Федеральная служба безопасности (ФСБ) России с 2000 года вписала в историю страны немало убийств оппозиционных парламентариев и журналистов. «Вашингтон Пост» назвала ограбление Березовского, Гусинского и Ходорковского крупнейшим грабежом еврейских капиталов после аналогичных событий в фашистской Германии.
Не брезгуют российские чекисты и воровством.
Сотрудники польского Института национальной памяти (ИНП) не могут найти документы о катынских событиях, полученные ими из российских архивов в 1992 году. Пропажу этих бумаг из архивов ИНП официально подтвердил руководитель отдела расследований этого института Дариуш Габрел, выступая перед депутатами польского парламента.
Это уже не первый случай, когда в Польше из архивов ИНП пропадают документы, связанные с Катынским делом. Так, еще несколько лет назад оттуда бесследно исчез договор, заключенный между польской и российской прокуратурами о совместном проведении расследования по Катынскому делу.
Речь идет об официально заверенных российской стороной ксерокопиях рассекреченных документов ЦК ВКП (б) и НКВД-КГБ СССР, касающихся расстрела более 20 тыс. польских солдат и офицеров в катынском лесу под Смоленском. В 1992 году, когда «всплыли» эти документы, президент Борис Ельцин предложил Конституционному суду России приобщить их к «делу о КПСС». Эти документы главный государственный архивист России Рудольф Пихоя, вылетевший в 1992 году в Варшаву по поручению президента Бориса Ельцина, передал президенту Польши Леху Валенсе.
Ранее, даже «перестроечный» генсек Горбачев публично заявлял, будто никаких документов по этому вопросу в СССР нет. Позднее, Александр Яковлев сообщил, что Горбачев даже знал, на какой полке в архиве лежат «катынские» папки.
После обнародования «кремлевских» документов в польско-российских отношениях начался новый этап. И в споре с РФ Польша, доказывая свою точку зрения, апеллировала именно к этим документам. Польская сторона не согласна с «российской интерпретацией катынского преступления» в плане отрицания версии о геноциде. Польша пытается перевести Катынское дело под юрисдикцию международного права, что грозит России соответствующими последствиями.
В апреле 2006 года 70 родственников погибших в Катыни польских офицеров обратились в Европейский суд по правам человека по поводу ненадлежащего расследования Россией обстоятельства этого преступления. Претензии к России, если исходить из международных норм компенсаций, могут в будущем составить до 4 млрд. долларов США.
В конце июня Мосгорсуд признал законным отказ рассматривать жалобу родственников польских офицеров, расстрелянных в 1940 году в Катыни. Судья сослалась на содержание в материалах дела сведений, составляющих гостайну. В ходе процесса суд получил сообщение из Генпрокуратуры РФ, в котором было указано, что большинство из 183 томов Катынского дела имеют грифы «секретно» и «совершенно секретно». «Мы не можем представить в суд ни материалы дела, ни постановление о прекращении дела номер 159, так как эти материалы относятся в гостайне», — сказал прокурор в суде. «Решение» прокуратуры принято по указу Кремля, и назвать это можно не иначе как подлостью.
Что в данном случае является гостайной, сомнений не вызывает. Чекисты пытаются скрыть то, что знает весь мир: польские офицеры были казнены по приказу преступных кумиров нынешних кремлевских властителей — Сталина и Берии.
Так кто же украл в Польше документы по Катынскому делу?
След ведет в Кремль и на Лубянку
О краже каких копий документов идет речь? Речь идет, во-первых, о решении Политбюро ЦК ВКП (б) от 5 марта 1940 года: приговорить к расстрелу без рассмотрения дел польских офицеров и интеллигентов, захваченных в плен Красной Армией в сентябре и октябре 1939 года.
Вскоре, в апреле-мае 1940 года в Катыни под Смоленском и других местах сотрудники органов НКВД казнили свыше 20 тысяч польских военнопленных. С тех самых пор и до конца 80-х годов советская пропаганда утверждала, что Катынь — дело рук фашистов. Напомню, что 23 августа 1939 года нарком иностранных дел СССР Вячеслав Молотов и его германский коллега Иоахим фон Риббентроп подписали в Москве Пакт о ненападении. Приложенные к нему секретные протоколы предусматривали раздел Польши между могущественными соседями.
1 сентября 1939 года гитлеровские войска начали войну. Уже 9 сентября передовые немецкие танковые дивизии оказались у Варшавы, а 16 сентября заняли Брестскую крепость и вышли на подступы к Люблину и Львову. Однако затем немецкое наступление застопорилось. 9 сентября польская армия «Познань» нанесла противнику контрудар, который привел к серьезному поражению войск 8-й немецкой армии. Часть войск армий «Модлин» и «Познань» прорвалась к Варшаве, усилив ее гарнизон.
Более того, в начале второй декады сентября польские дивизии, находившиеся на границе с СССР, двинулись на запад для создания нового фронта обороны. Будущий фельдмаршал Эрик фон Манштейн в связи с этим даже писал о «кризисе операции». Выйти из затруднительной ситуации Берлину помогла Москва. 17 сентября 21-я стрелковая и 13 кавалерийских дивизий, 16 танковых и 2 мотострелковые бригады Красной Армии перешли польскую границу под предлогом обеспечения безопасности белорусов и украинцев, живших в восточных воеводствах Польши.
В так называемом «освободительном походе» участвовали 700 тысяч человек, 6000 орудий, 4500 танков, 4000 самолетов. До наступления Красной Армии поляки еще имели шансы на продолжение войны. После его начала сопротивление потеряло всякий смысл. Остатки польской армии прорывались к румынской границе.
В конце сентября советские и германские войска встретились у Львова, Люблина и Белостока. У Львова между «союзниками» даже произошло небольшое столкновение — обе стороны потеряли несколько человек убитыми и ранеными и 2-3 бронемашины. Чтобы загладить неприятный осадок, были проведены совместные парады Германской и Красной армий в Гродно и Бресте. Наконец, 31 октября 1939 года Вячеслав Молотов подвел итоги операции: «Ничего не осталось от этого уродливого детища Версальского договора (Польши), жившего за счет угнетения непольских национальностей».
В ходе боевых действий Красная Армия захватила в плен 240 тысяч польских солдат и офицеров. Фактически, поляки не подняли оружие против СССР. Они сдавались советским войскам без боя, ибо сражаться на два фронта было бессмысленно. Рядовых и унтер-офицеров с территорий, отошедших к СССР, распустили по домам, более 40 тысяч жителей Западной и Центральной Польши передали Германии, за исключением 20 — 25 тысяч человек, оставленных подневольно работать на шахтах Криворожья и Донбасса.
По постановлению Политбюро от 3 октября 1939 года 6 тысяч полицейских и жандармов содержались в Осташковском лагере, 4,5 тысячи кадровых и призванных из запаса офицеров — в Козельском лагере, наконец, еще около 4 тысяч офицеров поместили в Старобельском лагере.
Операция по уничтожению пленных начала готовиться еще в феврале 1940 года. Дела бывших офицеров и жандармов должно было рассмотреть Особое совещание при НКВД. А 5 марта нарком Лаврентий Берия предложил Политбюро: «Дела о находящихся в лагерях военнопленных — 14700 человек бывших польских офицеров, чиновников, помещиков, полицейских, разведчиков, жандармов, осадников и тюремщиков, а также дела об арестованных и находящихся в тюрьмах западных областей Украины и Белоруссии в количестве 11000 человек бывших помещиков, фабрикантов, бывших польских офицеров, чиновников и перебежчиков — рассмотреть в особом порядке, с применением к ним высшей меры наказания — расстрела».
В тот же день Политбюро по указанию Сталина согласилось с доводами наркома: «Дела рассмотреть в особом порядке, с применением к ним высшей меры наказания — расстрела. Рассмотрение дела провести без вызова арестованных и без предъявления обвинения, постановления об окончании следствия и обвинительного заключения».
Выжить удалось только 400 узникам
Кого-то из них намеревался использовать в своих агентурных играх НКВД, за кого-то просили влиятельные европейские общественные и политические деятели. В конце марта НКВД закончил разработку плана по вывозу узников лагерей и тюрем к местам расстрела. Заключенных из всех украинских тюрем везли на расстрел в Киев, Харьков и Херсон, из белорусских — в Минск. Для уничтожения обитателей Осташковского лагеря приготовили Калининскую тюрьму, заранее освобожденную от «посторонних» зэков. Одну из камер обшили войлоком, чтобы не были слышны выстрелы. Одновременно неподалеку от Калинина, в поселке Медное, экскаваторы вырыли несколько огромных ям.
Такие же ямы выкопали и рядом с Катынью, неподалеку от Смоленска. С начала апреля военнопленных — поляков, белорусов, украинцев и евреев — начали вывозить на расстрел эшелонами по 350 — 400 человек. Чтобы усыпить бдительность жертв, им сообщили, что в ближайшее время их отправят на родину. События тех дней описаны в дневнике 32-летнего поручика Вацлава Крука. Вот последние две записи:
8 апреля. На станции под строгим конвоем нас погрузили в тюремные вагоны. Если ранее я был настроен оптимистично, то теперь от этого путешествия не жду ничего хорошего.
9 апреля. Обращение с нами скверное. Не разрешают ничего. Выйти в туалет можно лишь тогда, когда это вздумается конвоирам. Со вчерашнего дня живем порцией хлеба и воды.
На этом записи, найденные на теле убитого офицера, обрываются.
С начала апреля до середины мая 1940 года были казнены более 20 тысяч человек. Из них в Катыни — более 4 тысяч. Поляков расстреливали из 7,65-миллиметровых пистолетов германского производства, проданных в 20-х годах Польше, а затем захваченных в сентябре-октябре 1939 года советскими войсками.
О расстрелах в Калинине следователям военной прокуратуры, расследовавшим это преступление, рассказал бывший начальник областного управления НКВД Токарев. Поляков вели в специальную комнату, стреляли в затылок и в крытой машине отвозили трупы в Медное. Руководили «разгрузкой» начальник штаба конвойных войск Кривенко и начальник комендантского отдела НКВД Блохин. Перед расстрелом он надевал кожаные фартук, краги и кепку, чем поразил даже Токарева. «Я увидел настоящего палача», — рассказал он следователям. После расстрелов в Москву отправили телеграмму: «Операция по разгрузке лагерей закончена». «Разгрузка лагерей» совпала по времени с нацистской операцией по уничтожению элиты в самой Польше.
30 мая, через три недели после начала германского наступления в Западной Европе, гитлеровский генерал-губернатор Польши Франк заявил: «Мы должны использовать представившийся момент. Мы обязаны думать о том, чтобы за счет немецких жертв не поднялась польская нация. Я совершенно открыто признаю: это будет стоить жизни нескольким тысячам поляков, прежде всего из руководящего слоя польской интеллигенции. Фюрер выразился так: «То, что мы определили как руководящий слой в Польше, нужно ликвидировать». Реализацией предложений Гитлера на практике занимались СС и гестапо. Аресты польской интеллигенции, названные «акцией АБ», начались 1 марта. Как сообщал 1 июня 1940 года в Берлин бригаденфюрер СС Штрекенбах, до конца мая были арестованы около 3 тысяч поляков.
Все они получили смертные приговоры нацистских военно-полевых судов. Кроме того, гестапо планировало аресты еще 2 тысяч человек.
Пытаясь замести следы, НКВД делал все, чтобы места расстрелов остались неизвестными. До Медного немецкие войска не дошли. Захоронения под Харьковом не были определены как польские — там, помимо пленных поляков, НКВД расстрелял еще и десятки тысяч советских граждан. Однако в апреле 1943 года останки польских пленных под Катынью были обнаружены оккупационными войсками. Освидетельствовать трупы немцы пригласили экспертов из числа польских медиков, экспертов и журналистов из нейтральных стран и военнопленных армий США, Великобритании и Канады.
«Тела, извлекаемые из рвов, складывались рядами на землю. Почти каждое тело, как правило, было склеено с другими трупной жижей, липкой, страшной, зловонной, не могло быть и речи о том, чтобы расстегивать карманы, не говоря уже о стягивании сапог. Специальные рабочие в присутствии делегата польского Красного Креста разрезали ножами карманы и голенища сапог, так как в них тоже находили спрятанные вещи», — писал впоследствии один из польских экспертов Юзеф Мацкевич.
По обрывкам сохранившихся на мертвых телах газет и писем, которые датировались не позднее апреля 1940 года, члены комиссии пришли к выводу, что пленные были расстреляны НКВД. Германская пропаганда тут же поведала миру о зверствах большевиков, имея конечной целью внести раскол в антигитлеровскую коалицию.
Ради ее достижения нацисты завысили число убитых в Катыни: вместо 4,5 тысячи они назвали цифру 10 — 12 тысяч. После этого польское правительство в эмиграции, возглавляемое генералом Владиславом Сикорским, потребовало у Москвы объяснений. Сталин в ответ заявил, что оно «не только не дало отпора подлой фашистской клевете, но даже не сочло нужным обратиться к советскому правительству с какими-либо вопросами», а затем, обвинив Сикорского в сговоре с немцами, решил прервать отношения с эмигрантским правительством Польши.
В январе 1944 года в Катыни начала работать комиссия под председательством академика Николая Бурденко. Уже 24 января советская комиссия, как ей было велено властями, сделала «вывод», что поляков расстреляли якобы немцы. Эта версия и была представлена советской делегацией на Нюрнбергском процессе. Тогда союзники предпочли не ссориться с Советским Союзом и не вняли настойчивым просьбам польской общественности потребовать у Москвы объективного расследования событий в Катыни.
3 марта 1959 года, в служебной записке первому секретарю ЦК КПСС Никите Хрущеву председатель КГБ Александр Шелепин писал: «Согласно выводам комиссии Бурденко, все ликвидированные там (в Катыни) поляки считаются уничтоженными немецкими оккупантами. Материалы расследования широко освещались в советской и зарубежной печати. Выводы комиссии укрепились в международном общественном мнении. Исходя из изложенного, представляется целесообразным уничтожить все учетные дела на лиц, расстрелянных в 1940 году по указанной выше операции. По объему эти документы незначительны и хранить их можно в особой папке».
С тех пор с содержимым этой папки после вступления в должность знакомились все без исключения генеральные секретари — от Брежнева до Горбачева. Однако даже Горбачев, пока был генсеком, отказывался признать факт причастности к Катынскому расстрелу советских спецслужб. Только в 50-ю его годовщину Горбачев преклонил колени перед закладным камнем Мемориала жертвам Катыни и заявил, что в трагедии повинен НКВД.
Историческая правда была восстановлена в октябре 1992 года, когда комиссия по рассекречиванию архивов ЦК, возглавляемая историком Дмитрием Волкогоновым и министром печати Михаилом Полтораниным, опубликовала записку наркома внутренних дел Лаврентия Берии в ЦК с проектом постановления Политбюро и само постановление. На то, что именно члены ЦК ВКП (б) одним росчерком пера отправили на смерть более 20 тысяч человек, указывает целый ряд документов.
Всего в этом деле 183 тома, из которых 116 содержат сведения, составляющие государственную тайну. Постановление о прекращении уголовного дела в отношении виновных лиц также носит секретный характер. Дело было прекращено в связи со смертью виновных.
В России в 2005 году Катынское дело было прекращено, ибо Главная военная прокуратура России «не выявила геноцида в отношении польских граждан». Ни один из родственников погибших польских офицеров не был признан потерпевшим.
Словом, в России сталинские порядки торжествуют…
Давид Авнуков,
Москва
Специально для «Еврейского Мира»
Оцените пост
(ещё не оценено)
Загрузка...
