Возвращение Риты Глузман

7 апреля 1996 года, в Пасхальное воскресенье, полисмен нью-джерсийского городка Ист Рутерфорд Ричард Фриман патрулировал на машине вдоль берега реки Пассаик. Как вдруг заметил бородатого мужчину, поднимающегося от реки к синему «Форду». Багажник машины был открыт и забит пластиковыми мусорными мешками.

Одна рука мужчины была перевязана, другая была в окровавленной пластиковой перчатке, брюки тоже были в крови. У мужчины, который оказался эмигрантом из Киргизстана 40-летним Владимиром Зелениным, было сразу две машины с мешками, в которых полиция обнаружила 65 частей мужского тела. Останки были в 8 мешках, а еще два были набиты, по словам местного прокурора, «режущим инвентарем», окровавленной одеждой и занавеской от ванны.

Водолазы потом обнаружили в реке человеческий нос, губы и ухо. Зеленина тут же арестовали. Он дал признательные показания и остался в КПЗ, будучи не в состоянии внести залог в миллион долларов. Он рассказал следователям, что за день до ареста зверски умертвил уроженца Черновиц, микробиолога и онколога 48-летнего Якова Глузмана. Руку убийце случайно повредила при этом жена потерпевшего 47-летняя Рита Глузман, в девичестве Шапиро, убивавшая мужа вместе с Зелениным, который приходился ей двоюродным братом.

По версии Зеленина, Рита заставила его принять участие в убийстве мужа посредством шантажа. Кузен эмигрировал в США в 1993 году и подал на убежище, показав, что его жена, убитая после его отъезда на родине, пала от руки антисемитов. На самом деле она работала в пункте обмена валюты и, скорее всего, была убита грабителями. Глузман якобы пригрозила Зеленину, что, если он откажется ей помочь, она донесет, что его семья пострадала не от антисемитов, и он якобы подал на убежище под выдуманным предлогом.

Зеленин также работал в Ритиной компании, которая оплачивала ему жилье и машину, то есть сильно зависел от кузины и не решился ей отказать.

Бульварная пресса, падкая на расчлененку, рвала эту историю на куски и прозвала Риту «Еврейской Лиззи Борден» (жительница Массачусетса, которую судили в 1892 году за убийство топором своего отца и мачехи, но оправдали). О ней было снято несколько телепередач и выпущена книга Тима Хейса «Порванные отношения», которую я немедленно заказал на «Амазоне». Особый колорит произошедшему придавала его предыстория.

Передо мной лежит секретный документ из дела Риты, детально излагающий ее биографию, начиная с Черновиц, где она родилась 27 июля 1948 года в семье домохозяйки Полы Коган-Шапиро и Лейбы Шапиро, севшего в тюрьму, когда девочке было 10 лет от роду. Она была младшей из двух их дочерей. Старшая сестра Марианна Рабинович, у которой в момент убийства Якова Глузмана была магистерская степень по математике, гринкарта и трое детей, сейчас играет в жизни Риты неожиданно большую роль. Отец Риты вышел из заключения с раком желудка, когда ей было 16, но умер от рака простаты уже в эмиграции. Рита познакомилась с Яковом Глузманом в пятом классе черновицкой школы. Они поженились в августе 1969 года. Когда Рита была беременна сыном Иланом, которому в момент убийства отца было 26 лет, они с родителями и сестрой получили разрешение на выезд в Израиль, а Яков попал в отказ.

Он учился на биофаке МГУ на курс младше моего приятеля Алика Гольдфарба и, очевидно, подавал большие надежды. В Израиле Рита занималась в Тель-Авивском университете и в Институте Вейсмана, выучилась на инженера-химика и, по ее словам, написала учебник по химии для средней школы. Одновременно она прогремела в США своей борьбой за выезд мужа. В числе прочего однажды она 18 дней голодала у ООН. Я видел старые снимки, на которых жгучая молодая брюнетка, немного похожая на Эми Уайнхаус, демонстрирует американским журналистам свою с Яковом свадебную фотографию. На других она держит в руках крошечного Илана.

В момент ареста Рита уже была кубышкой весом в 140 фунтов при росте 5 футов 2 дюйма и красила седые волосы в каштановый цвет. Сотрудники мужа ее не выносили, одна в субботу назвала мне ее «сукой». Якова же они все любили.

«Не существует другого человека такого», — сказала мне в воскресенье уроженка Бобруйска Зинаида Иткина, которая приехала в США с дипломом инженера-химика, но работала уборщицей, когда Яков взял ее к себе в лабораторию. «Я была очень тихая, неуверенная в себе, — вспоминает она. — Он сделал из меня то, что я сейчас. Он вытащил десятки таких, как я. В науке он был гениальный, светило! Не существует другого человека такого! Его смерть была потерей для мира! Я каждый год в годовщину его смерти свечу зажигаю».

В начале 70-х Рите удалось вырвать Якова из клешней «Совы», и он присоединился к ней в Израиле. Они с тем же Гольдфарбом учились в аспирантуре Института Вейсмана в Реховоте, где меня в 1976 году разыскала на гольдфарбовской квартире израильская разведка и попыталась вербовать, но успеха не имела. «Вы слово «прописка» знаете? — спросил я у ее сотрудника. — Так вот: у меня прописка в США».

Впоследствии я поведал об этом ФБР. «Да, израильтяне очень шустрые», — одобрительно хмыкнули фэбээровцы.

Спустя 5 лет семья перебралась в США и преуспевала. Яков работал над докторской диссертацией по онкологическим вирусам в Cold Spring Harbor Laboratories в Колд-Спринг-Харбор, штат Нью-Йорк. Как говорится в судебных документах, там он «изолировал ген рака и выявил генетические связи с этим недугом» (так в оригинале). «Его исследовательские методы используются во всем мире».

Заведовал Лабораториями нобелевский лауреат Джеймс Уотсон, который вместе с сэром Фрэнсисом Криком расщифровал ДНК. Уотсон проработал там до января прошлого года, когда Лаборатории лишили его всех почетных званий и порвали с ним все связи за неправильные взгляды на расу и гены.

В начале 70-х аналогичные взгляды высказал мне в Москве Крик, и я спьяну горячо с ним поспорил, но, кажется, его не переубедил. В то время я стоял примерно на одних позициях с БЛМ.

Рита работала в США в ряде компаний химиком и маркетологом, а в феврале 1987 года они с мужем, другой супружеской парой и одной швейцарской компанией открыли фирму Egatee Controls International (ECI), занимавшуюся гальванопокрытием. Рита была ее президентом, а Марианна — главбухом. Когда Риту арестовали, компания примерно равными долями перешла к сестре и сыну, на которого она переписала свою долю семейного имущества с условием, что он будет оплачивать ее судебные расходы. Расходы были намалые, поскольку Рита отпиралась до конца. «Ваша честь! — заявила она судье в своем последнем слове. — Я не сделала этого и продолжаю это повторять перед всем миром!».

До посадки она прилично зарабатывала, носила норку и ездила на BMW. Согласно налоговым декларациям, в 1990 году она показала доход в 264 266 долларов грязными, в 1991 — 248 248. в 1992 — 207 195. В 1993 — 149 608 и в 1994 — 636 516.

У Якова, с другой стороны, «не было костюма, — вспоминает Иткина. — У него в кабинете висели пиджак и галстук, которые он надевал, когда приходило начальство».

Замечу для истории, что обсуждаемый мною арест был в жизни Риты не первым. Нет, она до этого никого не убивала, но была арестована 6 января 1996 года за шоплифтинг в хозяйственном магазине RickelHomeCenter в Рэмси, Нью-Джерси. Добыча включала лампочки, ножницы и шпатель и оценивалась в $83.28.

Если бы Риту тогда посадили, Яков, может, остался бы в живых. Ан нет: с нее содрали штраф в 150 долларов плюс еще 25 на судебные расходы и отпустили восвояси. Рита все равно обиделась и купила орудия убийства и расчленения мужа уже в местном Home Depot.

Немудрено, что корпорация RickelHomeCenter закрыла на следующий год все свои магазины.

Рита сделалась магазинной воровкой задолго до этого. Еще в 1985 году, когда она проживала в Израиле, Скотланд-Ярд арестовал ее в Англии за шоплифтинг. 30 октября 1985 года ее приговорили к году отсидки, но тут же заменили срок на условный.

В начале 1995 года супруги разошлись, и Яков снял себе квартиру в Перл-Ривер, Нью-Йорк, где находилась компания Lederle Labs, в которую он перешел после Cold Spring Harbor Laboratories и которую потом приобрел фармацевтический концерн Pfizer. Адвокат Якова предложил Рите договориться в несудебном порядке и получить половину их состояния, оценивавшегося в полтора миллиона, но она отказалась.

Яков подал на развод и, будучи в Израиле, куда он планировал скоро вернуться на ПМЖ, завел роман с юной биологиней Раисой Корнблит. Его бывшая сотрудница сказала мне, что Раиса, которая впоследствии даст показапия на Ритином процессе, занималась на работе бананами.

Осенью 1995 года Рита наняла в Нью-Йорке частного детектива и попросила его каким-то образом закрыть Раисе въезда в США. Она обратилась с такой же просьбой и к сыщику, которого наняла в Израиле. Сыщик тайно сфорографировал Якова вместе с Раисой.

Как говорится в книге Тима Хейса, Рита пыталась воспользоваться услугами частного детектива Джо Маллена, который раньше был следователем нью-йоркской полиции, а впоследствии работал на богатых и знаменитых, в частности, на Дональда Трампа. Она умоляла Маллена «спасти мой брак», но отпугнула его, спросив, не убивал ли он в прошлом людей, и не знает ли кого-нибудь по этой части. Маллен отфутболил ее коллегам по сыскному цеху. Ей нашли двух парней из Квинса якобы для проверки квартиры мужа (которую она выдала за свою и от которой у нее был ключ) на предмет спрятанных микрофонов. Вместо этого, она внезапно попросила их продать ей микрокассетник и установить за холодильником мужа. Так Рита начала записывать разговоры Якова, последний из которых нашли на пленке в магнитофоне, лежавшем в машине у Зеленина. Записывать чужие разговоры без разрешения в штате Нью-Йорк нельзя, поэтому незаконная прослушка входила в список пунктов, по которым присяжные признали ее виновной. Зеленин, со своей стороны, тайно записывал разговоры с Ритой, поскольку, как он объяснил на допросе, ей до конца не доверял.

Получив «Федэксом» сделанные израильтянином снимки Якова и Раисы, Рита сочинила анонимное письмо, адресованное мужу, и отправила ему вместе с этими фотографиями на адрес его отца в Израиле. Среди прочего, в письме говорилось, что Якову требуется заплатить 100 тысяч долларов за услуги, полученные им от Раисы, а также отдать шантажисту 50% своего бизнеса. Автор письма предупреждал, что, если Яков не выполнит эти требования, фотографии и компрометирующие видеозаписи получат широкое распространение. «Ваша репутация и безопасность вашей семьи и родных в ваших руках», — говорилось в письме.

Через некоторое время аналогичное письмо и те же фотографии были посланы лично отцу Якова. Анонимный автор требовал 50 тысяч долларов. В декабре 1995 года Рита отправила еше два таких письма с требованиями и угрозами.

Угрозы не осуществились, и денег тоже никто не заплатил. Попытка прокуратуры убедить присяжных признать Риту виновной и в шантаже тоже ни к чему не привела.

Первая попытка убить Якова закончилась так же. 28 марта 1996 года Рита с кузеном проникли в квартиру Якова и стали его дожидаться, но он так и не появился. 5 апреля Рита заявила Зеленину, что Якова требуется убить до 7 числа, когда он собирается вернуться в их дом в Нью-Джерси за своими вещами. Решили убить его 6 числа двумя топорами, один из которых приналежал самому Якову, а второй они купили в магазине.

В руке у Якова потом нашли обломок ножа фирмы «Хенкель. Точно такого ножа не хватало в наборе у нее на кухне. Вчером 6 апреля заговорщики покинули дом Глузманов в Аппер-Сэддл-Ривер, Нью-Джерси и направились в Перл-Ривер, Нью-Йорк, к дому, на втором этаже которого Яков снимал квартиру рядом с работой. Ехали на «Форд Таурусе» их фирмы ECI, которым пользовался Зеленин. Вошли внутрь и стали дожидаться Якова. Рита была вооружена топором и молотком, а Зеленин — топором и «Хенкелем», взятым на Ритиной кухне. Оба были в пластиковых перчатках.

Когда Яков вернулся домой, Рита и Зеленин по очереди ударили его топорами. Первым бил Зеленин, после чего Яков упал на пол и получил удар от Риты. По запарке Рита задела топором правую руку сообщника и пустила ему кровь. Когда Яков умер, Рита приступила к уборке, а Зеленин расчленил покойного в ванне с помощью «Хенкеля» и ножовки, которую принесла с собой Рита. Среди прочего он срезал кожу с кончиков пальцев трупа. Куски погрузили в черные мешки для мусора.

Утро 7 апреля Рита велела кузену погрузить мешки в Яшину «Ниссан Максиму» 1985 года. Зеленин положил два мешка в багажник, но забыл его закрыть, вследствие чего в машине сработала сигнализация. Рита выскочила из дома, села с Зелениным в «Максиму» и доехала до автостоянки по соседству. Она приказала Зеленину вернуться в квартиру убитого и положить оставшиеся мешки с Яковом в свой «Таурус».

По дороге обратно в Нью-Джерси Рита остановилась у аптеки CVS, чтобы купить перевязочные материалы для поврежденной руки Зеленина. Машину Якова оставили рядом со зданием ECI, стоявшим у реки, Зеленин отвез Риту на «Таурусе» домой и вернулся на берег, чтобы опорожнить мешки в воду. Там он привлек внимание полисмена Фримана.

Рита бесследно исчезла до 12 апреля, когда уборщица заметила ее в пустовавшем домике для приезжих ученых на территории Сold Spring Harbor Laboratories на Лонг-Айленде, где раньше работал бедный Яков. Прибывшая на место полиция нашла у нее паспорт и данные об авиарейсах в разные страны, например, Швейцарию.

Нью-Джерсийские номера ее «Форда Тауруса» 1995 года были заменены ворованными нью-йоркскими. Для начала Риту привлекли за кражу со взломом и хранение краденого. Между тем федеральная прокуратура Южного округа Нью-Йорка готовила против нее серию более серьезных обвинений, прежде всего, по принятому в 1994 году закону «О насилии против женщин», предусматривавшему наказание за пересечение границ между штатами с целью убийства супруга или супруги.

Ее дело досталось судье Баррингтону Паркеру, заседавщему за городом, в Уайт-Плейнс, где процесс Риты Глузман длился 16 дней и завершился обвинительным вердиктом по большинству пунктов. Зеленин, признавший себя виновным, давал против нее показания и был приговорен к 22,5 годам тюрьмы, из которой его выпустили в 2015 году.

Рита была приговорена к пожизненному заключению, которое в федеральной системе понимается буквально. У нее, однако, случилось несколько инсультов, начинается болезнь Паркинсона, она ходит с трудом, в стране свирепствует коронавирус, а ей уже 71, и вот манхэттенский федеральный суд проявил милосердие и освободил Риту в прошлый вторник из тюремного медицинского центра в Форт-Уорте, штат Техас.

Сперва она перекочевала в «Шератон», а потом обосновалась под домашним арестом в Хакенасаке, Нью-Джерси, у Марианны с датчиком GPS на лодыжке.

Якова Глузмана похоронили в Израиле.