Цугцванг

Цугцванг — это шахматный термин, в переводе с немецкого означает принуждение к ходу. Соответствует ситуации, когда хорошего хода у играющего нет, а вынужденный ход ведет к ухудшению его позиции, к материальной потере, а то и к поражению. Эта ситуация может быть следствием хорошо продуманной комбинации противника либо следствием собственной опрометчивости, когда всё шло вроде бы хорошо, а тут вот досадный недосмотр, и весь замысел насмарку. Так бывает не только в шахматной игре. Увы, так нередко бывает и в реальной жизни. «Шахматы как модель жизни» — не случайно так названа одна из книг Гарри Каспарова.

Всеобъемлющая перестройка, которую замыслил в нашей стране Барак Хусейн Обама, чем-то напоминает игру в шахматы, причем даже в так называемые «быстрые шахматы» (с укороченным временем на обдумывание ходов), поскольку президент взял себе в тактику спешку, сам торопится и всех торопит. Ибо то, что он провозгласил, может пройти только в «быстрых шахматах», а в нормальных, когда у законодателей есть возможность обсудить и подумать, это не пройдет. Оттого, как в «Науке побеждать», на вооружение принята суворовская триада: «глазомер, быстрота и натиск». Между тем, законы, принимаемые в пожарном порядке с оценкой «на глаз», когда законодатели даже не успевают толком ознакомиться с тем, за что президент их призывает быстро проголосовать, могут быть изначально ущербны, но, когда уже приняты и подписаны президентом, они создают новую ситуацию, которую опять надо хорошо обдумать, а времени нет; и следующий непродуманный ход может усугубить ситуацию и привести к такому цугцвангу, когда и вперед нельзя, и назад опасно.

Изначально президент ждал быстрого проведения через Конгресс закона о реформе здравоохранения. Как говорится, «на ура». Не получилось. Проведение этого закона в 2009 году он объявил своей главной политической задачей, теперь же по поводу реформы здравоохранения заговорил скромнее: надо, мол, «обязательно сделать что-то уже в этом году». Хотя бы «что-то»! А почему? Потому что понял, наверно, президент, что подвел его «глазомер»: не ожидал он, что после триумфа избрания, когда все вокруг плясали с «Yes, we can!», многие уже остыли и призадумались: «No, we can’t…», и не только республиканцы в оппозиции его разрушительным реформам, но и значительная часть электората Демократической партии, а главное, масса простого народа по всей стране, примерно два миллиона представителей которого собрались на внушительное «Tea Party» в Вашингтоне (см. фото). Кстати сказать, на этой манифестации я с радостью увидел и наших людей с плакатом, гласящим, что евреи из бывшего СССР говорят «нет» социализму.

И вот у нашего Обамы назревает цугцванг: от него ждут хода, а что делать? Продолжать натиск по части реформ теперь опасно — недовольство только усилится, рейтинг, уже упавший, пойдет и дальше вниз, а через год выборы в Сенат и Палату представителей… Прекратить натиск — тогда случится то, что называется «потеря лица», и с теми же последствиями. Не потому ли наш президент, устав пререкаться насчет здравоохранения и государственного страхования, временно переключился на внешнеполитические аспекты политики?

Но там, увы, тоже не просто. Я не говорю о Генеральной Ассамблее ООН, Совбезе, «двадцатке» и прочих трибунах для очередных речей, которые Обаме даются очень легко. Я имею в виду главным образом Ирак и Афганистан. Просто было безоглядно критиковать Буша, что бы тот ни делал, вести же там собственную политику нынешнему главнокомандующему, не имеющему для этого ни знаний, ни опыта, стократ труднее, не говоря уже об ответственности за действия, которые, того и гляди, назовут провальными. А назовут обязательно, поскольку и в Ираке, и в Афганистане, на мой взгляд, форменный цугцванг, инициатива безнадежно упущена и все ходы там делаются уже по принуждению, и все они, похоже, проигрышные.

Я не думаю, что справедливо будет всю вину за возможный провал американской политики в Ираке и Афганистане возлагать на нынешнюю администрацию — предыдущая тоже недоработала. Все мы видели, как хорошо организованная и блестяще проведенная военная операция в Ираке завершилась безоговорочной победой. Потом видели, как эта победа была упущена, когда сражения были перенесены из Ирака в зал заседаний Конгресса, то поддерживавшего военных, то прекращавших их финансирование, в результате чего война, утратив ясную цель, недопустимо затянулась и стала всем надоедать. Неблаговидную роль сыграли тогда американские пацифисты, вспомнившие свой вьетнамский «успех» и вознамерившиеся повторить его в Ираке, и левые средства массовой информации, затеявшие ежедневный громкий подсчет жертв войны с пугающим нарастающим итогом (теперь, когда у власти демократы, такой счет публично не ведут), а также, например, отвратительные игры с фотографиями, как по заказу поступившими тогда в прессу из багдадской тюрьмы Абу-Грейб. На фоне межпартийных предвыборных схваток всё это использовалось, не обращая должного внимания на общий государственный интерес.

В таких условиях войну вести невозможно, надо было или воевать в полную силу, добиваясь цели без оглядки на некомпетентных крикунов, или уйти, предоставив освобожденным от Саддама Хусейна иракцам свободу самим решать свои проблемы. Наилучшим решением при этом — как считал я с самого начала, так считаю и сейчас — было бы предоставление иракским курдам возможности провозглашения независимого Курдистана, который, несомненно, был бы Америке благодарным и верным другом и Израилю -естественным союзником, ослабил бы Иран и вообще коренным образом изменил бы соотношение сил в регионе. Но то, что можно было сделать с пользой для Америки тогда, теперь невозможно; и курдам для осуществления их чаяний придется ждать благоприятного момента в будущих конфликтах, уже, к сожалению, без надежды на Америку.

Проблема Афганистана в основном аналогична, но она усугубляется нестабильностью соседнего Пакистана, где базируется Талибан и «Аль-Каида», а возможности американских или натовских военных операций ограничены. В связи с этим считаю, что большой ошибкой в политике США и всего Запада по отношению к Пакистану было недальновидное давление на лояльного им генерала Первеза Мушаррафа, приведшее в прошлом году к его отставке с поста президента. Попытка демократизации страны с возвращением в страну Беназир Бхутто и Наваза Шарифа (прежде попеременно возглавлявших правительство) оказалась неудачной, тем более, что Беназир Бхутто погибла в результате теракта. Эта попытка демократизации не подготовленного к демократии общества сильно ослабила режим, и нынешний президент Пакистана Зардари при всем его желании помочь Америке по своим властным возможностям, несомненно, уступает Мушаррафу. «Хотели как лучше, а получилось, как всегда».

Афганистан еще менее, чем Пакистан, готов к демократии, и попытки его демократизации, если они еще фигурируют в планах нашего военного командования, надо поскорее свернуть. Проведенные там выборы фальсифицированы, все власти коррумпированы и нелояльны, народ в массе своей враждебен и непредсказуем. Поэтому вряд ли следует обосновываться и задерживаться в этой стране, вряд ли там уместна позиционная война, вряд ли надо увеличивать там наш воинский контингент. Впечатление такое, что всё, что там можно было сделать, уже сделано, и надо постепенно уходить, оставаясь лишь для разведки, общего наблюдения и жестких ударов по избранным целям по мере необходимости.

Вообще это не наша война. Была нашей, когда явилась ответом на 11 сентября 2001 года. Теперь же это уже в меньшей мере защита Америки, а в большей мере защита Америкой интересов России, Китая, Индии. Мао Цзэдун когда-то говорил, что хорошо «сидеть на вершине горы и наблюдать, как в долине дерутся между собой два тигра». Он имел в виду выгодное Китаю соперничество США и СССР. Теперь те, которым исламисты грозят явственнее, нежели Америке, хорошо устроились, наблюдая со стороны, как американцы и их союзники по НАТО борются за мир во всем мире, сражаясь с исламистами. Кстати, союзники по НАТО, наверно, раньше американцев начнут покидать Афганистан: итальянцы, не понимающие, зачем они там гибнут, немцы, на которых навесили вину за гибель «мирного населения», когда они разбомбили угнанные талибами бензовозы, поляки и чехи в ответ на отказ США от договоренности разместить в их странах средства противоракетной обороны…

Между тем давно объявленная стратегия президента Обамы предусматривает увеличение американского воинского контингента в Афганистане. При Буше там было 32 тысячи военнослужащих. При Обаме их стало 68 тысяч. Но аппетит приходит во время еды, и теперь командующий силами США и НАТО в Афганистане генерал Маккристал запросил еще 30 — 40 тысяч. «Если мы не сумеем завладеть инициативой и сломить сопротивление противника в течение ближайших 12 месяцев, пока афганские силы безопасности набираются опыта, мы рискуем оказаться в ситуации, когда разгром повстанцев будет невозможен», — предупреждает генерал.

И он, наверно, прав, только сомнительна его надежда на афганские силы безопасности — такие уже в прошлом были созданы в Афганистане и довольно долго набирались опыта под руководством специалистов из КГБ СССР, их начальник Наджибула при выводе советских войск значился президентом Афганистана, но вы, наверно, помните, читатель, чем закончилось его правление, когда в Кабул пришли талибы.

Пентагон поддерживает запрос Маккристала, но, если президент согласится, это будет ход по принуждению, цугцванг, тогда как, согласно недавнему социологическому опросу, проведенному по заказу телекомпании CNN, уже 58 % американцев выступают против дальнейшего военного присутствия США в Афганистане. Президент это знает и в интервью той же телекомпании публично усомнился в том, что дальнейшее увеличение контингента американских войск в Афганистане сможет изменить ситуацию в этой стране. Но если в угоду общественному мнению президент откажет военным в усилении контингента, наивно будет ждать от них необходимой президенту скорой и эффектной победы. В любом случае — то ли по принуждению обстановки, сложившейся в Афганистане, то ли по принуждению обстановки, сложившейся здесь, — цугцванг, хорошего хода президент, похоже, не видит. Задумал он планов больше, чем может выполнить. Да за всё берется сразу, а тут еще цейтнот, такие вот «шахматы»… n