Продолжение.
Начало в № 828
«Не все жертвы нацизма были евреями, но все евреи были жертвами нацизма».
Эли Визель,
лауреат Нобелевской
премии мира
Катастрофа европейского еврейства 1933 — 1945 гг., Шоа — бедствие, катастрофа (ивр.), Холокост (Всесожжение, греч.) — не первая катастрофа в истории нашего народа, если понимать под этим словом гибель порядка трети народа. Сюда следует отнести и гибель евреев во время Иудейской войны с Римом в 65 — 69 годах н. э., и гибель евреев во время восстания Бар-Кохбы в 132 — 135 годах, и уничтожение Богданом Хмельницким, как минимум, трети восточноевропейских евреев в 1648 — 1649 годах.
Почему Б-г допускает катастрофы избранного Им народа, никто не знает. «Мысли Мои — не ваши мысли, и не ваши пути — пути Мои, — слово Г-спода. Ибо, как небо выше земли, так и пути Мои выше путей ваших и мысли Мои — мыслей ваших», — сказал Он пророку Иешаягу (55:8-9).
«Вещь, непостижимую для тебя, не расследуй, что позволено тебе — понимай, а тайнами не занимайся» (Талмуд, трактат Хагига, 13а). Т. е. изучай и постигай законы природы и человеческого общества, но не занимайся тайнами Б-жественного управления миром. «Что тебе до тайны Всевышнего? Возможное для тебя — делай» (Талмуд, трактат Брахот, 11а).
«Мы находимся слишком близко от этого события — Катастрофы, чтобы иметь возможность так или иначе дать теологический или философский анализы происшедшего? — говорит рабби А. Штейнзальц («Иудаизм и современность», лекция 21 мая 2002 в Москве), — нет никакого права рассуждать и разглагольствовать на темы, которые столь болезненны лично для такого количества еще живых людей, бесчеловечно сейчас делать беспристрастный анализ… Есть талмудическое правило: запрещено утешать человека, когда покойник лежит перед ним. По отношению к Катастрофе, эти тела слишком близко от нас лежат для того, чтобы мы смогли себе позволить играть в ответственность и эмоции».
Но вот нашелся один «теолог и философ», доктор технических наук В. Л. Теуш, еврей, ненавидящий Талмуд и раввинов. Он дал такое объяснение: «Духовно-исторический смысл такого массового истребления людей может быть один: эти люди должны были представлять собой «исторический шлак», непригодный для дальнейших творческих процессов человеческой эволюции. И действительно, еврейство Польши и прилегающих стран и областей представляло собой тогда в большинстве своем народ, как бы навеки застывший в бесплодной бездуховной талмудической традиции, которая, по-видимому, мешала предстоящему духовному взлету или возрождению того же еврейского народа».
И еще: «Роль палача была возложена на немецкий народ. И так как мы уже знаем, что «лучше быть жертвой, чем палачом» («Б-г с теми, кого преследуют» — Мидраш «Коэлат Раба», 3:19 — С. Д.), то немецкий народ может еще предъявить нам «претензии» за то, что своей собственной судьбой мы втянули его в смертный грех…» (В. Л. Теуш «О духовной истории еврейского народа», Москва, «Присцельс», 1998).
Обе эти сентенции — беспримерная низость и подлость. Что знает Теуш об узниках гетто и лагерей смерти, он, там не бывший?! «Одна лишь Сара вправе судить, что есть добро, а что есть зло, — написал Эли Визель, бывший узник Освенцима и Бухенвальда, в книге «День». Ей было 12 лет, когда ее разлучили с родителями и поместили в специальный барак, отдав в распоряжение лагерных офицеров» (Эли Визель «Ночь. Рассвет. День», трилогия. Москва, Олимп, 1993).
В гетто и лагерях смерти евреи оказались в аду страшнее Дантова. «Я (там не бывший) преклоняюсь перед памятью кдошим (святых, ивр.), которые шли в газовые камеры со словами «ани маамим!» («Я верю!» ивр.) на устах. И я преклоняюсь перед святой памятью тех, кто шел в газовые камеры без веры, ибо то, что им пришлось пережить, было выше человеческих сил… И отвернувшиеся от Него, и славившие Его до самого конца — святы» (Рабби Элиэзер Беркович «Вера после Катастрофы». Иерусалим, изд. АМАНА, 1990). Никто из переживших Катастрофу не надеялся выжить. Каждый день мог быть последним.
Вот небольшой фрагмент из книги Яффы Элиах «Б-г здесь больше не живет. Хасидские истории эпохи Катастрофы» (Москва — Иерусалим, «Мосты культуры — Гешарим», 2005,) — рассказ рабби Цви Гирша Майзлиша (1902 — 1974), бывшего узника Освенцима и Берген-Бельзена.
«- Предстал предо мной еврей: «Рабби! Мой единственный сын, который мне дороже зеницы ока, там, среди молодых людей, коих ждет крематорий. Я мог бы выкупить его. Но ведь, очевидно, что тогда полицаи возьмут кого-то другого… И как вы, рабби, решите — вправе ли я по закону Торы выкупить сына, — так я и поступлю.
— Дорогой мой! — молил я его, — что я могу здесь в Освенциме… когда творится такое?.. Я не говорю вам ни «да», ни «нет». Поступайте, как сами считаете правильным, будто и не задавали вы мне этот вопрос…» — Он не выкупил сына…»
А вот вопрос, с которым обратился в Израиле к раввинам бывший узник: «Можно ли отдать охраннику золотые часы, чтобы он как можно более безболезненно убил отца?» Он рассказал, что по прибытии в лагерь охранник сказал ему, что в обмен на часы убьет его старого отца выстрелом из винтовки, в противном случае забьет ударами приклада. Сын отдал часы и все последующие годы мучился от сознания своей сопричастности к убийству отца. Раввины после долгого совещания постановили, что в той ужасной ситуации действия сына были оправданы. (Сборник ответов раввинов Бар-Иланского университета, Израиль).
Известный израильский астрофизик профессор И. Йосеф был в детстве узником лагеря Берген-Бельзен. В одном бараке с ним находился главный раввин Голландии. Когда он узнал, что мальчику скоро исполнится 13 лет, он стал готовить Йосефа к бар-мицве и дал ему маленькую книгу Торы, которую, рискуя жизнью, пронес в лагерь. По ней Йосеф и готовил отрывок для чтения во время бар-мицвы. «Обряд бар-мицвы, — рассказывает он, — был произведен рано утром. Окна барака завесили покрывалами, чтобы снаружи не был виден свет свечей… Как я теперь понимаю, моя бар-мицва буквально оживила отчаявшихся людей, вселив в них надежду. После бар-мицвы рав подарил мне эту книгу Торы. Через 2 месяца его убили…» Книгу эту Йосеф сохранил и после освобождения привез в Израиль. В 2003 году он разрешил первому израильскому космонавту Илану Рамону, чьи мать и бабушка пережили ужасы Освенцима, взять ее с собой на орбиту. При возвращении на землю космический челнок «Колумбия» потерпел аварию 1 февраля 2003 года. Все космонавты погибли. Несколько месяцев спустя Тору нашли в Скалистых горах на западе США вместе с другими обломками шаттла. Она практически не пострадала, обгорела только обложка.
В качестве подарка сыну на день рождения комендант лагеря Маутхаузен Франц Зиерс выделил ему 50 евреев. Они стали мишенями для тренировки в стрельбе. (Яффа Элиах «Б-г здесь больше не живет»).
Это не был единственный случай. 20 апреля 1942 года, в день 54-летия Гитлера, комендант Львовского гетто Вельгауз приказал «отобрать» 54 еврея. Их поставили перед его домом, а он, жена и девятилетняя дочь расстреляли их с балкона из пулемета. Комендант и его жена стреляли по очереди. Он короткими очередями, она длинными. Девочка не стреляла, но прыгала от восторга, когда падали люди и кричала: «Папа, еще! Мама, еще!» Все трое были счастливы. Праздник удался… (Михаил Вайнер «Параллели», газета «Панорама» № 626 — 628, апрель, 1993).
«Мы не ненавидели немцев, а немцы не ненавидели нас, — говорит Эли Визель. — Все было хуже. Вы можете ненавидеть только человека. А для них мы были объектами. А мы не испытывали ненависти к ним, потому что мы не способны ненавидеть, тем более, что они представляли «Малах Амавет» — «Ангела Смерти». Как можно ненавидеть смерть? Более того, когда я думаю о евреях в лагерях, больше всего меня удивляет, что так много из них остались людьми, несмотря ни на что… Я не знаю, была ли у вас когда-либо возможность посмотреть альбомы с фотографиями (идущих на смерть), сделанными на память немецкими офицерами, фотографами-любителями, для развлечения гостей. Невероятно, что они делали фотографии… Когда вы смотрите на эти фотографии, вас более всего поражают глаза.
И затем, когда вы вглядываетесь в их глаза, вы понимаете, о чем думали эти люди. Они умирали без злости, без ненависти, без печали и без стыда. Я думаю, что они умирали с огромным чувством жалости к тем — во внешнем мире — кто мог продолжать жить, зная, что происходило в лагерях».
И вот этих людей мерзавец и негодяй В. Л. Теуш называет «историческим шлаком».
«В Освенциме мы сожгли культуру, мысль творчество, талант, — пишет испанский журналист Себастьян Вилар Родригес в статье»Европа умерла в Освенциме». — Мы уничтожили избранный народ, действительно избранный, потому что из среды этого народа вышли великие, прекрасные люди, которые изменили мир. Вклад этих людей чувствуется во всех областях жизни: науке, искусстве, международной торговле. Но более всего эти люди являются совестью мира. Таких людей мы сожгли!»
Ответ Теушу дала девочка-подросток Анна Франк. 11 апреля 1944 года она написала в дневнике: «Это Б-г создал нас такими, какие мы есть, и Он же, Б-г, поднимет нас снова. Если мы выдержим все страдания и если останутся еще евреи, когда все это кончится, то евреи из всеми проклятого народа станут образцом для подражания. Кто знает, может быть, как раз наша религия поможет миру и всем народам учиться добру, и из-за этого — и только ради этого — мы страдаем сейчас. Именно поэтому мы никогда не сможем стать просто голландцами или просто англичанами, или представителями любой другой страны. Мы навсегда останемся евреями, и мы сами хотим быть ими» (4 августа 1944 года по доносу негодяя в помещение, где скрывались Анна Франк и ее близкие, ворвались нацисты. Анна Франк умерла в марте 1945 года в лагере смерти Берген-Бельзен за месяц до прихода в лагерь англичан 15 апреля).
Непостижимы ужасы Катастрофы. «Давать ответ по поводу Катастрофы — это ребячество», — сказал рав Цви-Иегуда Кук, сын великого рава Авраама-Ицхака Кука. Понятие морали неприложимо к Б-гу, сотворившему это понятие для блага людей. «Не мое дело оправдывать Б-га, — говорил Шестой Любавичский Ребе Иосиф-Ицхак Шнеерсон — Лишь сам Б-г может ответить за то, чему Он позволил свершиться».
Продолжение следует
Оцените пост
(голосовало: 1, средняя оценка: 1,00 из 5)
Загрузка...
