На этих днях исполнилось 110 лет со дня рождения Валерия Косолапова. А кто он такой этот Валерий Косолапов, почему я должен писать о нем, а вы читать? Валерий Косолапов на одну ночь стал Праведником, а если бы не стал, то мы бы не узнали поэму Евгения Евтушенко «Бабий Яр».
Косолапов и был тогда редактором «Литературной газеты», которая 19 сентября 1961 года опубликовало эту поэму. И это был настоящий гражданский подвиг!
Ведь сам Евтушенко признавал, что эти стихи было легче написать, чем в ту пору напечатать. История написания связана с тем, что молодой поэт познакомился с молодым писателем Анатолием Кузнецовым, который и рассказал Евтушенко о Бабьем Яре. Евтушенко попросил Кузнецова отвести его к оврагу и был совершенно потрясен увиденным.
«Я знал, что никакого памятника там нет, но я ожидал увидеть какой-то памятный знак или какое-то ухоженное место. И вдруг я увидел самую обыкновенную свалку, которая была превращена в такой сэндвич дурно пахнувшего мусора. И это на том месте, где в земле лежали десятки тысяч ни в чем не повинных людей — детей, стариков, женщин. На наших глазах подъезжали грузовики и сваливали на то место, где лежали эти жертвы, все новые и новые кучи мусора», — вспоминал поэт.
Он спросил Кузнецова, почему вокруг этого места подлый заговор молчания. Кузнецов ответил: потому что процентов 70 людей, которые участвовали в этих зверствах, были украинские полицаи, сотрудничавшие с фашистами, и немцы им доверяли всю самую черную работу по убийствам невинных евреев.
Евтушенко был просто потрясен, как он говорил, так «устыжен» увиденным, что за одну ночь сочинил свою поэму, и в эту ночь точно был Праведником. Утром его навестили несколько поэтов во главе с Коротичем, и он читал им новые стихи, потом еще звонил некоторым… Кто-то «стукнул» киевским властям, и концерт Евтушенко хотели отменить. Но он не сдался и пригрозил скандалом. И в тот вечер в зале впервые прозвучал «Бабий Яр».
«Была там минута молчания, мне казалось, это молчание было бесконечным. Там маленькая старушка вышла из зала, прихрамывая, опираясь на палочку, прошла медленно по сцене ко мне. Она сказала, что была в Бабьем Яру, была одной из немногих, кому удалось выползти из-под мертвых тел. Она поклонилась мне земным поклоном и поцеловала руку. Мне никогда в жизни никто руку не целовал», — вспоминал Евтушенко.
Потом поэт пошел в «Литературную газету». Редактором ее и был Валерий Косолапов, сменивший на этом посту самого Александра Твардовского. Косолапов слыл очень порядочным и либеральным человеком, естественно в известных пределах. Его партбилет был с ним, а иначе он никогда бы не оказался в кресле главреда. Косолапов прочел стихи прямо при Евтушенко и сразу сказал, что стихи очень сильные и нужные.
— Что мы с ними будем делать? — размышлял Косолапов вслух.
— Как что? — Евтушенко сделал вид, что не понял. — Печатать!
Прекрасно знал Евтушенко, что когда говорили «сильные стихи», то сразу прибавляли: «но печатать их сейчас нельзя». Косолапов посмотрел на Евтушенко грустно и даже с некоторой нежностью. Словно это было не его решение.
— Да. Он размышлял и потом сказал: «Ну, придется вам подождать, посидеть в коридоре. Мне жену необходимо вызывать. Я спросил: «Зачем это жену надо вызывать? Он говорит: «Это должно быть семейным решением». «Почему семейным?»? А он мне: «Ну как, меня же уволят с должности, когда это будет напечатано. Я должен с ней посоветоваться. Идите и ждите. А пока мы в набор направим».
Косолапов совершенно точно знал, что его уволят. И это означало не просто потерю той или иной работы. Это означало потерю статуса, выпадения из номенклатуры. Лишение привилегий, пайков, путевок в престижные санатории…
Евтушенко заволновался. Он сидел в коридоре и ждал. Ожидание затягивалось, и это было невыносимо. Стихотворение моментально разошлось по редакции и типографии. К нему подходили простые рабочие типографии, поздравляли, жали руку. Пришел старичок-наборщик. «Принес мне чекушку водки початую и соленый огурец с куском черняшки. Старичок этот сказал: «Держись, ты держись, напечатают, вот увидишь».
А потом приехала жена Косолапова и заперлась с ним в его кабинете почти на час. Она была крупной женщиной. На фронте была санитаркой, многих вынесла на своих плечах с поле боя. И вот эта гренадерша подходит к Евтушенко: «Я бы не сказал, что она плакала, но глаза у нее были на мокром месте. Смотрит на меня изучающе и улыбается. И говорит — не беспокойтесь, Женя, мы решили быть уволенными».
Слушайте, это просто красиво. Это сильно: «Мы решили быть уволенными». Это был почти героический поступок. Только женщина, которая спасала раненых под пулями, смогла не убояться.
Утром начались неприятности. Приехали из ЦК с криком: «Кто пропустил, кто проморгал?» Но было поздно — газета вовсю продавалась в киосках.
«В течение недели пришло тысяч десять писем, телеграмм и радиограмм даже с кораблей. Распространилось стихотворение как молния. Его передавали по телефону. Тогда не было факсов. Звонили, читали, записывали. Мне даже с Камчатки звонили. Я поинтересовался, как же вы читали, ведь еще не дошла до вас газета. Нет, говорят, нам по телефону прочитали, мы записали со слуха», — вспоминал Евгений Евтушенко.
На верхах, конечно, отомстили. Против Евтушенко была организована травля. Косолапова уволили.
Евтушенко спасла реакция в мире. В течение недели стихотворение было переведено на 72 языка и напечатано на первых полосах всех крупнейших газет, в том числе и американских. В течение короткого времени поэт получил десятки тысяч писем из разных уголков мира. Конечно, благодарные письма писали не только евреи. Поэма зацепила многих. Но и враждебных акций было немало. Ему царапали на машине слово «жид», сыпались угрозы.
«Пришли ко мне огромные, баскетбольного роста ребята из университета. Они взялись меня добровольно охранять, хотя случаев нападения не было. Но могли быть. Они ночевали на лестничной клетке, моя мама их видела. Так что меня люди очень поддержали, — вспоминал Евтушенко. — И самое главное чудо: позвонил Дмитрий Дмитриевич Шостакович. Мы с женой сначала не поверили, думали, что это нас разыгрывают. Шостакович спросил, не дам ли я разрешения написать музыку на мою поэму».
У этой истории хороший финал. Косолапов так достойно принял свое увольнение, что партийная свора перепугалась. Решили, что он оттого так спокоен, что наверняка за ним кто-то стоит. И через какое-то время его вернули и поставили руководить «Новым миром». «А стояла за ним только совесть, — подвел итог Евтушенко. — Это был Человек».
Вадим МАЛЕВ, один из ведущих гидов Израиля
Экскурсии по всей стране.
vadim562@gmail.com
Оцените пост
(голосовало: 10, средняя оценка: 4,70 из 5)
Загрузка...
Спасибо, Вадим. До слез.