Еврейский Мир

Фото: ichef.bbci.co.uk

20 января — для Соединенных Штатов день знаменательный. С властью прощается Дональд Трамп, страна встречает нового президента — Джо Байдена. С чем подошла Америка к этому дню? 

Готов утверждать, что сегодня Америка — это совсем не та страна, которую мы знали еще лет десять, а тем более 20 лет назад. То, что десятилетиями вызревало в университетских кампусах, прошлым летом расцвело пышным цветом на городских улицах, и сейчас Соединенные Штаты пожинают свой урожай. Сегодня в среде либеральной публики — а это большая часть образованного класса Америки — быть белым считается как бы немного неприличным. Но уж коли угораздило попасть в эту расу, рекомендуется публично признать свою природную греховность. Признать, что белые не просто веками угнетали афроамериканцев, а что и сегодня с угнетением не покончено. Признать, что вся жизнь в Америке пропитана системным расизмом — от науки до искусства, от образования до бизнеса, от полиции до Голливуда и дальше по всему списку. Признать, что всё общество построено на незаслуженных привилегиях белой расы в ущерб цветному населению. Эти признания — как сертификат лояльности господствующим настроениям, как пропуск к карьерному росту и благам жизни. На протяжении нескольких десятилетий этому учили студентов во многих университетах. А сейчас даже и в школах. И вот уже либеральная публика тонет в истеричной стихии покаяний за незаслуженные «привилегии белых», за продолжающееся угнетение чернокожих американцев.

Статистика, правда, не на их стороне. В образовании больше других преуспели совсем не белые, а азиаты — 56% из них имеют дипломы высших учебных заведений. Особенно отличились американцы китайского и индийского происхождения — в этой группе высшее образование получили 62%. А как же с «привилегиями белых»? Показатели белой расы гораздо скромнее, чем у азиатов — всего лишь 37%. У афроамериканцев, правда, дела еще хуже — 23%, хотя с 1991 года этот показатель вырос вдвое. Примерно такая же картина и в доходах населения. Вот цифры за 2016 год. Средний годовой доход домохозяйств среди белого населения составил $67 865. Среди американцев индонезийского происхождения — $71 616, филиппинского — $84 620, тайваньского — $90 122, индийского — $110,026.

У афроамериканцев и тут дела похуже — $40 500 в год. Но это — «в среднем по больнице». А если более конкретно, то 36% семей афроамериканцев имеют годовой доход от 50 до 150 тысяч долларов. Еще 25% — семьи с доходом от 25 до 50 тысяч. 13% — это малоимущие семьи с доходом от 15 до 25 тысяч, и 19% проживают в бедности, имея годовой доход ниже 15 тысяч. Но, правда, 7% семей черных находятся в высшем слое среднего класса, получая доход в 150 тысяч в год и выше. Есть среди афроамериканцев и миллионеры.
О чем говорят приведенные цифры? Во-первых, что проблемы, о которых сегодня в Америке мы слышим из каждого утюга и каждой кастрюли — да, они есть, но заметно преувеличены. А также эти цифры говорят о чем угодно, но только не об особых привилегиях белых. Но догма сильнее статистики. «Мы, белые американцы, — бьют себя в грудь воинствующие либералы, — пользуемся незаслуженными привилегиями. И с этим надо покончить».

Хорошо, допустим, надо покончить. Но как? Ну, прежде всего, говорят либералы, надо расширить безусловные преференции для цветного населения в учебе, в карьерном росте, в получении государственных контрактов. Словно, мало тех привилегий, что уже существуют более полувека, когда в университетах и на рабочем месте отсеивают тех, кто может и умеет, давая преимущество цветным безотносительно их компетенций. Но цветным — это официально, а на практике эти привилегии чаще всего получают афроамериканцы. Но если раньше среди либеральной публики это считалось лишь прогрессивной практикой и хорошим тоном, то сейчас раздача черным преференций в самых различных областях стала, по сути, новым общественным институтом. Практически повсеместно в университетах, корпорациях и многих госучреждениях введены должности ответственных за расовое разнообразие, нечто среднее между кадровиком и парторгом. В обязанности этих расовых комиссаров, сидящих, кстати, на очень приличной зарплате, входит, прежде всего, всячески способствовать приему на работу или учебу чернокожих американцев. Практика показывает, что зачастую делается это в ущерб не только белым, но и другим расам. Министерство юстиции, к примеру, прямо обвинило Йельский университет, один из самых престижных в США, в том, что в нарушение федерального закона о гражданских правах университет подвергает дискриминации абитуриентов белой и азиатской рас.

Между тем заполнение вакансий афроамериканцами — лишь одна из обязанностей расовых комиссаров. Не менее, а может, и более важная сторона их работы — следить за идеологическим состоянием вверенного их заботам подразделения. А именно разрабатывать программы обучения новой расовой теории. Это учение о том, что системный расизм, пронизал все поры американской жизни, что сама страна была создана на идее расизма. Это учение о том, как белые угнетали и продолжают угнетать цветное население и как с этим бороться. Это призыв к белым признать, что они расисты от рождения и, восстанавливая расовую справедливость, отказаться от своих белых привилегий в пользу черных.

Кроме того, в обязанность расовым комиссарам вменяется пресечение любой ереси, любого отклонения от этой ортодоксии, рожденной и продвигаемой левыми при полной поддержке руководства Демпартии. Во власти комиссаров не просто сделать замечание сотруднику, скажем, за его пост в Фейсбуке — мол, задевает чьи-то там чувства, или, допустим, пожурить преподавателя в связи с жалобой студента на плохую оценку — мол, поставил «неуд» по причине расовой неприязни — но и повлиять на карьеру человека. Комиссар может затормозить продвижение по службе и даже добиться увольнения оступившегося.

Идеи «привилегий белых» и «системного расизма» стали настолько общепринятыми, что те, кто их отрицает, автоматически получают ярлык расиста. На этих понятиях выросла целая индустрия, бюджет которой оценивается в 8 миллиардов долларов. Во многих корпорациях, университетах и госучреждениях студентов и служащих в обязательном порядке заставляют прослушать курс о «подсознательной предвзятости» белых к цветному населению, что порой выливается в астрономические суммы для налогоплательщиков. Например, руководитель департамента образования Нью-Йорка ввел обязательный тренинг «борьбы с предвзятостью» для 75 тысяч учителей городских школ, расходы на который составляют 23 миллиона долларов в год.

И вот уже нью-йоркской филармонии рекомендовано отказаться от слепых прослушиваний, чтобы при наборе музыкантов непременно учитывать расу. Стонет Голливуд, белые актеры и режиссеры все более теряют шансы на получение ролей и заказов. Теперь для ролей Белоснежки, английской королевы и даже русского Горбачева вполне годятся (и даже предпочтительнее) чернокожие актеры. Студенты университета Вашингтона требуют, чтобы чернокожим студентам отменили трудные экзамены, потому что у них нет времени на подготовку, они слишком заняты борьбой за свои права. И ректорат идет им навстречу. Университеты из кожи вон лезут, заманивая на учебу афроамериканцев, чтобы повысить процент цветных. Нечто похожее нередко происходит и в госучреждениях и в частных бизнесах. И какие только бонусы не придумывают, спеша оказаться в первых рядах борцов за расовую справедливость. Ярко отличился, например, Корнельский университет. По новым правилам, студенты, не сделавшие прививку от COVID-19, не будут допущены в университетскую библиотеку и в некоторые другие места на территории кампуса. Но! …Этот запрет не коснется цветных студентов, которые по каким-либо личным соображениям решили воздержаться от вакцинирования

Расовая истерия добралась и до борцов с COVID-ом. Лучший способ сократить смертность от этой заразы, считают в Центре по контролю над заболеваниями США — это начать массовую вакцинацию с граждан в возрасте 65+, а затем уже прививать работников основной инфраструктуры, а дальше уже и всех остальных. Так бы в Америке и поступили, но эксперты по расовой справедливости выступили против, посчитав это очередным ударом по чернокожим американцам. Их аргумент — этнические меньшинства недостаточно представлены в группе 65+, т.к. белые живут дольше черных. Поэтому начинать вакцинацию надо с работников инфраструктуры, где этническое разнообразие гораздо шире. И только вмешательство влиятельных лиц позволило достичь компромисса — прививки начнут с тех, кому за 75, потом всем остальным. Если так пойдет и дальше, то не состояние больного, а цвет кожи станет решающим фактором, кому первому оказывать медицинскую помощь, кого спасать, кому отпускать дефицитные препараты и т.п. Теперь уже многие белые американцы, в первую очередь из числа сторонников Трампа, говорят о расизме по отношению к ним.

Либеральные активисты ведут борьбу за расовую справедливость и на другом фронте, требуя выплатить репарации за века угнетения. Выплатить наличными и другими пособиями, а также бесплатным жильем, бесплатной учебой, бесплатной медициной, бесплатными абортами и операциями по смене пола. В той же корзине требования перестать преследовать за наркотики и проституцию, сократить финансирование полиции, а еще лучше распустить ее, заменив на народную дружину. Все эти яркие идеи родили новое понятие — woke, расово прозревший.

Как «прозревший», прогрессивный гражданин и достойный представитель образованного класса вы должны проникнуться пониманием, что история Америка начинается не с прибытия на Американский континент пуритан в XVII веке и их мечты создать на земле царство Божие, «сияющий град на вершине холма», не с пуританских принципов труда и морали. И даже не с принятия в 1776 году Конституции, не с образования союза 13 суверенных штатов, освободившихся от британской короны. Совсем нет. Как «прозревший» гражданин, вы точно знаете, что, на самом деле, Америка начинается с прибытия в 1619 году первого корабля невольников. И ни минуты не сомневаетесь в том, что не было ничего важнее этого события во всей американской истории, потому что вся история Америки — это история угнетения.

Если вы все это осознаете, то, конечно же, понимаете всю правоту движения «Жизнь черных имеет значение» (сокр. от английского — БЛМ). Вы понимаете, что организованные ими протесты — это протесты за правое дело, за расовую и социальную справедливость, против угнетения и полицейской жестокости, против капитализма, который порождает неравенство и бедность. Если в своих прогрессивных взглядах вы способны сделать еще один шаг, то также понимаете, что поджоги, насилие, грабежи магазинов — всё это не преступления, а лишь еще одна форма протеста. Что нет ничего дурного в разграбленных полках, потому что это заслуженные репарации, справедливое перераспределение благ. Примерно к этому в общих чертах сводится новая леволиберальная ортодоксия, воцарившаяся среди большой части образованного класса, того самого класса, который голосует за демократов. Но если раньше подобные или любые другие идеи имели свободное обращение в обществе, которое не признавало диктата ни одной из них, то сегодня новая ортодоксия утверждается, как единственно верная, а отход от нее может быть чреват неприятностями.

В охранение главенствующего догмата в стране появилась социальная цензура. В отличие от известной нам практики, когда цензура шла сверху, вводилась властями, в Америке цензура идет снизу. Как-то вдруг, словно, ниоткуда объявилась сверхчувствительная публика, чьи чувства задевает… да что угодно может задеть их чувства, вплоть до того, какую книгу вы похвалили у себя в Фейсбуке. Потому что даже в «Гарри Поттере» они ухитряются усмотреть «привилегии белых». Эта сверхобидчивая «прозревшая» публика с большим энтузиазмом взяла на себя роль добровольных цензоров, готовых указать пальцем на вас или на что угодно при малейшем подозрении отхода от принятой ими ортодоксии. Так из школьной программы стали исключать книги, вроде «Хижины дяди Тома» и «Приключения Тома Сойера». За какие грехи? Оказывается, там неверно освещена расовая проблема. По той же причине ряд фильмов снимают с проката, в художественных галереях исключают картины из экспозиции, ухитряются увидеть расизм в «Лебедином озере», объявляют музыку Бетховена и математику служанками белой расы. Эти «прозревшие» далеко не безобидны. Их усилиями в стране появилась т.н. «культура запретов», когда под запрет стали попадать не только книги, телевизионные программы, фильмы и мультфильмы, а самое главное — люди. Сотворенные ими доносы — чаще всего публикации в соцсетях — тут же превращаются в коллективную травлю и могут стоить несчастным не просто нервов, но и карьеры, поломанных судеб. Не удивительно, что 62% американцев не решаются открыто высказывать свои взгляды, только в кругу домашних и очень близких друзей.

И вот уже даже та белая публика, которой все это совсем не по душе — отдельные люди и целые бизнесы — начинают приспосабливаться к новым веяниям в надежде избежать карающего меча стражей левой ортодоксии. Одни распинаются с различных трибун и в СМИ, часто вполне искренне, о необходимости борьбы с системным расизмом. Другие строчат в соцсетях доносы на сослуживцев или соседей. Третьи выставляют у себя в палисаднике плакаты в поддержку БЛМ и готовы по первому требованию подтвердить, что жизнь именно черных имеет значение. Нет, в душе они уверены, что значение имеют все жизни, что нет в стране никакого системного расизма, а БЛМ-щики — по больше части хулиганье и мародеры, но обстоятельства требуют — у людей же семьи, дети, а до пенсии еще далеко…

У бизнесов тоже забота — избежать бойкота со стороны «прозревших» или, напротив, за их счет увеличить число своих клиентов. И вот уже целые корпорации и университеты выпускают меморандумы о своей поддержке БЛМ, бьют себя в грудь, обязуясь изжить любые случаи проявления расизма и практики «привилегий белых». Либеральная публика словно забыла уроки маккартизма, чудовищного времени, когда посещение митинга левых, подпись под петицией или просто неосторожное слово могли стоить людям карьеры. Забыло о появлении целого «поколения молчаливого страха», хорошо усвоившего, что политическая активность ведет к неприятностям, и только конформизм может стать безопасной гаванью. Поколения, которое избегало обсуждать со студентами спорные темы, ставить спорные фильмы, вести спорные дискуссии на телевидении и радио. Либералы словно забыли о времени, когда страна на годы вперед оказалась интеллектуально ограбленной.

Впрочем, более 100 интеллектуалов — известные писатели, публицисты, режиссеры, обеспокоенные диктатом левой ортодоксии, этим летом опубликовали открытое письмо, высказывая тревогу в связи с принуждением людей к единомыслию. Но их обеспокоенность захлебнулась в торжестве левой мысли «прозревших», провозгласивших, что единственной верной целью всех, кто пишет, может быть только отстаивание дела афроамериканцев. Если не это, то и нет смысла писать.

Все эти «прозревшие», движимые чувством морального превосходства, неизбежно впадают в воинственную непримиримость к любым оппонентам. Неудивительно. Моральное превосходство сродни наркотику, оно вызывает привыкание и становится необходимым допингом в поддержании самооценки. Подсевшие на моральное превосходство не могут обойтись без своих антиподов, моральных уродов, которых они видят во всех, кто выражает с ними несогласие. Любому вопросу они придают исключительную моральную значимость, а потому несогласные для них не просто не правы, а видятся им воплощением самого зла. И к тому же полными идиотами, что позволяет высоко оценивать собственный разум.

Но беда в том, что все эти «прозревшие» — не экзотическая секта фанатиков, удивляющая прохожих своими ритуалами на городских площадях. «Прозревшие» — это большая часть либеральной публики, осевшая на самых разных должностях, в том числе руководящих, практически во всех областях. В СМИ, корпорациях, университетах, госучреждениях, Голливуде, шоу-бизнесе — повсюду. Эта армия уже способна навязывать стране не только свои убеждения, но также диктовать остальным правила жизни.

Не случайно вся эта волна, захлестнувшая Америку, совпала с массовыми сражениями против памятников. Разрушители начинали под флагом борьбы с памятью о конфедератах, рабовладельцах южных штатов, но уже очень быстро перекинулись и на памятники отцам-основателям, другим особо чтимым персонажам американской истории, пока, в конце концов, не добрались и до традиционного изображения Христа с белым ликом. И тут уже стоит задуматься. Удар был нанесен не просто по памяти о ярких исторических личностях. Вандалы подняли руку на сакральные фигуры этой страны, во многом определяющие американскую идентичность. Не пощадили даже Линкольна, самого яркого борца за отмену рабства, мол, он относился к афроамериканцам не как к людям, а как к собственности. Но откуда эта потребность разрушения прошлого?

Давно подмечено, что война с памятниками — необходимый шаг на пути трансформации общественного сознания. Всем известным революциям непременно сопутствует разрушение наследия прошлого, памятники принимают на себя первый удар. Это необходимый символизм утверждения новой власти, новых идей и идеалов в ходе перенастройки сознания масс. Революционный момент также требует публичных покаяний в беззаконии со стороны тех, кого обвиняют в угнетении. Этим особенно прославилась китайская Культурная революция. Но сейчас подобное происходит в Америке. Протесты, погромы, гипертрофированные покаяния за грехи белой расы, социальная цензура, культура запретов, принуждение к единомыслию, крушение памятников и конструирование новой истории — всё это складывается в цельную картину, имя которой Культурная революция. Но революция особенная — в ее пучину погрузились, главным образом, большие города на побережьях с преобладанием либеральной публики, голосовавшей за демократов. А вот другую Америку — Америку небольших городов и сельской местности, ту, что поддерживала Трампа, в прошедшем году революция обходила стороной или задевала самым краешком.

Но ситуация стала меняться после того как в Капитолий во время утверждения законодателями результатов выборов, силой прорвалась группа провокаторов (были они правыми или левыми радикалами — уже не имеет значения). А по проложенному ими пути, уже без всякого сопротивления со стороны полиции, в здание Конгресса устремилась толпа протестующих. Многие из них даже не подозревали, что совершают преступление. Люди бродили по зданию, словно на экскурсии, делали селфи на фоне исторического интерьера, вели прямые трансляции в своих блогах.

Событие, безусловно, прискорбное, но лучшего подарка противникам Трампа было трудно придумать. Демократы воспользовались им, чтобы закончить то, что никак не удавалось сделать в течение последних четырех лет — уничтожить политического соперника. Прорыв в здание Конгресса был объявлен мятежом. Все протестующие — мятежниками. А самого Трампа в ходе устроенного на скорую руку импичмента обвинили в подстрекательстве к мятежу. Подстрекательство, по их мнению, состояло в том, что Трамп в своем выступлении на митинге в который раз говорил, что выборы украдены, что демократы фальсифицировали результаты голосования. И в какой-то момент призвал собравшихся идти к Капитолию с тем, чтобы показать конгрессменам, какая огромная армия людей не доверяет состоявшимся выборам.

Заседание по импичменту демократы провели в ускоренном режиме за пару часов, практически без слушания, продавив решение своим большинством в нижней палате Конгресса. Противники Трампа торопились, даже не пытаясь создать видимость объективного разбирательства — срок президентских полномочий Трампа истекал через неделю. Да и к чему объективность, когда полученные в их полное распоряжение Белый дом и обе палаты Конгресса открывают такой простор, такую свободу для принятия любых решений, что уже и нет нужды заботиться о том, что выдвинутые против Трампа обвинения идут вразрез с Конституцией. А между тем Верховный суд еще в 1969 г. постановил, что даже пропаганда применения силы защищена положением Конституции о свободе слова, за исключением случаев целенаправленного подстрекательства к противоправным действиям. То есть, если бы Трамп призвал идти к Капитолию и штурмовать здание — тогда, действительно, тут был бы состав преступления. Но он, напротив, говорил о мирном протесте. Демократы всерьез готовы к большой зачистке политического поля, вплоть до коллективного наказания тех, кто поддерживал Трампа. Именно к этому призывают многие политики, журналисты, актеры, да и рядовая либеральная публика. В какой-то мере это уже и практикуется. Практикуется в виде составление списков на возможную люстрацию всех, кто работал в команде Трампа, а также в форме многочисленных доносов в соцсетях на его сторонников. В понимании техногигантов беспорядки могут быть правильными и неправильными. Эппл, Гугл, Фейсбук, Ютюб, Амазон — все они обрели колоссальное, чуть ли ни монопольное влияние на общественное сознание. И уже взяли на себя роль главных политических цензоров, продвигая левую идеологию и ведя дело к лишению консервативно мыслящих американцев — а это чуть ли ни полстраны! — возможностей для высказывания своих взглядов.

Как могло случиться, что свободолюбивую Америку стала накрывать тень нового маккартизма, новой борьбы с инакомыслием и новых попыток подавления оппозиции? И какова конечная цель тех, кто толкает страну в этот кризис? Но это уже другая история, для другого анализа.

Источник: «Эхо Москвы»

9tv.co.il

Михаил ТАРАТУТА

Оцените пост

(голосовало: 6, средняя оценка: 4,33 из 5)

Загрузка...

Поделиться