По оценкам нью-йоркской мэрии, после урагана «Сэнди» и снежной бури «Норд-Остер» около 40 тыс. горожан остались без крыши над головой. Как сообщил мэр Блумберг, в городских ночлежках-шелтерах сейчас находятся приблизительно 2 700 эвакуированных из зоны бедствия, которым некуда возвращаться. На Стейтен-Айленде примерно 5 200 человек обратились за помощью с жильем в FEMA — федеральную службу по чрезвычайным ситуациям, но получили эту помощь не больше двух десятков.
Районный бруклинский прокурор Чарльз Хайнс сообщил о создании Special Rackets Grand Jury — специального большого жюри по делам о рэкете. Присяжные этого жюри будут рассматривать жалобы граждан на бизнесы, которые пользуются последствиями урагана «Сэнди», чтобы незаконно поднимать цены и совершать мошенничества. «Печальная истина этой трагедии в том, что хотя она показывает лучшее, что есть в человеке, она же выявляет и его худшие качества, — сказал Хайнс. — Просто бессовестно повышать стоимость проживания в отеле, когда люди ищут крышу над головой».
Газета New York Post со ссылкой на официальные источники сообщила, что городские власти рассматривают возможность использовать под временное жилье для пострадавших расположенную на Стейтен-Айленде тюрьму Arthur Kill Correctional Facility, которая была открыта в 1976 году и закрыта в декабре прошлого года. Эта тюрьма общего режима состоит из 45 зданий на территории 65 акров и рассчитана на 900 заключенных, которые размещаются в 16 общих камерах, по 50–60 кроватей в каждой. В каждом корпусе есть столовая с кухней и физкультурный зал с площадкой для баскетбола, но периметр тюрьмы до сих пор обнесен оградой с колючей проволокой и сторожевыми вышками.
Представитель отдела исправительных учреждений (Department of Corrections) штата Нью-Йорк Питер Катлер (Peter Cutler) сказал, что «конечно, проблема в том, что она была закрыта год назад, и все основные компоненты ее инфраструктуры, включая отопление и канализацию, были отключены». Поэтому, отметил Катлер, «нашему персоналу придется решать, что потребуется для того, чтобы она служила новой цели». Депутат горсовета Джеймс Оддо (James Oddo), республиканец со Стейтен-Айленда, заметил, что это не лучший выход из положения, но при отсутствии других вариантов его нельзя сбрасывать со счетов. «Если выбирать между холодом и теплом в сухом и безопасном месте, — сказал Оддо, — я знаю, каким будет мой выбор».
Президент Стейтен-Айленда и тоже республиканец Джеймс Молинаро (James Molinaro) с этим категорически не согласился, и его поддержали несколько из 60 человек, которые потеряли жилье и временно обитают в общежитии иезуитов Mount Manresa Jesuit Retreat House в районе Shore Acres. «Я потерял все, кроме гордости, — заявил 44-летний Уолли Мартинез (Wally Martinez), поселившийся у иезуитов с женой, двумя детьми и собакой. — Мой брат сидел в этой самой тюрьме, и мама регулярно ходила к нему на свидания. Она мне рассказывала, как ужасно он выглядит, и какая это грязная и отвратительная тюрьма».
Когда в 1980 году зимние Олимпийские игры проходили у нас в Лейк-Плэсиде, советская пресса упоенно писала, что на их проведение федеральные власти США выделили жалкие 179 млн долларов, и спортсменов пришлось размещать в «камерах местной тюрьмы». Речь в этом беспардонном вранье шла о Adirondack Correctional Facility — федеральной тюрьме общего режима в деревне Рэй-Брук (Ray Brook) рядом с Лейк-Плэсидом. Тюрьма рассчитана на 700 заключенных, на которых там работает 311 человек разной квалификации.
Вот что, например, написал некий Е.М. Русаков в книге «Америка без стереотипов», изданной в Москве в 1989 году. «Подъезжаем к поселку Рэй-Брук. На поляне у самого соснового бора среди вязкой глины хмуро стоят три бетонных сооружения со сплошными темно-серыми стенами, узенькими продолговатыми окнами, в которых поблескивают на солнце широкие стальные планки. Это «оригинальный» образец олимпийской архитектуры — «под тюрьму».
– Использование строящейся тюрьмы под Олимпийскую деревню — не наша выдумка, — оправдывается Арт Девлин, вице-президент оргкомитета Игр. — У нас не было другого выхода. Денег на Олимпийскую деревню у Лейк-Плэсида нет.
– Мы не можем себе позволить такой дефицит, как у Монреаля после летней Олимпиады, — добавил пресс-секретарь Эд Леви. — Ведь за такие деньги весь наш городок можно продать с потрохами. Ни федеральное правительство, ни штат денег на строительство Олимпийской деревни не дают. Мы пытались заинтересовать частные компании, предлагая им возвести жилой комплекс, а после Олимпиады продать его. Напрасно. Пришлось просить Вашингтон построить здесь тюрьму, чтобы использовать ее как общежитие для спортсменов».
На самом же деле история этой «тюрьмы под жилье» интересна тем, что с 1904-го по середину 1960-х годов там был туберкулезный санаторий штата Нью-Йорк, который затем передали из ведения отдела здравоохранения созданной комиссии по контролю за наркоманами — Drug Addiction Control Commission. В 1971 году там открылся женский Ray Brook Rehabilitation Center, где жили и лечились от 70 до 130 наркоманок. За последующие пять лет это не дало результатов, и в Рэй-Брук открыли лагерь для осужденных преступников, которых называли не заключенными (inmates), а лагерниками (campmen).
Лагерники валили и пилили лес, следили за сохранностью и исправностью трасс, снегоходов и подъемников этого всемирно известного центра лыжного спорта. Когда было решено провести там Олимпийские игры, к зиме 1980 года лагерников разослали по другим тюрьмам штата, а их места заняли 900 полицейских и 300 служащих Национальной гвардии, таможни и иностранных сил безопасности, которые обеспечивали порядок на Играх. Вся территория лагеря площадью 200 акров была использована под Олимпийскую деревню, а после окончания олимпиады там обосновалась новая федеральная тюрьма Рэй-Брук.
Оцените пост
(ещё не оценено)
Загрузка...
