Еврейский Мир

В авторитарных странах люди фильтруют базар, то есть знают, что кому можно сказать. Живя в Союзе, я прекрасно знал, кому из знакомых можно рассказать крамольный анекдот, а кому — дать до утра самиздат.Или у кого взять.

Помнится, в начале 70-х как-то вечером мне позвонил мой друг Алик Гольдфарб и сказал, чтобы я срочно завез ему лекарство. Я понял, что он имеет в виду (подслушивающие, я подозреваю, тоже), и примчался к нему через всю Москву, чтобы взахлеб прочесть тамиздатовскую «Технологию власти» Абдурахмана Авторханова.

Нечто подобное существовало и в старой Америке, но вызывалось скорее светскими, нежели политическими соображениями. Хозяйки, например, старались немедленно перевести разговор на другое, когда за столом начинались рассуждения о политике или религии.

В новой Америке, которая рождается у нас на глазах, давно уже происходит нечто, напоминающее старый Союз. На днях я увидел заголовок «Большинство американцев практикуют самоцензуру, когда высказывают политические взгляды на публике».

Ее автор Закари Эванс цитирует опрос, проведенный в июле сего года и показавший, что 62% респондентов полностью или в какой-то степени согласны со следующим постулатом: «Нынешний политический климат не позволяет мне говорить вещи, в которые я верю, поскольку другие могут найти их обидными».

Аналогичный опрос, проведенный в 2017 году, зафиксировал такой же ответ в 58% случаев. «Лед тронулся, господа присяжные заседатели!», — с удовлетворением констатировала «Антифа».

Нынешний опрос также подтвердил азбучную истину, что угроза свободе слова идет преимущественно слева, а не справа. Как отмечает Эванс, консерваторы более склонны заявлять, что не решаются открыто выражать определенные взгляды, чем демократы, которые рады выставить свои убеждения напоказ.

Из всех категорий опрошенных, от «твердокаменных консерваторов» до «твердокаменных либералов», большинство членов лишь одной группы считают, что они могут безбоязненное высказываать свои взгляды. Это «твердокаменные либералы». Все остальные в разной степени осторожничают.

Левые также более склонны мародерствовать. Или я неправильно понял, что происходило в последнее время в Нью-Йорке, Миннеаполисе, Сиэтле, Чикаго и, last but not least, в Портленде? Насколько я знаю, их громили не консерваторы и даже не зловещие «альт (альтернативные) правые», — в существовании которых я, честно, говоря, не уверен, — а опять же левые.

Продолжу, с чего начал. 50% твердокаменных либералов сказали, что поддержат увольнение сослуживца с работы, если тот пожертвует на предвыборную кампанию Трампа. Лишь 36% твердокаменнных консерваторов сказали, что они поддержат увольнение сослуживца, пожертвовавшего штабу Байдена. Молодые американцы, как я и ожидал, более склонны поддерживать увольнеиие сторонников Трампа: 44% всех респондентов моложе 30 сказали, что они за увольнение трампистов.

В последние месяцы работы лишились десятки людей даже умеренных консервативных взглядов, и инквизиторы режут уже по живому: из «Нью-Йорк Таймс» вылетела юная комментаторша Бари Вайс, которая не консерватор, а скорее умеренная право-центристка, да еще и бисексуалка («биссектриса» по-нашему), что, казалось, должно было бы оградить ее от репрессалий.

Ан нет. Если так пойдет, начнут гнать трансгендеров. Как быть? Из журнала New York Magazine одновременно выжили блестящего публициста, английского эмигранта Эндрю Салливана, которого тоже не спасла его однополость и который, в общем, скорее либерал.

Из «Боинга» вылетел высокопоставленный начальник, который 30 лет назад напечтаал статью с аргументами против того, чтобы женщин брали в летчики-истребители.

В прошлую среду опрос влиятельного сайта «Политико» и «Морнинг консалт» нашел, что 46% американцев не в восторге от того, как далеко зашли эти чистки. Но это меньше половины.

Джон Харрис, один из основателей «Политико», очевидно, не боится за свое место и снисходительно называет филиппики против чисток, раздающиеся в либеральных кругах в последнее время, «оторванными от жизни, отдающими привилегированностью и тенденциозными».

Я люблю распри между левыми и было взялся читать пространную статью Харриса по поводу чисток (так я перевожу популярный сейчас термин cancel culture), но скоро устал от зауми и посмотрел в конец, где автор утешает изгнанных заявлением, что «в наши дни трибуна имеется у большего числа авторов, чем когда-либо в прошлом».

То есть не беда, если вас выжили из «Нью-Йорк Таймс»: всегда можно перейти в «Твиттер» или «Фейсбук».

Увольнения продолжаются и не принимают массового характера лишь потому, что выгонять уже почти некого: профессура, СМИ, Голливуд и правительственные учреждения давно монополизированы левыми.

Взять хотя бы ФБР. Я знаю его отставных сотрудников, которым уже поздно перековываться в либералов, но «Рашагейт» показал, что большинство его руководящего звена таки подыгрывало Сопротивлению и радо было продолжать инквизицию вечно, хотя с первых дней знало, что обвинения против Трампа и его команды высосаны из пальца.

Или, чтобы далеко не ходить, возьмем CDC или Центры контроля над заболеваемостью, которые гремят в последние месяцы в связи с коронавирусом. По данным Федеральной избирательной комиссии, с 2005 года более 550 сотрудников CDC пожертвовали более 285 тысяч долларов Демпартии и ее кандидатам.

Больше всего денег получила от борцов с болезнями онлайоновая организация ActBlue, «Действуй по-голубому». Это не фонд помощи ЛГБТ (или полиции, если перевести «Действуй по-синему»), а платформа для сбора средств в пользу Демпартии. Персонал CDС жертвовал в 2016 году штабу Хиллари Клинтон, а в 2020-м — штабу Берни Сандерса и Элизабет Уоррен и предвыборному комитету демократической фракции конгресса США.

Скажу для объективности, что борцы с хворью жертвовали и другой стороне. Целых пять человек послали деньги республиканцам, в том числе трое — лично Трампу. В общей сложности ему перепала от сотрудников CDC тысяча долларов с копейками.

Вот почему он непобедим.

Оцените пост

(голосовало: 26, средняя оценка: 4,77 из 5)

Загрузка...

Поделиться