Еврейский Мир

Когда-то, много лет назад, в бытность мою в Израиле, довелось мне смотреть одно ток-шоу, где обсуждался весьма интересный вопрос: нужны ли ли людям мифы. 

Ну да, те самые, из области житий, мало имеющие общего с реальными фактами, но, тем не менее, передающиеся из поколения в поколение, упоминаемые в школьных курсах истории, и вообще, долженствующие служить делу окормления населения в духе патриотизма и любви к родине.

Тогдашняя министерша просвещения Лимор Ливнат всячески доказывала, что мифы есть хорошо и полезно в деле воспитания новой поросли, а присутсвующие в студии интеллектуалы с ней спорили, исходя из простой максимы — ложь плоха, независимо от того, с какой самой что ни есть благородной целью она произносится.

Я не большой поклонник этих университетских интеллектуалов, в массе своей левых, но тут, уж простите, был вынужден с ними полностью согласиться. Врать нехорошо и плевать на высокие цели и смыслы.

В качестве примера тогда, кстати, приводилась история Йосефа Трумпельдора с его якобы сказанным перед смертью «тов ламут бэад арцейну»(хорошо умереть за Родину).

Исходя из того, что речь шла о реальном случае, а не сцене из героической северокорейской оперы «Море крови», мне изначально было трудно поверить, что слабо знающий иврит, с пулей в животе, причиняющей нечеловеческую боль, Трумпельдор мог реально говорить такое за считаные минуты до смерти. Госпожа Ливнат, собственно, и не скрывала, что всё это известно и ей, но, тем не менее, продолжала настаивать, что миф этот чрезвычайно полезен и было бы грубейшей ошибкой его дезавуировать.

Что ж, время показывает и доказывает, что госпожа министерша ошибалась, а правы, увы, были её оппоненты. Я, ни Б-же мой, не пытаюсь принизить значение подвига Трумпельдора, который не стал менее героическим от того факта, что те самые слова вовсе не были произнесены.

Беда в том, что упорное утверждение, что они, да, были сказаны, со временем стало приводить к обратному эффекту — над этой историей стали иронизировать. Я, признаться, слышал немало шуток по этому поводу от многих коренных израильтян, причём, далеко не левых взглядов.

Как такое могло произойти? Очень просто — в демократическом, свободном обществе от мифов устают. Демократия, она, знаете ли, лишена пафоса да и не любит его. А ещё заставяет думать критически и фильтровать информацию. С чем, увы, есть явная проблема у многих выходцев из бывшего СССР. Потому, как-то поделившись такими мыслями с парой сослуживцев, получил гневную отповедь, что я-де — циник и нет у меня ничего святого.

Ага, вот оно. Вот где собака порылась.

Сделайте нам свято. Без этого — никак.

Расшибить лоб об что-нибудь есть душевная потребность. И это, кстати, характерно, более того, тщательно культивируется именно тоталитарными обществами и тоталитарными идеологиями. Потому-то мифы там себя так вольготно чувствуют и процветают. И именно эту тягу к мифам привезли сюда с собой бывшие (а могут ли они быть бывшими?) совки.

Да, история, или то, что ей именуют в тоталитарных странах, полнится байками, или, если хотите, опять же, мифами. Мифы же отнюдь не безобидны и это вовсе не невинная ложь, типа, это было давно и быльём поросло. Они верно служат господствующй идеологии, окормляя популяцию в соответствующем духе, так, как оно требуется режиму.

Ибо для начала любой тоталитарный режим стремится отучить людей мыслить критически. И тогда они готовы поверить в любой сусальный бред, любые «героические» байки о «великом» прошлом, а это, в свою очередь нужно для реализации устремлений нынешних.

А главная цель таковых мифов, укрепить охлос, он же — потенциальное пушечное мясо, что он есть самый лучший, его история — самая правильная и великая, а беды все от козней врагов внешних и внутренних, кои мифам этим, которые вовсе и не мифы, а святая правда, верить не желают.

И ещё — мифы в массе своей культивируют идею героической смерти — за идею, веру, вождя, за родину в том виде, в каком её этот самый вождь понимает. Не по этой ли причине в России, где одна диктатура, один вид деспотического самодержавия неизменно сменял другой, всю её историю был необычайно популярен миф про Ивана Сусанина?

И не странно ли, учитывая, что выживших в этой истории, вроде бы, не было, что история убиения Ивана описывается в этой байке со всеми душераздирающими подробностями? А ведь миф сей чрезвычайно полезен любой диктатуре, ибо, что может быть благороднее, чем пожертвовать жизнью за самодержца.

Или взять на сей раз байку церковную, о святой равноапостольной княгине Ольге, принявшей крещение в Константинополе. И ничего, что сей обряд Ольга, она же Хельга, проходила несколько раз, крестясь и снова возвращаясь в язычество по мере необходимости. Но сказать правду — ни-ни. А то как же быть со столь любезной нашему сердцу святостью? А вот литовцы, к примеру, вовсе не стесняются того факта, что Великий князь Миндаугас тоже крестился несколько раз. Ну то литовцы, что сних возьмёшь. Как говорится, два мира.

И да, всё это вовсе не безобидно, и как говорится, было бы смешно, если бы. Но байка о том, что, якобы в Херсонесе принял крест князь Владимир ныне используется в весьма утилитарных целях, как одно из оправданий аншлюса Крыма и прав Россиюшки на полуостров.

Хотя, здесь, конечно, прекрасно всё — и присвоение Киевского князя себе, любимым и само утверждение, что крещение тысячелетней давности придаёт некие политические оправдания факту агрессии и аннексии.  И ведь, что характерно, миф этот служит запудриванию мозгов именно собственной популяции, т.к. ни на кого больше не действует.

Любой тоталитарный режим выстраивает собственную мифологию, начиная с событий далёкого прошлого и доводя этот ряд до нынешних или совсем недавних дней.

Гитлер тоже начал писать свою «историю» с победы над римлянами в Тевтобургском лесу.

Сталин, продолжая и развивая опыт русских царей, тоже трудился над мифологизацией истории, создав свой вариант житий революционеров, которых счёл возможным не убивать. Разумеется, в этом новом Евангелии главное место принадлежало ему и Лукичу, как отцам-основателям «родины трудящихся всего мира».

Вторая Мировая, вернее, её эпизод, именуемый кое-где «Великой Отечественной» — вот где открылся небывалый простор для мифологии. Причём, мифы, плодившиеся все военные и послевоенные годы именно сейчас обрели новое звучание и заняли своё место в житиях и легендах жутковатой религии «великой победы». Победобесия, говоря проще.

Повторю, мифологизация истории — черта именно тоталитарных режимов и особенное место там занимают великомученики за идею, идеологию, умирающие с именем вождя на устах. Причём, ежели персонаж остался жив, это уже не интересно. Герой требуется обязательно мёртвым.

Потому так хорошо вписывается в жития история Зои Космодемьянской, истерички и психопатки, каковой, кстати, и должна быть истинно святая.

И здесь прекрано всё — жизнь за вождя отдана, не рассуждая, «святая», как и положено, претерпела позор и поношение, будучи публично повешена на глазах у всей деревни, кою она пыталась поджечь. И ничего, что Зоя выполняла преступный приказ и была поймана самими крестьянами, чьи дома она пыталась уничтожить. Последних, между прочим, потом расстреляли вернувшиеся Советы.

Но, право же, кому нужны факты, когда они мешают мифам? И вот уже директор прачечной, на тот момент смотрящий за «культурой» объявляет, что факты сами по себе ничего не значат, надо просто родину любить, а там и любящее сердце подскажет. Ибо, кто не верит, что 28 панфиловцев и в самом деле чего-то там сделали, те, понимаешь, мрази конченые. А были ли панфиловцы? А кого это волнует? Родина скажет были — значит были. А факты, зачем они вам?

Они, ведь, там убийственно серьёзны со своими байками, а может, просто пытаются сохранить серьёзное выражение на своих мордах. Сами-то они, в отличие от окормляемых, знают что к чему. И кормят охлос мифами с вполне, с их точки зрения, рациональными целями. Любая идеология в тоталитарной стране работает на мобилизацию этого самого охлоса и мифы тому верная порука. И звериный оскал, с каким они взирают на окружающий мир обеспечивается ими, мифами. О том, что весь мир против них, таких белых и пушистых, таких миролюбивым, от избытка миролюбия разползшихся на шестую часть суши им рассказывают эти мифы. От Ледового побоища и Куликовской битвы до распятого мальчика.

Это жития героев последней большой войны вдохновляют ихтамнетов на Донбассе, их ставят в пример. Они там, понимаешь, снова воюют с фашизмом, как те самые «дедывоевали» — в Испании, Финляндии, далее везде. И уже появились святые равноапостольные Гиви с Моторолой. Что поделаешь — какие мифы, такие и святые.

И вот гляжу я на всю эту мифологическую вакханалию и думаю — откуда у тех же евреев выработался такой здоровый иммунитет к мифотворчеству? Почему даже та история, с которой я начал, ныне вызывает усмешку? Почему, в конце концов, мы не утратили способности смеяться над нелепостями мира и над самими собой в том числе? Почему, как я надеюсь, нам не грозит массовое безумие, охватившее, вернее, сто крат ныне возросшее в одной, взятой за известное место стране, той, которая, как известно «щедрая душа»?

А вы почитайте ТАНАХ, он же Ветхий Завет и скажите — какой ещё народ настолько честен сам перед собой, чья ещё история написана самим народом в столь некомплиментарном ключе, история, со страниц которой пророки гневно бичуют прегрешения соплеменников? Только трезвый и непредвзятый взгляд на прошлое, прежде всего своё, открывает путь к подлинной свободе и избавлению от опасных иллюзий. Тем и живы.