Еврейский Мир

Начавшаяся в Симхат Тора война невольно воспринимается многими, как война с Амалеком.
Так рав Ури Шерки напоминает, что в связи с возвращением в Землю Израиля еврейскому народу надлежит выполнить три заповеди: установить царя, вступить в войну с потомством Амалека и построить Храм.
«Царство, еврейское государство у нас имеется, пусть и не все им довольны, но оно есть. Теперь нам нужно ликвидировать потомство Амалека и затем построить Храм. Так бывало и раньше. Так Мишкан в пустыне был построен после первой победы над Амалеком. Храм Шломо появился после победы Шауля над Амалеком. Второй храм — после победы над Амалеком-Аманом, во времена Мордехая и Эстер. И сегодня мы, кажется, тоже находимся в этом периоде, поскольку сказано – «война во имя Господа против Амалека из рода в род.» (Шмот 17:16). Мы не можем биологически подтвердить, что представители ХАМАСа являются потомками Амалека. Мы говорим здесь о характере войны».
Кто же этот Амалек, знамя которого в наши дни оказалось подхвачено радикальным исламом? Откуда пришла его ненависть к еврейству и почему его вовлеченность в мировое зло носит исключительный характер?
Чем евреи и еврейский Бог могли так глубоко уязвить Амалека, что он оказался одержим не только желанием уничтожить Израиль, но и выступает при этом против самой человечности?

«Вот родословная Эсава, он же Эдом – читаем мы в главе «Ваишлах». — Эсав взял своих жен из дочерей Кнаанских: Аду, дочь Элона, Хэттийца… И родила Ада Эсаву Элифаза…. Вот имена сынов Эсава: Элифаз, сын Ады, жены Эсава… Тимна же была наложницей Элифаза, сына Эсава; и родила Элифазу Амалека». (36:1-12)
Ранее, в главе «Толдот», рассказывается другое: «И был Эсав сорока лет, и взял в жены Иудит, дочь Бэйра Хэттийца, и Басмат, дочь Элона Хэйтийца. И они были душевным огорчением для Ицхака и Ривки». (26:34)
Раши поясняет, что «Ада, дочь Элона» — это Басмат, дочь Элона, что таково было ее прозвище, так как она воскуряла благовония («бэсамим») перед идолами.
Иными словами, отца Амалека Элифаза родила ревностная идолопоклонница Ада, «бывшая душевным огорчением для Ицхака и Ривки». Причем она вступила в брак еще до того, как Ицхак благословил Йакова вместо Эсава.
Иными словами, выходя замуж, Ада-Басмат считала, что становится супругой благословенного первенца. Таким образом родившийся в результате этого брака Элифаз с ранних лет должен был слышать родительские пересуды о коварном Йакове, выкравшем у брата полагавшееся ему благословение и нацелившимся на захват всего мира.
Убежденность Элифаза в коварстве и самозванстве Израиля была вскормлена той ненавистью, которую на первых порах испытал к своему брату Эсав и навсегда сохранила Ада.
Сам Эсав, как мы читаем в нашей главе, остыл и примирился с братом: «И побежал Эсав к нему навстречу, и обнял его, и пал на шею его, и целовал его, и они плакали». (33:4)
Однако Элифаз остался предубежден против своего дяди и воспитал в этой предубежденности своего сына Амалека.
Между тем ненависть Амалека к Йакову проистекала не только из этого источника. Не меньшая, если не большая ярость ему передалась по материнской линии — от наложницы Элифаза — Тимны.
О происхождении Тимны сообщается следующее: «Вот сыновья Сэира Корейца, жившие в земле той: Лотан, и Шовал, и Цивон, и Ана, И Дишон, и Эйцер, и Дишан. Это старейшины («алуфей») Хорейцев, сынов Сэира, в земле Эдома. И были сыновья Лотана: Хори и Эимам, а сестра Лотана Тимна» (36:20-22).
Итак, Тимна принадлежала в княжескому роду, но при этом оказалась не женой, а наложницей Элифаза.
В трактате «Сангедрин» (99.б) приводятся слова Тимны, объясняющие эту странность: «лучше быть наложницей у этого племени, чем княжной в любом другом».
В Талмуде рассказывается, что, услышав о призвании Авраама и исключительной роли его потомков, Тимна пожелала примкнуть к этому семейству, но получила отказ. Позже с той же просьбой она обратилась к Ицхаку, но и он ей отказал. Наконец Тимна пришла к Йакову, и опять осталась ни с чем.
Почему она была отвергнута? По-видимому, потому что руководствовалась посторонними мотивами, потому что стремилась не столько к служению, сколько к самоутверждению. Возможно, при иных обстоятельствах это не являлось бы основанием для отказа в гиюре, но Тимна не просто стремилась примкнуть к еврейству, она стремилась стать одной из праматерей еврейского народа.
Одержимость этой идеей, и жгучая обида за свое троекратное отвержение подтолкнули Тимну к решению встать на сторону Эсава, в казалось бы, давно улаженном между братьями конфликте.
Как бы то ни было, не пройдя собеседования у Йакова, Тимна отправилась к Эсаву и предложила себя его сыну Элифазу в качестве сексуальной рабыни.
Сказав, что «лучше быть наложницей у этого племени, чем княжной в любом другом», Тимна ясно продемонстрировала, что она сочла избранником Эсава, а не отвергшего ее Йакова. Одержимая идеей оседлать Божественный план, Тимна вздумала породить параллельное, альтернативное, «истинное» еврейство.
Эсав честно отказался от своих притязаний в пользу Йакова. Брат купил у него первородство и похитил благословение. С этим уже ничего не поделаешь.
Поначалу Эсав хотел убить того, кто «обманул его дважды», но в конце концов отказался от мести, и признал Йакова преимущественным наследником. Даже объявив себя позже «Израилем по духу», Эсав не отрицал первородности своего брата («не ты корень держишь, а корень тебя» Рим 11:18). Эсава ни в коем случае нельзя назвать любящим братом, и все же о нем Тора говорит: «Не гнушайся Эдомитянином, так как он брат твой» (Дварим 23:8).
Но сын Эсава Элифаз не простил Йакова, а наложница Элифаза Тимна кроме того была уверена в избранничестве Эсава.
Таким образом родители передали своему сыну Амалеку уверенность в том, что именно он — Божественный избранник, а порожденному им народу предстоит стать альтернативным «истинным» еврейством, призванным стереть память о еврействе «ложном».
Порожденный Тимной Амалек оказался наречен «первым из народов» («но конец его – гибель» Бемидбар (24.17–21).
Это народ, маниакально убежденный в своей избранности и видящий в существовании Израиля угрозу всему миру.
После того, как семейство Йакова сошло в Египет, Амалек поселился на Юге земли Кнаан. Пока Паро «изнурял сынов Израиля тяжкими работами», Амалек жил счастливо, радуясь тому, что «самозванец» томится в рабстве, отбывая полагающееся ему наказание.
И вдруг до Амалека донеслась весть, что Израиль освобожден, что он перешел посуху Тростниковое море и теперь находится в пустыне в пяти днях пути от него.
И тогда, потратив на сборы три недели, «пришел Амалек, и воевал с Израилем в Рефидиме… И сказал Господь Моше: запиши сие на память в книгу и внуши Йеошуа, что Я совершенно сотру память Амалека из-под неба. И построил Моше жертвенник, и нарек ему имя «Господь – чудо мое». И сказал он: вот рука на престоле Господа, что война у Господа против Амалека из рода в род» (27:16).
Причем последняя схватка с антигероем еврейской истории происходит, по-видимому, как раз в наше время.
Итак, особенность Амалека заключается в том, что он ультимативно отказывается примириться с еврейским существованием, провозглашает свою категорическую несовместимость с «узурпатором».
Прибегая к языку Фрейда, травма Амалека после продолжительного латентного периода проявилась в антисемитском неврозе Амана, и частично восстановилась в гностических дуалистических теориях (Маркион), согласно которым материальный мир и «Ветхий завет» представляют собой творение злобного демиурга, восставшего против верховного светлого божества.
В ХХ веке это утробное чувство ненависти к еврейству привилось германской нации. Некоторые высказывания Гитлера звучат так, как если бы они были услышаны им в доме Элифаза, записаны в шатрах Амалека: «Столкнулись два мира – люди Бога и люди Сатаны! Еврей – античеловек. Создание другого бога. Сатана! Он, наверно, произошел от другого корня человеческой расы. Я противопоставляю арийца и еврея; и если я называю одного из них человеческим существом, то другого я должен назвать как-то иначе. Эти двое так же различны, как человек и зверь. Это не значит, что я назвал бы еврея зверем. Он намного дальше от зверя, чем мы, арийцы. Он – существо вне природы и враждебное природе».
Сегодня ультимативное единобожие ислама, традиционно требующего капитуляции (слово «ислам» значит «покорность») всех религий и культур, консолидируется с двоебожием Амалека, добивающегося уничтожения Израиля и капитуляции его «злобного» Бога. Дуалистический характер верований Амалека подробно анализируется в моей книге «там и всегда».

Оцените пост

(голосовало: 4, средняя оценка: 4,75 из 5)

Загрузка...

Поделиться