, любящий и преданный отец и всеми уважаемый сосед. Личность. Художник показал Тевье в тот горький час, когда, похоронив уже жену и дочь, он вынужденно должен покинуть родной дом. Он страдает, но не сдается. Он и есть выразитель подлинной жизнестойкости еврейского народа.
Рейзл. Красавица и певунья. Лицо ее освещено добротой и талантом. Глаза — «сверкающие, черные, цыганские глаза» — полны грусти, потому что «нет, видно, счастья на земле… да любовь — это только сновидение».
Разве не документальна каждая высокохудожественная новелла Шолом-Алейхема? Разве не найти сейчас рядом с нами любого, в общем-то, героя гениального писателя, пусть и в другой личине и в другом прикиде? Такого, например, как трогательный в своем сиротстве, простодушии и мужестве мальчишка, после долгих мытарств прибывший в Америку «делать жизнь». Как и мы несколькими десятками лет позднее. Вот он — мальчик Мотл художника Исаака Вайншельбойма. А за спиной парнишки его родная Касриловка. Или Умань. Или Воробейня. Или Новоконстантинов… Светлая память нашим пращурам!
А нам завещал Шолом-Алейхем удивительные свои книги, каждая из которых — это глава любой еврейской семейной саги. И еще наказ: «Только не горевать и не принимать близко к сердцу — ибо велик наш Б-г!»
Борис ГУРМАН
Оцените пост
(голосовало: 1, средняя оценка: 5,00 из 5)
Загрузка...
