Программист освобожден из-за плохо написанных законов

Семнадцатого февраля апелляционный суд 2-го федерального округа США распорядился отменить приговор, вынесенный Сергею Алейникову, и 42-летнего выпускника МИИТа немедленно освободили из тюрьмы, в которой он отбывал свой 97-месячный срок.
В тот момент апелляционная инстанция не объяснила причин, по которым она решила освободить бывшего москвича, но обещала сделать это в свое время. Сейчас она наконец обнародовала 30-страничный документ с обоснованием своего решения.
В декабре 2010 года присяжные признали Алейникова виновным в хищении «исходного кода высокочастотной трейдинговой системы (ВТС)», находившейся на вооружении у инвестиционного банка Goldman Sachs, в котором он работал программистом с мая 2007 по июнь 2009 года. Термин «высокочастотный трейдинг» означает вид биржевой торговли, при котором осуществляются тысячи сделок с ценными бумагами в секунду. На такой процедуре можно недурно заработать, даже если вы зарабатываете по гривеннику за каждую миллисекунду.
Программист Алейников, эмигрировавший в США в 1991 году, имел звание вице-президента банка и получал почти 400 тысяч долларов в год, но отцу трех малолетних дочерей, очевидно, не хватало этих денег, и он решил перебраться в новую чикагскую компанию Teza Technologies, чей основатель выпускник МФТИ и Принстона Михаил Малышев обещал ему в три раза больше денег.
В последний день работы в Goldman Sachs, 5 июня 2009 года, Алейников тайно перекачал на сервер в Германии тысячи файлов трейдинговой программы, на разработку которой банк истратил сотни миллионов долларов, после чего как ни в чем не бывало присоединился к сослуживцам, устроившим ему прощальную вечеринку.
Вернувшись после нее домой, Алейников скачал файлы с германского сервера себе в ноутбук и на флэш-накопитель, с которыми он потом летал к Малышеву в Чикаго. ФБР арестовало его на обратном пути.
По словам прокурора, узнав, что Teza нуждается в первоклассном программисте, Алейников начал загодя составлять список программ, которые он потом захватит с собой на новое место работы, и выбрал указанный германский сервер, потому что компьютеры Goldman Sachs не были защищены от него брандмауэрами.
Прокуратура доказывала наличие у Алейникова злого умысла тем, что, перегнав на этот сервер более трех тысяч похищенных у своего работодателя файлов, он стер следы проделанных им операций
Настаивая на большом сроке, прокурор заметил судье Дениз Коут, что Алейников совершил преступление не случайно, а давно был нечист на руку.
Еще в середине 1990-х годов ему вчинили иск за нарушение авторских прав хозяев популярной телепередачи Wheel of Fortune («Колесо фортуны)». В 1997 году Алейников и его сообщники согласились не продавать свои электронные игры Fortune Wheel и Winning Spin, основанные на том же принципе, что и Wheel of Fortune.
Тем не менее, отметил прокурор, впоследствии Алейников включил создание этих пиратских игр в свой послужной список, когда искал работу.
Во-вторых, прокурор заявил, что при обыске у Алейникова было обнаружено множество пиратских DVD, похищенное программное обеспечение и коллекция программ для взлома чужих компьютеров.
Коут приговорила Алейникова к сравнительно большому сроку, заметив, что «речь идет не о какой-то оплошности. Это была операция, которая планировалась на протяжении нескольких месяцев и осуществлялась изощренными методами… Подсудимый руководствовался исключительно корыстью и проявил вопиющую нелояльность к своему работодателю».
Поскольку приговор отчасти зависит от суммы ущерба, понесенного потерпевшими, в начале церемонии адвокат оспорил выкладки прокуратуры, которая оценила урон Goldman Sachs в сумму от 7 до 20 млн долларов.
Она исходила из того, что похищенная Алейниковым программа первоначально обошлась банку в полмиллиарда долларов, а потом ее дорабатывали 25 его программистов, получавших в среднем по 275 тысяч в год.
Адвокат доказывал, что Алейников не ставил себе целью причинить банку материальный ущерб, а захватил с собой «шпаргалку», которая бы помогла ему быстрее освоиться на новом месте. Алейников тоже заявил в своем последнем слове, что вредить Goldman Sachs не входило в его намерения.
Коут заметила, что последнее утверждение Алейникова было отвергнуто присяжными, и заявила, что она с ними согласна. «Похитить столь важную часть системы и при этом не иметь намерения навредить ее владельцу — это противоречит здравому смыслу, — сказала судья. — Он знал, что если он поможет конкуренту Goldman Sachs, то фирма понесет ущерб».
Защита программиста подала апелляцию. Этот шаг редко приводит в США к успеху, но вопреки ожиданиям апелляционный суд согласился с доводами защиты, вследствие чего Алейников вернулся домой, не отсидев в тюрьме и года.
В своем решении апелляционная инстанция не оставляет сомнений, что считает действия Алейникова предосудительными, отмечая, что он «должен был знать, что они были нарушением его обязательств перед Goldman соблюдать конфиденциальность, и что они были нечестными и навлекли бы наказание».
Однако подробный анализ федерального законодательства привел апелляционный суд к выводу, что программиста нельзя было обвинять в хищении чужого имущества, поскольку компьютерный код не является физическим объектом, во всяком случае, в понимании Национального закона о похищенном имуществе, на основании которого был осужден Алейников.
Из текста закона следует, что он имеет в виду лишь «осязаемое имущество», говорится в решении апелляционного суда. Иными словами, он неприменим в том случае, если кто-то, например, запомнит секретную формулу, «унесет ее в тайниках своего воровского ума, а потом ее запишет».
Вот если бы Алейников сперва перегрузил файлы на флэшку и вынес их с работы таким способом, он подпал бы под действие указанного закона, поскольку речь бы шла о физическом объекте. Но он переправил их в Германию в неосязаемой форме, и поэтому закон к нему не относился. Как говорилось в одном решении другого апелляционного суда, указанный закон «неприменим к чисто неосязаемой информации».
Не относится к Алейникову и Закон об экономическом шпионаже, за нарушение которого его тоже осудили присяжные. Он наказывает за противоправное перемещение чужого товара, который изготовлен для торговли между штатами или странами или помещен в сферу такой торговли.
Однако, говорится в решении, секретный код, в хищении которого обвинялся Алейников, был изготовлен его банком не для торговли, а исключительно для внутреннего использования, и Goldman сроду не собирался им торговать.
К решению апелляционной инстанции приложено особое мнение входящего в нее федерального судьи Гвидо Калабриси, который выражает надежду, что Конгресс перепишет Закон об экономическом шпионаже.
«Мне трудно поверить, — пишет он, — что Конгресс действительно хотел сделать исключение для действий вроде тех, которые совершил Алейников».
Как отмечается на сайте techcrunch.com, решение апелляционной инстанции «явилось ударом для компаний, которые хотят защитить свою интеллектуальную собственность и коммерческую тайну».
«Поскольку суд заключил, что Национальный закон о похищенном имуществе не относится к неосязаемой интеллектуальной собственности, сотрудники теперь будут меньше бояться красть чужие программы, — продолжал Калабриси. — Это не пройдет мимо внимания нечистых на руку сотрудников: хотя Алейников явно украл у Goldman ценный софт, он смог отмотаться от суда, перегнав информацию на удаленный сервер, а не перегрузив ее на физический объект вроде флэш-накопителя».