Три тысячи лет назад царь Давид перенес Ковчег Завета в Иерусалим и повелел основать там Храм, «дабы укрепил Ты за собой, Г-споди, народ Израиля на века и сделался его Б-гом». Прошло четыре века – и Храм пал. Всего через сто лет на его развалинах возник новый, еще более величественный Храм. Но и он был разрушен, а народ Израиля отправлен в изгнание – уже не на сто, а на две тысячи лет. И молились евреи о возвращении: «Да отсохнет десница моя и прилипнет язык к гортани моей, если забуду тебя, Иерусалим!»
Они вернулись в Иерусалим, в котором не было Храма. Все, что принадлежало им теперь, умещалось в нескольких десятках метров Западной стены – Стены Плача. Храмовой горой владели мусульмане.
Пора возводить Третий Храм!.. Эта мысль кажется сегодня кому-то сумасбродной, а кому-то и опасной. Но не всем.
Мечта, оставшаяся мечтой?
Давиду Эльбойму было тринадцать лет, когда в 1967 году израильские десантники штурмовали Старый город в Иерусалиме, где укрепились иорданские легионеры. Давид находился в убежище, а пули и осколки снарядов сыпались снаружи «подобно граду».
«Потом наступила тишина. Прошло какое-то время, и из репродуктора послышалось лаконичное сообщение на иврите: «Храмовая гора в наших руках», – рассказывает он. – Я был потрясен. Я не верил своим ушам. Первое, что тогда пришло мне в голову: Храмовая гора наша, и теперь уже никто и ничто не помешает нам возродить Храм. Тогда я был очень наивен. Я думал, что это вопрос времени, ближайших месяцев, может быть, лет. И, хотя ничего не менялось, уверенность не покидала меня: уже наверняка собираются государственные комиссии, уже готовятся проекты, полагал я…».
Прошло время, и Эльбойм обнаружил, что его страстная мечта возродить Храм вызывает у одних смех, у других – недоумение, у третьих – раздражение, а сочувствие – ни у кого. «Тысячи причин называли мне, почему евреям нельзя восстановить Храм. Но это только убеждало меня, что, в сущности, среди них нет ни одной серьезной причины», – говорит он. И тогда раввин Давид Эльбойм пришел к горькому выводу, что его народ, народ Израиля, слеп и глух, и что его, Давида Эльбойма, задача – пробудить в евреях подлинное благочестие и веру, невозможные без возрождения величайшей святыни и символа иудаизма. И – вопреки здравому смыслу и собственному опыту – он вместе с несколькими единомышленниками создал Общество за основание Храма.
И в известном смысле он преуспел. В Общество, которое вначале состояло из него самого и горстки последователей, входят сегодня сотни человек. Каждую неделю они в установленное время упрямо пытаются подняться на Храмовую гору (возле которой их, чаще всего, ждут полицейские заслоны) и, под проклятия и улюлюканье арабов, отступают назад – к Стене Плача.
Еще сотни – сочувствующие. Иногда они принимают участие в акциях своих более ревностных единомышленников. Но чаще предпочитают ограничиваться денежными пожертвованиями, философскими беседами и подпиской на ежемесячное издание, выпускаемое Обществом. Наконец – тысячи пассивных сторонников на «внешней орбите». Эти с интересом заядлых болельщиков наблюдают за усилиями неуемного раввина.
Верит ли Эльбойм, что ему удастся дожить до того времени, когда израильтяне поднимутся на Храмовую гору, чтобы расчистить место для будущего Храма? Он не сомневается в истинности своего пути, но… «Религиозное чувство переживает периоды спада и подъема. Люди очень нерешительны, они привыкают к тому, что уже имеют, и не хотят делать усилий. Во времена строительства Второго Храма они тоже говорили: «Время еще не пришло». Но нашлись праведники, и они повели за собой остальных. Все – лишь дело времени».
Время у Эльбойма еще есть: он еще молод. Время, считает он, есть и у Израиля – просто евреи сегодня похожи на человека, который вышел из долгого заточения и одержим лишь жаждой наслаждений. Но это пройдет, и евреи вспомнят о Храме, убежден он.
О сахаре, маранах и вегетарианцах
– Любой человек, как и любой народ, живет в двух сферах: материальной и духовной. Человек всегда стремился к богатству, славе, удовольствиям – это заложено в нем. Но когда он забывает о духовном, деньги из средства поддержания жизни превращаются в самоцель.
Евреям дано великое знание, какого не имели другие народы. Но уже в самом начале еврейской истории стало ясно, что материальное способно подчинить себе духовное – это происходило после выхода из Египта, это происходит и сейчас. И тогда, чтобы человек помнил свое предназначение, чтобы мог хотя бы иногда отключаться от непрестанных мыслей о благах и наслаждениях, был построен Храм. Отправляясь в Храм, еврей настраивал себя на беседу со Всевышним, на очищение, на поиск баланса между духовным и материальным. Он чувствовал себя творением Б-га, живущим во славу Его, а не просто куском плоти, озабоченным удовлетворением низменных инстинктов.
И так происходило из поколения в поколение. Люди поднимались к Храму, приносили жертву Всевышнему, просили благословить их. Но у пророков сказано, что если евреи подменят духовную связь с Творцом ритуалами, если в своей слепоте и погоне за благами они забудут о Б-ге, уподобятся язычникам, то Он обрушит на них кары. И если эти кары не пробудят в них подлинную веру, их ждет страшная кара: народ будет изгнан, а Храм – уничтожен.
Так и вышло: вначале евреи сохраняли благочестие и мудрость, потом опускались до раздоров, высокомерия и грехов еще больших, чем у варваров.
Две тысячи лет другие народы не давали нам возродить Храм. Теперь мы на своей земле, и все зависит от нас. Нам дан еще один шанс. У РАШИ сказано: «И в изгнании соблюдайте все заповеди, чтобы, вернувшись в Эрец Исраэль, вы смогли приступить к созданию Храма».
– Два тысячелетия… Сохранились лишь общие представления о том, каким был Храм.
– Неправда. Все описано в Торе. Полная «инструкция по строительству». Мельчайшие подробности, каждая деталь, все этапы! Дерево, из которого следует делать Ковчег Завета, его размеры, сколько надо локтей ткани для покрывала скинии, как отлить украшения для светильника, как выглядит жертвенник, как приготовить елей, и какие пряности нужны для воскурения, как приносить жертву, и какую жертву выбрать – все там есть! Надо только открыть Тору и начать работать. Сегодня не труднее построить Храм, чем более двух тысяч лет назад.
– И, тем не менее, многие считают, что вполне можно обойтись синагогой, а Храм вовсе не обязателен.
– Все дело в привычке, а также в обыкновенном нежелании перемен. По той же причине еврей в галуте говорит, что не обязательно ехать в Эрец Исраэль, можно сохранять благочестие и за его пределами. Человек привык удовлетворяться тем, что у него есть. Это во всем так. Йеменец не знает, например, что такое сахар, зато употребляет специи в невероятном количестве. Но европеец, однажды попробовавший сахар, уже не может без него обойтись.
То же и с Храмом. Ведь только половину заповедей можно соблюдать вне Храма. Это как если бы еврей, считающий себя религиозным, позволял себе «подкрепиться» в Судный день и не соблюдал субботу. Смешно, не правда ли? Но точно так же выглядит еврей, не нуждающийся в Храме.
Говорю вам: все дело в привычке. Скрывавшие свое еврейство мараны в Испании, когда им после трехсот лет жизни в страхе перед инквизицией предоставили равные права, отказались от традиционных норм еврейской общинной жизни. Все это время они выполняли обряды тайно, не могли трубить в шофар в Судный день, зажигать свечи в субботу и на Хануку, посещать синагогу, прибивать мезузу. И вдруг им сказали: «Вы свободны. Не бойтесь. Ведите себя так же, как ваши собратья во всей Европе». И, представьте, они возмутились: «Зачем?! Мы будем соблюдать традиции так, как это делали наши прадеды, деды и отцы». Привычка! Точно так же рассуждает еврей, готовый подменить Храм синагогой.
– Но в любом случае, я думаю, идея возрождения жертвоприношений вряд ли нашла бы поддержку у большей части населения.
– Человеку свойственно лицемерить перед самим собой. Что мы едим каждый день? Мясо, птицу, рыбу, так ведь? Но приносить в жертву животное нам жаль, словно мы не каждый день мясо едим, а травку щиплем.
Окончание следует
Оцените пост
(ещё не оценено)
Загрузка...
