Фото: cdn.viewing.nyc
Пол Химмель (1914–2009)
В 1969 в возрасте 55 лет известный фотограф Пол Химмель оставляет занятие коммерческой фотографией моды. Вместе с женой, выдающимся фотографом Лилиан Бассман, они посчитали, что им не нужны две отдельные студии в их флигеле в Верхнем Ист-Сайде.
При освобождении нижней студии были выброшены практически все фотографии моды, сделанные Полом в середине 1940-х годов для Vogue и Harper’s Bazaar, а также почти все негативы портретов, опубликованных в журнале «Театральное искусство». Химмель стал психотерапевтом. В начале 70-х годов Бассман, следуя мужу, прекратила снимать моду по договорам и выбросила многие свои негативы, занявшись личными проектами. И о фотографах надолго забыли.
Пол Химмель и Лилиан Бассман начали вновь обретать известность в 1991 году, когда английский историк фотографии моды и куратор Мартин Харрисон, находясь в их доме, заметил в лаборатории заброшенную, повреждённую водой упаковку, в которой находились негативы Бассман 1940-х — 1950-х годов, запрятанные и забытые при уборке дома. За этой находкой последовали выставки Бассман в США и Европе. Вслед за Лилиан был «открыт» и Пол Химмель. В нью-йоркских галереях Говарда Гринберга (1996) и Джеймса Данцингера (1999) состоялись выставки его работ. Был издан представительный альбом «Пол Химмель: Фотографии» (1999) в прекрасном оформлении Лилиан Бассман.
Пол Химмель родился в 1914 году в семье еврейских эмигрантов из Белой Церкви (Украина). До 1922 года он жил в Нью-Хэйвене (Коннектикут), затем родители переехали на Кони-Айленд, где открыли первый в Америке вегетарианский ресторан Boarding House. Летом следующего года в ресторан пришла работать Клара, мать Лилиан Бассман. Полу было 9 лет, а Лилиан — 6, когда они познакомились. Вновь они встретились через девять лет. И хотя Лилиан было только 15 лет, они начали совместную жизнь. В 1935 году, когда Лилиан исполнилось 18 лет, они официально оформили свой брак. Их супружество и творческое сотрудничество продолжалось более 73 лет.
Пол Химмель заинтересовался фотографией ещё будучи подростком под влиянием своего близкого друга. Он снимал друзей, улицы Нью-Йорка, представления на Кони-Айленде. «Я был очарован причудливыми шоу на Кони-Айленде, — вспоминал Химмель в 1999 году. — Я помню хозяина слона и номер, исполняемый полумужчиной, полуженщиной. Все они были первыми, кого я сфотографировал».
Фотография становится его хобби. Пола интересует творчество фотографов, сотрудничавших с FSA (Farm Security Administration), снимавших американское общество в период Великой депрессии. Особенно его привлекали фотографии Доротеи Ланге.
В 1939 году Пол Химмель, путешествуя по Соединённым Штатам, создаёт свою первую значительную серию фотографий «Вдоль скоростной дороги Pan-American», получившую признание критики. Фотографии впервые были показаны в галерее YMCA (Нью-Йорк) в 1940 году. И всё же, несмотря на успех в фотографии, Химмель избирает своей профессией психологию, получает masters degree и занимается преподаванием.
Химмель оставался любителем фотографии до середины 40-х годов, когда как-то в летние каникулы решил попробовать свои силы в профессиональной фотографии. Он устраивается ассистентом фотографа в студии журнала Vogue. С первого же сеанса интерес к фотографии перерос в страсть. Пол помогал Джону Роулингсу снимать Марлен Дитрих. Химмеля покорила и великая актриса, и фотография. Дитрих была «эктравагантно приятна и очень вызывающая», вспоминал он.
В конце того лета Химмель бросает преподавание и наряду с другими молодыми многообещающими фотографами, как Ричард Аведон и Ирвин Пенн, посещает лекции по курсу «Графический журнализм» в легендарной Лаборатории дизайна, созданной Алексеем Бродовичем в Новой школе социальных исследований в 1941 году. Бродович, сам увлечённый передачей движения на фотографии, сказал, что из всех его учеников Химмель «был единственным, который наилучшим образом понимал, что я подразумеваю под движением».
Ко времени их знакомства Алексей Бродович был уже известным фотографом, графиком-дизайнером и художественным директором журнала Harper’s Bazaar (с 1934 по 1958 годы). Начиная с 1930-х годов, он внёс в пикториально степенные американские журналы смелую визуальную жизненность. То, чему Химмель научился у Бродовича, было: «отлично, когда не делаешь то, что говорит тебе делать камера». Это было главным, что он воспринял от своего учителя. Благодаря Бродовичу Химмель получил свой первый договор с Harper’s Bazaar. Он становится фотографом моды, который не просто снимал модели, как статичные изящные объекты на улицах города, а делал их частью уличного пейзажа. Его умение передать движение, динамичность уличной жизни придавало фотографиям моды особую непосредственность и близость к среде.
В 1947 году Химмель сделал серию фотографий моделей, находившихся в толпе в главном зале Центрального железнодорожного вокзала. Они снимались сверху и должны были стоять неподвижно в виде островка спокойствия среди хаоса броуновски движущихся людей. Для передачи движения людей Химмель сделал смазку очертаний их фигур. Эти фотографии — всё, что осталось от его многолетней работы фотографом моды. В сороковые — начале пятидесятых годов фотографии моды Химмеля часто публиковались в Vogue и Harper’s Bazaar.
Занимаясь коммерческой фотографией, Химмель никогда не оставлял своих эстетических поисков, всегда стараясь запечатлеть сущность движения — тема, которая проходит по всем его работам, начиная с самых ранних. В 1954 году он публикует свою, ставшую теперь классической, книгу фотографии «Балет в движении». Известный хореограф и основатель New York City Ballet Джордж Баланчин писал в предисловии о фотографиях Химмеля, что он достиг «почти невозможного» в создании «статичных изображений, передающих движение», что в них «присутствует ощущение и последовательность движения». Для передачи иллюзии движения Химмель снимал объект «со смазкой» при относительно длительной экспозиции или производил многократную съёмку на один негатив, как на фотографии, запечатлевшей сцену из балета «Лебединое озеро» (1952) в постановке Баланчина, где балерина устремляется к партнёру, тогда как за ней тянется шлейф следующих одно за другим её изображений.
Примечательны сцены, запечатлённые его камерой, из балетов «Orpheus» (1952) на музыку Игоря Стравинского и «Serenade» (1952) на музыку Петра Чайковского, поставленных Баланчиным в New York City Ballet. Химмель обладал даром схватывания выражения человеческого движения невидимого для глаза. Фотографии балета являются кульминацией его самой интенсивной и утончённой работы. Эти фотографии — «извлечение самой сути танца», как назвал их один критик.
Наряду с балетом Химмеля привлекал и цирк. Артисты на трапеции и канатоходцы, жонглёры и акробаты посредством его камеры превращаются в пространстве в трепещущие полупрозрачные очертания, символы образа. Одной из иллюстраций его восприятия цирковой сцены может служить фотография, запечатлевшая артиста, крутящего канат, как бы упакованного в большой волнообразный пузырь.
Оставаясь фотографом моды, Химмель сохранил свой юношеский интерес к Нью-Йорку. В 1940-е — 1950-е годы с присущим ему видением он запечатлел как городские, так и человеческие стороны жизни города. К числу примечательных фотографий Пола Химмеля этой поры, часто репродуцируемой, относится «Brooklyn Bridge, 1948». На светлосером, снятом горизонтально, снимке показан со спины чёрный силуэт мужчины, облокотившегося на ограду, созертательно смотрящего на панораму города с очертаниями высотных зданий.
Середина столетия — наиболее плодотворная пора Химмеля. Его работы появлялись во многих иллюстрированных журналах страны. Три его фотографии, выдержавшие жёсткий отбор, были включены в знаменитую выставку «Род человеческий», организованную Эдвардом Стейхеном в 1955 году в Музее современного искусства в Нью-Йорке и показанную во многих странах мира. Одной из этих фотографий Химмеля был лирический портрет беременной Лилиан Бассман в окружении цветов. Стейхену настолько понравилась фотография этой боттичеллевской молодой женщины, что она была воспроизведена на приглашении на эту историческую выставку.
К 1950-м годам редакторы журналов моды начали утрачивать интерес к фотожурналистскому стилю Химмеля, предпочитавшему более условные позы. Их интересовала прямая, непосредственная фотография моды. Химмель всё больше занимался своими личными проектами. Чем бльше он экспериментировал, тем меньше у него было коммерческой работы. И, в конце концов, он поменял профессию. Объясняя своё решение оставить коммерческую фотографию моды, Пол Химмель в интервью для журнала New York сказал: «Мне надоело. Оплачивались лишь коммерческие договоры, и хорошо, когда они получали всё об одежде. Никто не хотел публиковать произведения искусства… Меня же интересовала красота, а не мода».
Признание, пришедшее к Полу Химмелю в конце 1990-х, прочно утвердилось и в последующие годы. В 2003 году в нью-йоркской галерее Keith De Lellis состоялась выставка «Paul Himmel: Life in Motion», показавшая около 50 фотографий Нью-Йорка, балетных и цирковых сцен. В этом же году в Мюнхене, когда Лилиан Бассман было уже 86 лет, а Полу Химмелю — 89 лет, в галерее f 5.6 состоялась их первая совместная выставка. В 2013 году берлинское издательство Kehrer Verlag выпустило альбом «Lillian Bassman & Paul Himmel». В 2014 — 2015 годы работы этих замечательных фотохудожников экспонировались на передвижной выставке в Вене и Гамбурге.
Пол Химмель был одержим экспериментаторством, увлечён преобразованием изображения. Он творил из будничного прекрасное и мистическое. Радикальные эксперименты Химмеля были по достоинству признаны лишь последующими поколениями ценителей фотоискусства. Его работы демонстрируют важную веху в истории фотографии. Если о жизни какого–то художника можно сказать, что это — произведение искусства, то это, несомненно, о Поле Химмеле.
Лев ДОДИН
Оцените пост
(голосовало: 6, средняя оценка: 5,00 из 5)
Загрузка...
