Окончание. Начало в №1027
ה
Так началась новая жизнь Семы, Шимона бен Леви, главного раввина Долины Смерти. Сема читал Тору и Талмуд, ел хлеб с солью и водой, спал на полу и знакомился с окружающим его новым миром. Места ему нравились: горы, солончаковые долины, дюны и даже огромная воронка от падения метеорита, кратер Убехебе. Было очень жарко, сухо и безлюдно. Небо всегда было чистое, ни облачка. На земле можно было увидеть ящериц, змей и даже скорпионов. Все было так, как и должно было быть, по Семиным представлениям, в библейском Израиле. Несмотря на жару, он всегда ходил в своей черной фетровой шляпе и черном сюртуке. Вскоре он стал новой достопримечательностью Долины Смерти, пополнив список с Забриски-Пойнт, видом Данте и Мозаичным каньоном. Редкие туристические автобусы притормаживали, встретив идущего по дороге Сему, люди глазели из окон и фотографировали его.
Одиночество, однако, начинало тяготить его. Местные люди были вежливы, но иудаизмом не интересовались, дружбы с Семой не водили и относились к нему с осторожностью, наверное, после превращения местной оперы, которая сто лет никому была не нужна, в синагогу. Единственные евреи, которых Сема встречал, были девять библейских гостей, тихо присутствующих на каждой Семиной молитве в синагоге и, казалось, молча ожидающих следующего Семиного шага в жизни. Даже Амос теперь появлялся и исчезал, не говоря ни слова. Семе было ясно, что он скорее похож на одинокого отшельника, который не смог найти своего места среди людей.
Однажды после Маарива Амос задержался, подошел к Семе и сказал: «Рав Шимон, все это неправильно. Надо возвращаться в Бруклин, назад к семье, к друзьям — там твое место. Учи их, говори с ними о Торе, не обращай внимания на реакцию. Терпение, настойчивость — вода камень точит. Все будет хорошо. Каждое твое слово найдет путь к мыслям и сердцам людей, дай время. Ло алейкха, ты можешь не преуспеть в своем деле, вело ата, но ты не имеешь права не браться за него. Это Пиркей Авот, который ты мне цитировал как-то, помнишь?» Шрам на виске опять забеспокоил, снова предвещая перемены в жизни. Сема думал очень долго, потеряв чувство времени, взвешивая мысленно какие-то аргументы и наконец сказал: «Вы правы, Амос. Надо возвращаться в Бруклин. Чем быстрее, тем лучше. Можно там договориться, как в прошлый раз?»
Амос распахнул свой плащ, достал небольшой глиняный сосуд и передал его Семе: «На, пей». «Genesis 1:28», — прочитал тот надпись на бутылке. «Бренд, доисторический, — улыбнулся Амос. — Давай, Семен, за возвращение человека с опытом туда, где он нужен и где его ждут». Сема выпил и больше ничего о том вечере не помнил.
ט
Сема спал дома в Бруклине в своей кровати. Амос стоял рядом и думал о том, что он что-то забыл сделать напоследок. Он подошел к столу и стал смотреть на фотографию Семы с семьей в ажурной серебряной рамке. Потом включил компьютер и написал сообщение: «Возвращайтесь домой, в Бруклин. Я вас очень люблю. Трудности преодолеем. Главное терпение, все будет хорошо — вода камень точит, я все понимаю. Целую. Сема». Потом подумал и заменил «вода камень точит» на «мое сердце не камень», кликнул на «Send» и растворился в лучах утреннего солнца.
Сема проснулся от шума детских голосов на улице. «Как хорошо вот так просыпаться», — подумал он, глядя на солнечные лучи, пробивающиеся через жалюзи на окне. Он увидел свою запыленную и выгоревшую на солнце шляпу, лежавшую на стуле. «Доброе утро, раввин Долины Смерти, — сказал он себе. — Welcome back to Brooklyn».
Леви ПЕРЕПЕЛИЦА,
Бруклин, Нью-Йорк
Оцените пост
(голосовало: 1, средняя оценка: 5,00 из 5)
Загрузка...
