Большинство американцев по-прежнему центристы

Что действительно показали выборы

В середине февраля мне попалась редакционная статья второстепенного консервативного сайта Issues & Insights с угрюмым названием «Америка все больше одобряет социализм, а это означает отвержение свободы».

Это писалось еще до вирусной истерии и сопутствовавшей ей оргии мародерства, которая уже начинала смахивать на прелюдию к Второй Американской революции. Страна давно неуклонно левела, а сейчас, казалось, левела семимильными шагами.

Слава Богу, градусником политической температуры пока служат у нас не уличные бои, а выборы, и вот они состоялись. Я изучил десятки публикаций, их анализирующих, и остановился на статье ветерана Марка Пенна, напечатанной в «Уолл-стрит джорнэл» в этот понедельник и озаглавленной «Ошеломительно умеренный электорат Америки».

Заголовок содержит главный вывод, который сделал из недавних выборов легендарный политтехнолог, не обнаруживший в результатах голосования признаков особого радикализма американцев. По словам Пенна, бывшего главным стратегом в предвыборных штабах обоих Клинтонов, американский избиратель сейчас вернул власть демократическому истеблишменту, у которого отобрал ее 4 года назад и передал на временное пользование неуправляемому аутсайдеру (как и большинство аналитиков, Пенн уверен, что в конечном итоге победителем гонки будет официально провозглашен демократ Джо Байден).

Экзит-поллы больше всего удивили автора тем, что победу обеспечили Байдену умеренные избиратели и мужчины, которые могли качнуться в ту или другую сторону, но в конечном итоге дали демократу перевес, хотя и крошечный.

Пенн пришел к выводу, что, несмотря на миллиарды долларов, потраченных на агитацию и пропаганду, рекордную явку, ангажированную прессу и расовые беспорядки, американцы проголосовали примерно так, как они голосовали в прошлом. Изменения в их поведении носили микроскопический характер.

«Мы — одна страна, разделенная на две партии, — суммирует свои выводы Пенн. — Народ у нас в основном умеренный, практический и движимый больше здравым смыслом, чем идеологией. Большинство избирателей предпочитают компромисс по здравоохранению, иммиграции, стимулу и другим спорным вопросам, по которым партийные экстремисты до предела накалили страсти. Согласно экзит-поллу CNN, лишь 24% избирателей называют себя либералами, тогда как 38% говорят, что они консерваторы. Другие 38% считают себя умеренными».

Несмотря на шумиху, поднявшуюся в этом году вокруг левых, пропорция самоназванных либералов сократилась с 2014 года на 2%, а консерваторов — увеличилась на 3%.

В последние дни нам все уши прожужжали наблюдением, что Трамп набрал в предместьях меньше голосов, чем в 2016 году, зато больше — среди нацменьшинств. Это верно, но его разлюбили в предместьях еще до промежуточных выборов 2018 года, давших демократам большинство в Палате передставителей, — которым они с радостью воспользовались для бездарного импичмента, — а нацмены прониклись к Трампу минимально, не считая гишпанцев во Флориде и приграничных городах Техаса. При этом наблюдатели почти не обратили внимания на то, что отрыв, с которым Трамп завоевал голоса белых женщин, увеличился за 4 года с 11% до 13%, но вот его преимущество среди белых мужчин сократилось с 30% до 23%. Мужики, оказывается, это мы просрали выборы!

Вру: не совсем мы. Большинство из нас настроены консервативно, тогда как Байдену дали победу прежде всего мужчины умеренных взглядов, которых среди нас что кот наплакал. «Мы» — это советские эмигранты среднего и пожилого возраста.

Живя за счет свободы слова, я постоянно сетую на крепнущую в США тенденцию затыкать людям рты. Почитать результаты экзит-поллов, так эта тенденция характерна не для американцев вообще, а для нашей интеллигенции, студенчества, профессуры и прочих сословий, которых американцы именуют talking classes. А вот что думают о свободе слова нормальные американцы: как покажет еще не опубликованный опрос Харриса (не путать с нашим будущем президентом Камбалой Хариус), респонденты назвали свободу слова главной добродетелью своего народа.

Так я снова нашел, чем гордиться в Америке.

Демократы победили на промежуточных выборах 2018 года с перевесом в 7%. Сейчас их отрыв сократился вдвое. Пенн объясняет это прежде всего тем, что демократы ассоциируются в этом году с рядом безумных инициатив — от сокращения ассигнований на полицию и резкого повышения налогов до запрещения фракинга, — то есть добычи ископаемых энергоносителей методом гидроразрыва, благодаря которому Трамп сделал США чемпионом мира по этой части, — и открытия границ с последующим бесплатным лечением новоприбывших.

Хотя со мной будут спорить, не все демократы — безумцы, и некоторые из них обрушились на указанные перегибы в ходе разбора полета, последовавшего за выборами. Особенно бушевали конгрессмены, которые переизбирались в сравнительно консервативных округах, где они и так на волоске. Я уже упоминал вирджинскую демократку Абигейл Спанбергер, которая заклинала своих товаришей по партии никогда больше не произносить слова «социализм».

«Главная тревога, которую высказывали люди в ходе гонки (которую я едва выиграла), — добавила Спанбергер, — касалась

отнятия денег у полиции. И я слышала от своих коллег разговоры о том, что «да это же язык улицы, нам нужно относиться к нему с уважением». Мы заседаем в Конгрессе. Мы — профессионалы. Нам полагается отвечать за свои слова. Если мы не собираемся отбирать деньги у полиции, то нам не надо этого говорить!».

Техасский конгрессмен-демократ Висенте Гонсалес выразился более четко: «Отнять деньги у полиции, открыть границы, социализм — все это нас убивает!», — заметил он.

Гонсалес не имел это в виду буквально, но там, где полицию начали реально лишать финансирования и вообще прижимать, люди действительно умирают. «Вашингтон пост» сообщила на днях, что в Миннеаполисе, чей прогрессивный горсовет всерьез наехал на свою полицию, число убийств увеличилось вдвое.