Еврейский Мир

Когда искажают суть, когда недвусмысленными намёками чистому пытаются приписать своекорыстие, неизменно возникает чувство горечи и досады.

К сожалению, именно такое грустное впечатление произвёл на меня репортаж Леонида Амстиславского «А что бы сказала Анна?» («ЕМ» № 803) о митинге в Манхэттене в годовщину убийства Политковской. Его инициировал и на собственные средства организовал журналист Антон Крылов.

На мой взгляд, Леонид описал происходившее сухо, с позиций стороннего равнодушного наблюдателя. Он сделал упор на точное время прихода и ухода автобуса и другие третьестепенные детали. Но при этом почти ничего не рассказал о главном: о митинге, проходившем в здании Хантер-колледжа, назвав его «политинформацией».Затем Амстиславский по-бухгалтерски обосновывает, почему мэр Блумберг, вероятно, поддержит идею Крылова назвать улицу рядом с Российским консульством именем Анны Политковской: « Слишком много зайцев можно убить одновременно: почтить память известной журналистки, поддержать требования свободной прессы, «вставить пистон» России и Российскому консульству… Опять же, сама церемония установки таблички с именем Анны Политковской — отличный информационный повод для очередного пиара…»

По Амстиславскому получается, что увековечение памяти героини -только повод для пиара (кого? Кому?).

Дав памятному мероприятию собственное толкование, он предлагает читателю вывод: « Ничего святого? Цинично? Наверное…

Судить вам, дорогие читатели.

Осталось ощущение чего-то искусственного, надуманного…»

У искренней и отзывчивой на чужое горе Нелли Брагинской, как и у многих читателей «ЕМ», другие представления. Почему и зачем даже такое естественное человеческое мероприятие — долг памяти героини — нужно подавать как пиар-акцию?

В своём письме «На кого работаете, Леонид?» («ЕМ» № 804) Брагинская задаёт простые вопросы: «Почему назвать улицу именем женщины, которую во многих странах мира уже и почтили, и оценили, и читают четыре её книги… это неискренне? Оказывается, это повод для «очередного пиара». Это цинично? Вы предлагаете читателям судить обо всём. Да как же им судить, когда Вы всё перевернули с ног на голову! Какие выборы? Я, что ли, баллотируюсь куда-нибудь или Антон Крылов? По- вашему, мы просто убивали зайцев. Вы пишете: «поддержать требования свободной прессы», но ведь речь шла об убитой журналистке. Именно она отдала жизнь за правду и свободу прессы. По-вашему, об этом говорить не надо было? Политинформация? Мы сделали от всего сердца, и те, кто там были, подходили и благодарили нас. Так почему же Вы решили вывернуть всё наизнанку?»

Пытаясь оправдать своё особое мнение, в статье «Если быть честным», в ответе Брагинской, Леонид полагает, что митинг лучше было проводить не в Манхэттене, где почти никто не знает Политковскую, а в Бруклине. Хотя понятно, что Анна достойна того, чтобы её имя было увековечено в Столице Мира. Именно это, как мне кажется, и было главной целью памятного мероприятия. Тем более, что следовало ожидать: в Бруклине «соотечественники» и их лидеры вряд ли поддержали бы любое мероприятие, неугодное российским властям.

Справедливости ради следует заметить, что не все разделяют позицию Нелли Брагинской, к которой я отношусь с большим уважением. Так, Соломон Ваксман из Квинса даже поблагодарил Амстиславского за ПРАВДУ («ЕМ» № 804).

«Уметь говорить правду, а не то, что приятно, — написал он, — это мужество! Спасибо «Злым страницам» за настоящую объективность!»

В ответ на эту благодарность мне хочется рассказать Соломону о другом, тоже мемориальном, мероприятии, проходившем в Бруклине в ноябре 2000 года в память о великом Еврее рабби Меире Кахане.

5 ноября того года исполнялось 10 лет со дня зверского убийства раввина. И на митинг, несмотря на предупреждение о грозящей ему опасности, из Израиля прилетел сын — соратник и продолжатель дела отца Биньамин-Зеев Кахане. Его очень охраняли. На митинг собралась масса народу. В синагогу пропускали после тщательной проверки. Тогда, конечно, никто не мог предположить, что через месяц нашего дорогого гостя, молодого человека (33 года), героя, преданного своему народу, отца шестерых детей, арабские изверги всё-таки убьют вместе с его женой Талией.

Этот митинг не забыть!. Было много интереснейших ораторов. Но главное — на нём царила такая тёплая атмосфера единения, общей любви к Израилю, к отцу и сыну Кахане и щемящая, общая на всех тревога.

Я абсолютно уверена, что чужих, посторонних людей там не было, им нечего делать на подобных мероприятиях. Но если предположить, что какой-то равнодушный человек там всё же оказался, то о чём он мог рассказать? Наверное, о том, что из-за досмотра людям пришлось долго стоять на улице перед входом в синагогу. А может быть, он посетовал бы, что для такого количества народа надо было найти большее помещение. Да мало ли ещё что… Но чего не рассказал бы посторонний, чего не увидел бы и не почувствовал, так это той самой волнующей атмосферы, которую невозможно забыть даже по прошествии ряда лет. Если сама память об ушедшем герое так поднимает и возвышает живых, это говорит о величии героя. И это значит почтить Память. Это главное. В этом суть.

И каким бы правдивым ни был рассказ равнодушного, он был бы лишён души, а потому похож на правду, как мёртвый на живого. По-моему, именно таким недостатком, к сожалению, страдает репортаж Леонида.

В своём письме Нелли Брагинская спрашивает: «На кого Вы работаете, господин Амстиславский? Неужели на американскую газету «Еврейский Мир»? Как-то не очень похоже».

Почему не похоже?

Я думаю так: мы все — обычные люди, не всем дано быть героями. Но и простые люди приносят пользу, когда поддерживают хорошие начинания, а не противодействуют им. Тогда это здоровое общество, и долг газеты поддерживать это здоровье. На мой взгляд, этот митинг был важен и нужен, и он выполнил свою главную благородную задачу. Поэтому Нелли Брагинская по совести ответила на вопрос Леонида о том, что бы сказала Анна: «Спасибо за желание увековечить моё имя в городе, в котором я родилась. А если не удастся — всё равно спасибо».

Оцените пост

(голосовало: 2, средняя оценка: 1,00 из 5)

Загрузка...

Поделиться