В местные синагоги постороннему человеку попасть трудно – просто так не впустят. Во-первых, нужно заранее договориться. С синагогой хабадников договориться о посещении практически невозможно. Во всяком случае, английский язык они категорически не понимают. Гораздо проще было договориться с ортодоксальной Bnei Israel.
Дорога к синагоге подводит к глухой стене с небольшим въездом для автомобилей. На въезде нас приветствовали два вооруженных охранника. Они проверили в журнале запись о разрешении на посещение синагоги и потребовали предъявить паспорта. Сверили фотографии с нашими лицами. Затем осмотрели оба мои фотоаппарата, а у жены проверили сумку и достали для проверки косметичку. После проверки безопасности ворота поднялись, и наш автомобиль въехал в предбанник гаража. Ворота за нашим автомобилем опустились, а перед нами поднялись, и мы въехали в гараж.
Синагога очень красива, но фотографировать ее, кроме особо оговоренных случаев, не разрешают. При этом следят, чтобы снимки не фиксировали элементы систем безопасности. Колонны на входе в синагогу оформлены мрамором и сделаны в виде меноры. Большой вестибюль имеет красивый купол, из которого льется мягкий солнечный свет. Есть специальные субботние лифты для женщин, чтобы они могли подняться в свою зону, не нажимая кнопок. Большая библиотека, музей, кошерная кухня, офисы и школа. Мальчишки- девчонки ходят в еврейскую школу до 11 класса. Старшеклассники бегло говорят на иврите и английском и, естественно, на родном испанском языке. В школе конгрегации учатся не только евреи, но и католики.
В главном зале синагоги на втором ярусе присутствовали более двухсот женщин и примерно столько же мужчин внизу. Приятно удивляло присутствие большого количества детей. Их было, наверное, не менее сотни. Дети чувствовали себя как дома, бегая по проходам. Иногда кто-то из малышей подходил к раввину, и тот давал ребенку конфетку или коржик.
Главным архитектором синагоги стала венесуэлка – жена коста-риканского еврея. Системы безопасности комплекса разрабатывалась при содействии израильских фирм.
Bnei Israel, на мой взгляд, один из наилучших образцов организации еврейской жизни вне Израиля и США, а здание конгрегации, включающее одноименную синагогу, может украсить любой город мира.
Синагога принадлежит евреям, которые нестрого выполняют традиционные ритуалы. Члены общины приезжают сюда в субботу на машинах, ибо большинство прихожан живут далеко. Многие дома соблюдают кашрут. В Сан-Хосе есть кошерные ресторан и магазин, а также несколько кухонь. Кошерное мясо и вино импортируют в основном из Чили.
Но ситуация в Коста-Рике несколько иная, по сравнению с южноамериканскими странами, где преобладает реформизм, а кашрут постепенно забывается. Дело в том, что еще 20 лет тому назад в стране почти никто не соблюдал кашрут. Приехав из США в 1987 году в Сан-Хосе, раввин Херш Спалтер понял, что соблюдение кашрута станет серьезным испытанием его терпения и вкусовых рецепторов. «Пятнадцать лет назад единственным кошерным продуктом здесь было масло Wesson. Потом появились картофельные чипсы Pringles, – рассказал рабби Спалтер. – Так и было. Я искал везде, где только мог».
После того как заказанную им кошерную говядину продержали на таможне почти пять месяцев (все это время Спалтер и его семья сидели на овощной диете) раввин решил исправить ситуацию.
Местные евреи полагают, что именно рабби Спалтер возродил интерес общины к кашруту. Теперь Спалтер и его коллега Милецки предлагают собственные брэнды мяса и цыплят. Мясо замораживают, и стоит оно на 50 % дороже, чем некошерное.
При поддержке Спалтера молодой канадский еврей Джереми Зибель открыл первый кошерный ресторан в нью-йоркском стиле, где подают соленья и маринады и настоящий ржаной хлеб. Все это готовится в домашних условиях, и большинство ингредиентов местного производства.
Окончание следует
Оцените пост
(ещё не оценено)
Загрузка...
