Три недели назад неоднократно судимый афроамериканец Марлон Леджере застрелил двух полицейских детективов, которые пытались арестовать его за незначительное преступление. Нью-Йорк вознегодовал, и когда неделю спустя сержант полиции без колебаний застрелил афроамериканца Дэвида Газмана, который пытался отнять оружие у лейтенанта, городские правозащитники даже не пикнули про расизм или жестокость наших правоохранителей. Пять лет назад все было иначе.
В феврале 1999 года четверо белых полицейских в Бронксе застрелили черного иммигранта Амаду Диалло, по запарке приняв за оружие бумажник в его руке. В городе чуть не вспыхнуло восстание, тем более что суд полицейских оправдал. Через три месяца, а точнее 26 мая 1999 года, полицейский Марк Конвей из подразделения по борьбе с уличной преступностью – того самого, где служили невольные убийцы Диалло, патрулировал в Бронксе район Андерклиф-авеню и Селжвик-авеню. Проезжая по двору жилого комплекса, Конвей заметил подозрительную группу черных подростков, которые, увидев полицейскую машину, бросились врассыпную. Напарник Конвея выскочил из машины и погнался за одним, а Марк поехал за другим. На всякий случай он достал из кобуры пистолет и держал его в правой руке, а левой вел автомобиль. Нагнав подростка, полицейский из окна машины схватил его левой рукой за рукав, а руль взял правой рукой, в которой был зажат пистолет. Пистолет выстрелил, и 16-летний Данте Джонсон получил пулю в живот, но остался жив.
Нью-йоркские правозащитники снова вознегодовали, и Марка Конвея отдали под суд, обвинив в нанесении телесных повреждений по неосторожности, и признали виновным. Поскольку его преступление считалось пустячным, полицейского оставили на свободе и не уволили, а перевели на административную работу. Данте Джонсон выписался из больницы, нанял хорошего адвоката и вчинил городу иск на 20 млн. долларов. Пока этот иск зрел для рассмотрения, в мае прошлого года Джонсона, которому было уже 20 лет, арестовали за то, что он с двумя сообщниками на углу 10 авеню и 42-й стрит в Манхэттене отнял машину у женщины, пригрозив ей пистолетом. Арестованных доставили в 10-й участок на Вест 20-й стрит, а там Данте Джонсон сумел освободиться от наручников и сбежал, выпрыгнув из окна третьего этажа. Его поймали, и в итоге обвинили в грабеже и побеге.
С учетом того, что черный парень пострадал от белого полицейского, манхэттенский районный прокурор Роберт Моргентау пошел на беспрецедентный шаг. По соглашению с прокуратурой Джонсон признал себя виновным в ограблении первой степени, за что положено минимум 7 лет лишения свободы, но вместо тюрьмы его отправили в Вермонт на принудлечение от буйства и наркомании. По условиям приговора, если Данте Джонсон не совершит нового преступления в течение пяти лет, он считается несудимым, а его арест аннулируется. Знали бы мы, где упадем, солому бы подстилали. Пару недель назад Джонсона арестовали в Бронксе, обнаружив у него 19 трубочек с крэком. Дело о грабеже было немедленно возобновлено, Данте Джонсона посадили в тюрьму, и 15 октября судья Бонни Уитнер начнет слушания этого дела в манхэттенском отделении Верховного суда штата Нью-Йорк.
В день ареста Джонсона его мать должна была давать показания в гражданском деле об иске на 20 млн. долларов. Его адвокат Тони Мессина поспешил заявить, что, возможно, полицейские сводят с его клиентом счеты за Марка Конвея, поскольку арестовали его на территории того же 46 участка. Чем кончится дело, пока неясно, но, если иск будет удовлетворен хотя бы частично, Данте Джонсон станет самым богатым заключенным городской тюрьмы Райкерс-Айленд. Такой оборот событий достоин пера Данте Алигьери, но божественной комедией его не назовешь. Это скорее «Божественная трагедия».
Оцените пост
(ещё не оценено)
Загрузка...
