Что же было такое в немецкой культуре, в так называемой «немецкой идеологии», что вылилось в первой половине ХХ-го века в идеологию нацизма, а за столетия до этого было замечено наиболее проницательными умами?
Потомки Амалека
В недельной главе «Бешалах » рассказывается о нападении Амалека на сынов Израиля: «И пришел Амалек, и воевал с Израилем в Рефидиме. И сказал Моше Иегошуа: выбери нам мужей и поди, сразись с Амалеком; завтра я стоять буду на вершине холма с посохом Божиим в руке моей. И сделал Иегошуа, как сказал ему Моше о сражении с Амалеком; а Моше, Аарон и Хур взошли на вершину холма. И было, как поднимет Моше руку свою, одолевал Израиль; и как опустит руку свою, одолевал Амалек. Но руки Моше отяжелели; и взяли они камень, и подложили под него, и он сел на него, а Аарон и Хур поддерживали руки его, один с одной, а другой с другой стороны, и были руки его тверды до захождения солнца. И низложил Иегошуа Амалека и народ его острием меча. И сказал Господь Моше: запиши сие на память в книгу и внуши Иегошуа, что Я совершенно сотру память Амалека из-под неба. И построил Моше жертвенник, и нарек ему имя «Господь – Нисси» (Господь – чудо мое). И сказал он: вот рука на престоле Господа, что война у Господа против Амалека из рода в род» (17:9-15)
С тех пор как этнографические следы Амалека потерялись, с тех пор как было признано, что род этот, восходящий к царю Агагу, смешался среди прочих народов и в целом сокрыт, в иудаизме стало принято «бороться с Амалеком в себе». И все же спекуляции на тему того, кто может являться потомком Амалека, не прекращались на протяжении всей истории. Утверждения, что к Амалеку относятся немцы, закономерно возникли в период Второй мировой войны, после того как Гитлер приступил к истреблению еврейского народа. Преступления нацистов настолько поражают воображение, что идентификация немецкого народа в этом направлении, с известными оговорками, напрашивается сама собой.
Но тем более любопытны заявления такого рода, прозвучавшие еще до победы национал-социалистов в 1933 году. Так, рав Ицхак Зильбер пишет: «Когда в начале ХХ-го века в Иерусалим приехал немецкий кайзер, его вышли встречать все евреи, кроме двух раввинов: р. Йосефа-Хаима Зонефельда и цадика р.Цви-Михла Шапиро. Почему? Они сказали, что слышали от р.Йешиа-Лейба Дискина из Бриска (Брискер ров), что некоторые германские племена происходят от нашего злейшего врага Амалека. Брискер ров ссылался при этом на предание от Виленского гаона».
Трудно не удивиться этому прозрению. В самом деле, в 17 – 19 веках, в промежутке между изгнанием евреев из Франкфурта в 1616 году и Хрустальной ночью в 1938, в Германии не происходило никаких серьезных антиеврейских акций, в то время как на Украине и в Польше еврейская кровь лилась рекой. В то время, наверное, трудно было представить, что когда-нибудь украинские антисемиты окажутся пособниками немецких, а не наоборот. Замечу, что Виленский Гаон был потомком рава Моше Ривкиса, лично пережившего волны кровавых погромов 1648 и 1655 годов и написавшего о них свои воспоминания, с которыми Виленский Гаон не мог быть не знаком (Гаон родился в 1720 году). На каком же основании он решился назвать Амалеком именно Германию? Предание? Разумеется, не без этого. Но даже и при наличии соответствующего предания требовались также и какие-то верные признаки, подтверждающие, что антисемитизм германцев носил злокачественную природу, даже в свой латентный период. Что же это могут быть за признаки? Имелись ли они вообще?
О том, что такие признаки действительно имелись, мы знаем от Генриха Гейне, знакомого с немцами не понаслышке. В «Зимней сказке» он писал: «Христианство в известной степени смягчило воинственный пыл германцев, но оно не смогло его уничтожить; и когда крест, этот талисман, сдерживающий германскую воинственность, разобьется, то вновь выплеснется жестокость старых воинов, бешеное неистовство насильников, которое поэты Севера воспевают и в наши дни. Тогда, а, увы, этот день придет, старые божества войны восстанут из своих легендарных могил и стряхнут со своих глаз пыль веков. Тор поднимет свой гигантский молот и разрушит соборы… Не смейтесь, слыша эти предупреждения, хотя это говорит мечтатель, призывающий вас остерегаться последователей Канта, Фихте и натурфилософии. Не смейтесь над странным поэтом, который ожидает, что в мире вещей произойдет та же революция, которая совершилась в мире духа. Мысль предшествует действию подобно молнии, опережающей гром. По правде говоря, в Германии гром также вполне немецкий, он не слишком расторопный, и его раскаты распространяются довольно медленно; но он грянет, и когда вы услышите грохот, подобного которому никогда не раздавалось в мировой истории, знайте, что немецкая молния, наконец, ударила в цель. От этого грохота орлы будут гибнуть в полете, а львы в пустынях Африки подожмут хвосты и скроются в своих логовах. В Германии развернется драма, по сравнению с которой Французская революция покажется невинной идиллией. Конечно, сегодня все спокойно, а если вы видите тут и там нескольких слишком активно жестикулирующих немцев, не верьте, что это актеры, которым однажды будет поручено дать представление. Это всего лишь шавки, бегающие по пустой арене, лая и иногда кусаясь перед тем, как на нее вступит отряд гладиаторов, которые будут сражаться насмерть».
Это пророчество удивительным образом перекликается со следующим свидетельством Эриха Ремарка: “С немцами, может, и будет покончено, но с нацистами — никогда. Нацисты не с Марса свалились, и они не изнасиловали Германию. Так могут думать только те, кто покинул страну в тридцать третьем. А я еще прожил в ней несколько лет. И слышал рев по радио, густой кровожадный рык на их сборищах. То была уже не партия нацистов, то была сама Германия.”
Что же было такое в немецкой культуре, в так называемой «немецкой идеологии», что вылилось в первой половине ХХ-го века в идеологию нацизма, а за столетия до этого было замечено наиболее проницательными умами?
Арийский Иисус
Уже на протяжении веков в характере «добрых немцев» угадывалась специфическая неприязнь к «Ветхому завету». В самых разных странах, особенно в прежние времена многие христиане не подозревали о том, что основоположник их религии – еврей. Они думали, что Иисус поляк, француз, русский и т.д. Согласно опросу, проведенному в России в 1900-ом году, 53% верующих простолюдинов не знали, кто по национальности апостол Петр, 30% ответили – русский, и 12% — еврей (какой национальности Иуда Искариот, не представляли себе 39% православного люда, 56% признали его евреем, и только 3% посчитали русским).
Между тем в Германии, не среди темных и невежественных пахарей, а среди прославленных на весь мир интеллектуалов в ту пору распространилась «научная» вера в то, что Иисус был не евреем, а арийцем.
Рассуждения об «арийском происхождении» Иисуса можно встретить уже у Фихте (1762-1814), и при всем том, что некоторый интерес к этой идее проявляли так же и представители других народов (в частности швейцарец Карл Юнг), разработчиками ее явились именно немцы.
Веру в «арийского Христа» исповедовали не только такие прописные антисемиты как Рихард Вагнер и автор «Мифа ХХ-го века» Альфред Розенберг, но и в целом добросовестный историк Фридрих Делич.
Похоже, что «добрые немцы» стеснялись наличия «Ветхого завета» в своей библиотеке, во всяком случае, стеснялись в большей мере, чем прочие крещеные народы. В истории христианства лобовое противопоставление «Ветхого» и «Нового» Заветов принадлежит Маркиону. Этот отвергнутый и осужденный церковью епископ считал Иисуса сыном не еврейского, а универсального единого бога. Бога же Израиля – вместе со всеми Его священными писаниями – Маркион объявил восставшим против Истины демиургом, сатаной.
Видный германский теолог Адольф фон Гарнак (1851-1930) в своем исследовании, посвященном Маркиону, позитивно оценил его учение и заключил: “Отвергнуть Ветхий завет во втором столетии была ошибка, которую отвергла великая церковь; удержать Ветхий завет в 16 веке была судьба, от которой реформация не смогла уйти. Но сохранение его в протестантизме с 19-го века есть следствие религиозной и церковной косности”.
Итак, истинную судьбу «немецкой идеологии» уже со времен реформации маститый теолог связывает именно с маркионизмом, гностической ересью, отождествлявшей небесного отца Иисуса с добрым наднациональным божеством, а сатану — со злобным еврейским демиургом, т.е. Богом Авраама, Ицхака и Иакова. В самом деле, именно тогда отец реформации Лютер провозгласил: «Знай, обожаемый Христос, и не обманывайся по этому поводу, помимо дьявола у тебя нет более опасного, более едкого, более ожесточенного врага, чем настоящий еврей, который поистине стремится быть евреем».
Ривка Шехтер в исследовании «Теологические корни третьего рейха» показывает, что если кальвинизм тяготел к «Ветхому завету», то лютеранство от него с первых своих шагов отстранялось.
Как бы то ни было, на протяжении веков «добрые немцы», по-видимому, в большей мере чем любой другой народ, стыдились еврейских корней своего учителя. И это, возможно, и являлось той внешней приметой, которая подтверждала верность предания о том, что «некоторые германские племена происходят от нашего злейшего врага Амалека».
Оцените пост
(голосовало: 11, средняя оценка: 4,55 из 5)
Загрузка...
