.
Кэролайн Глик
За 18 лет, прошедших с тех пор, как Израиль оставил сектор Газы, этот район превратилась из тактической помехи в стратегическую угрозу для большей части нашей страны.В еврейском языке — языке еврейского народа — отсутствует понятие «история». Ближе всего к нему, пожалуй, термин «зикарон», иначе говоря — «память». И хотя оба этих понятия — история и память — относятся к прошлым событиям, они относятся к ним, да и к природе самого времени совершенно по-разному.
Концепция истории предполагает линейное размышление о времени. В памяти же время как бы возвращается к нам снова и снова. История – это изучение событий, которые произошли в прошлом. Память – это процесс впитывания прошлых событий в настоящее и будущее.
Память для евреев – понятие коллективное и национальное. Например, мы помним Исход из Египта не как историческое событие, произошедшее с другими людьми 3400 лет назад. Мы помним это как событие, которое произошло непосредственно с нами, с нашим народом. Поэтому императив еврейской памяти состоит не только в том, чтобы просто узнавать о событиях прошлого. Евреям заповедано переживать их заново. Вспоминать их и переживать память, как если бы мы были там, а затем учить этому наших детей, чтобы память передавалась следующим поколениям, переносилась в будущее.
***
В конце июля мы отметили сразу два дня национальной памяти. Один из них произошел 2000 лет назад. Второй — 18 лет назад. Первый день — девятый день еврейского месяца ав, или Тиша бе-Ав — это национальный день траура по разрушению Первого и Второго Храмов в Иерусалиме.
Следующий же сразу за ним день — десятое ава, — стал годовщиной, трагедии, случившейся в 2005 году, когда правительство Ариэля Шарона насильственно изгнало 10 000 евреев из сектора Газа и северной Самарии.
Средства массовой информации, как правило, старательно упускают из виду этот день. Упоминается он исключительно вскользь или в контексте конкретных переживших изгнание семей. Наша же коллективная память о тех событиях и о том, чему они учат нас как народ, сознательно и последовательно игнорируется.
В течение последних семи месяцев из-за отказа левых признать легитимность победы правых на выборах и самого их права на реализацию своего видения реформирования правовой системы, Израиль погрузился в глубокий внутренний кризис. Хотя сегодняшние события беспрецедентны во многих отношениях, их ближайшая параллель — или, даже скорее, противоположность — это события, предшествовавшие изгнанию Десятого Ава.
***
В 2003 году Ариэль Шарон привел партию «Ликуд» к убедительной победе на выборах в Кнессет. Оппонентом Шарона был глава Партии Труда («Авода») Амрам Мицна. В разгар террористической войны палестинских арабов, которая все еще бушевала в то время, Мицна предложил односторонний уход из Газы. Шарон же, напротив, выступли против какого-либо отступления.
Шарон (как и большинство израильтян) хорошо знал, что односторонний уход из сектора Газы будет иметь катастрофические последствия. По ходу выборов Шарон даже придумал фразу «Дин Нецарим — ке-Дин Тель-Авив» . В примерном переводе с иврита это означало: «Что будет с Нецарим (наиболее изолированным и уязвимым еврейским посёлком в секторе Газы), то случится и с Тель-Авивом».
Но в декабре 2004 года Шарон ошеломил всю страну, объявив о том, что принимает предвыборную платформу Мицны. «К концу 2005 года, — заявил он, — евреев в Газе не будет».
Средство укрепления безопасности Израиля?
За этим последовали восемь месяцев тяжелейших внутренних раздоров и вражды — беспрецедентных в израильской истории, точнее, беспрецедентных до последних семи месяцев. С декабря 2004 г. по август 2005 г. в средствах массовой информации велась непрерывная и безжалостная кампания подстрекательства и демонизации евреев Газы.
Несмотря на то, что на момент изгнания треть юношей курсантов на офицерских курсах ЦАХАЛа были жителями Гуш-Катифа — крупнейшего блока еврейских посёлков сектора Газы, несмотря на то, что фермеры Гуш-Катифа были самыми инновационными и успешными в стране, несмотря на то, что там практически не было преступности и несмотря на то что в подлых пропагандистских утверждениях будто бы евреи Гуш-Катифа — опасные фанатики, не было буквально ни слова правды, на протяжении восьми месяцев СМИ подвергали израильское общество чему-то похожему на программу «промывания мозгов».
В результате большую часть израильтян заставили поверить в то, что 8500 евреев Газы — злобные головорезы и паразиты, заставляющие израильских солдат умирать ради того, чтобы привольно жить, угнетая местных арабов.
***
При активной поддержке Верховного суда во главе с тогдашним его главой Аароном Бараком министерство юстиции издало драконовские приказы о подавлении гражданских протестов и лишении легитимности противников депортации.
Автобусы, перевозившие протестующих на законные, получившие разрешений акции протеста, перехватывались по пути полицией и разворачивались назад. Более 6000 израильтян были арестованы за участие в протестах против запланированного правительством Шарона изгнания — в среднем полиция арестовывала по 22 человека в день.
Как объяснила тогдашняя ведущая общественная защитница Инбаль Рубенштейн на слушаниях в Кнессете, состоявшихся уже после осуществления депортации,
прокуратура рука об руку и при активной поддержке судей Верховного суда преднамеренно попирала базовые гражданские права протестующих.
Им предъявлялись коллективные обвинения, при этом суду не представляли доказательств против каких-либо конкретных подозреваемых.
Их заключали под стражу в ожидании суда — во многих случаях на месяцы — без предъявления каких-либо доказательств правонарушений.
Несовершеннолетние — юноши и девушки в возрасте 13 лет месяцами содержались в тюрьме без предъявления обвинения.
При поддержке Барака прокуроры оправдали свои действия, заявляя, что, мол, отказ протестующим в базовых гражданских правах был якобы необходим в качестве «формы сдерживания», чтобы предостеречь других от присоединения к протестам.
Изгнание евреев и уход из сектора Газы были представлены обществу как средство для укрепления безопасности Израиля.
Газа без евреев станет новым Сингапуром, настаивал главный советник Шарона Дов Вайсгласс. Решение об осуществлении плана Мицны было принято Шароном и его политическими советниками без каких-либо консультаций с Армией обороны Израиля. Тот очевидный факт, что всего за несколько месяцев до этого Шарон, руководя предвыборной кампанией, предупреждал о том, что сдача Газы палестинским арабским террористам станет угрозой даже для Тель-Авива, был теперь объявлен предвыборной демагогией.
В итоге Газа стала Афганистаном. Всего через тридцать дней после ухода палестинские арабы развязали 18-летнюю ракетную войну против Израиля, расстреляв ракетами один из ближайших израильских городов — Сдерот.
За 18 лет, прошедших после вывода войск, Газа превратилась из тактической помехи в стратегическую угрозу. Палестинские арабские террористы из всех группировок, действующих в подконтрольных ХАМАСу полях Газы, регулярно обстреливают израильтян из миномётов и ракетных установок. Ареал этих обстрелов теперь охватывает большую часть территории Израиля.
Израиль был вынужден провести уже полдюжины мини-войн против ХАМАСа с 2005 года и нанести бесчисленное количество авиаударов. В свою очередь Иран стал крупнейшим государством-спонсором террористических групп палестинских арабов в Газе. Иранский Корпус стражей исламской революции снабжает ХАМАС и террористические силы «Палестинского Исламского джихада» ракетами, минометами и деньгами. А они в ответ стали исполнителями злой воли иранского режима.
Кто определяет национальную повестку дня?
Теперь, спустя 18 лет после Десятого ава 5765 (2005) года главный вопрос, на который нам необходимо ответить, — почему? Почему Шарон провёл эту чудовищную и катастрофическую для Израиля операцию? И почему левые так сильно этого хотели?
Ответы на эти вопросы на прямую связаны с нашей сегодняшней ситуацией. В отношении левых ответ был дан ведущими израильскими публицистами как до, так и сразу после осуществления еврейской депортации из Газы. И это не имело никакого отношения к безопасности.
Это было связано с теми же самыми вещами, которые лежат в основе сегодняшних протестов левых.
***
За шесть недель до изгнания леворадикальное издание «Гаарец» опубликовала редакционную статью, честно объясняющую обоснование желания левых осуществить уход из сектора Газы.
«Отделение израильской политики от ее религиозного топлива — вот реальное размежевание, которое сейчас стоит на повестке дня.
На следующий день после размежевания статус религиозного сионизма станет другим. Настоящий вопрос не в том, сколько минометных снарядов упадет, кто будет охранять «Филадельфийскую ось» [границу между сектором Газы и Египтом — прим. К.Г], или станут ли палестинские арабы танцевать на крышах [еврейского посёлка — прим. К.Г.] Ганей Таль. Настоящий вопрос заключается в том, кто будет устанавливать национальную повестку дня».
Другими словами, «Гаарец», выступая от имени левых, завила, что разумно подорвать национальную безопасность Израиля ради того, чтобы сохранить власть левых в определении национальной политики.
Израильская газета, признала, что лучшим способом сохранить эту власть является уничтожение религиозного сионизма через осуществление депортации евреев из сектора Газы и их дальнейшей демонизации.
Редакция «Гаарец», впрочем, совсем не была одинока. Многие люди, формирующие общественное мнение страны, от Дана Маргалита и Ари Шавита до Яира Лапида, запрыгнули на эту антирелигиозную подножку, используя свое видное положение в СМИ для того, чтобы разжечь яростную ненависть к 8500 евреям Газы и их многочисленным сторонникам.
Маргалит, например, призвал к введению numerus clausus [процентной нормы — прим. А.Н.] в отношении религиозных сионистов, служащих в ЦАХАЛе. Он писал, что должны быть установлены строгие ограничения на количество религиозных израильтян, которым позволено становиться офицерами.
Лапид, в свою очередь, разглагольствовал о том, что евреи Газы ему не братья и у него не будет проблем с войной против них.
Шавит же писал о том, что евреи Газы не заслуживают защиты от террора со стороны ЦАХАЛа, поскольку, мол, по его мнению, они даже не израильтяне.
Короче говоря, для левых не палестинские арабы, стреляющие из минометов по Израилю, а религиозные сионисты — и, если уж на то пошло, сионисты вообще — стали врагами.
Ведь цель изгнания заключалась именно в том, чтобы победить их, и таким образом сохранить за левыми власть диктовать национальную политику.
Но Шарон? Ответ на загадку о том, что же двигало им, снова приводит нас именно к тому, с чем мы сталкиваемся сегодня опять.
***
Незадолго до выборов 2003 года прокурорша Лиора Глатт-Берковиц в нарушение закона тайно сообщила газете «Гаарец» информацию о том, что Шарон и его сыновья находятся под следствием по делу о взяточничестве. Когда ее разоблачили, Глатт-Берковиц заявила, что, публикуя в нарушение закона информацию о следствии, она надеялась склонить выборы влево.
Большинство людей, участвовавших в реализации плана по изгнанию евреев из сектора Газы, которые не входили в ближайшее окружение Шарона, согласны с тем, что именно расследование взяточничества убедило Шарона предпринять шаг, который, как он прекрасно понимал, неминуемо и серьёзно подорвет безопасность Израиля.
Шарон знал, что в прокуратуре и судах доминируют носители крайне левой идеологии. Чтобы убедить их быть помягче с ним и его сыновьями, он перенял их политику и помог им уничтожить их врагов: своих собственных избирателей.
Моше Яалон был начальником Генерального штаба ЦАХАЛа, когда Шарон объявил о плане ухода из сектора и депортации евреев. Яалон сейчас является одним из лидеров антиправительственного мятежа левых. Но в прошлом он утверждал, что видит вещи совсем по-другому.
В своих мемуарах 2009 года Яалон писал:
«Я не сомневаюсь, что решение Шарона было продиктовано внешними соображениями. Когда он оказался в бедственном положении из-за уголовных расследований против него… Шарон решил изменить ситуацию и предпринять драматический шаг, который явно противоречил его мировоззрению и не соответствовал его пониманию действительности».
Большинство историков считают, что изначально разрушение Второго Храма не было неизбежным. Евреи не могли победить римлян в лобовом сражении. Но у них было достаточно продовольствия в Иерусалиме, чтобы выдержать многолетнюю осаду, во время которой они, возможно, сумели бы изнурить римлян или дождаться смены политической ситуации.
Однако разрушение стало неизбежным, когда крошечная группа фанатиков под названием Сикарии сожгла все запасы еды. Сикарии ошибочно полагали, что евреи могут победить римлян, но единственный способ заставить их сделать это — не оставить им иного выбора, кроме как сражаться. Поэтому, они сожгли продовольственные запасы.
Вопрос, который многие сейчас задают в Израиле, звучит так: кто является сегодня Сикариями? Левые настаивают на том, что это правительство Нетаниягу, поскольку оно добивается реализации программы судебной реформы, обещанной избирателям и необходимой для того, чтобы правые, побеждая на выборах были в состоянии осуществлять свою политику, вопреки левому истеблишменту, удерживающему власть в стране в обход демократических институтов.
Правые же считают, что именно эта левая элита, сжигающая страну в попытке удержать собственную власть и привилегии, защищенные судебной системой, — они и есть Сикарии.
Сохраняя память о событиях Десятого Ава 5765 года, мы находим ответ и на вопрос о Девятом Ава. Евреи, которые хотят предотвратить разрушение Третьего Храма — Государства Израиль, — должны помнить то время и тот день и жить в соответствии с извлечёнными уроками.
Источник на английском — JNS
Перевод Александра Непомнящего
Июль 2023
Оцените пост
(голосовало: 14, средняя оценка: 5,00 из 5)
Загрузка...
