Депутат Кнессета Юлий Эдельштейн в интервью нашему корреспонденту В. Вексельман подчеркнул, что раздел Иерусалима по так называемому «демографическому принципу» приведет к тому, что интифада начнется внутри города, а еврейские кварталы города постигнет участь Сдерота.
На вопрос корреспондента, не является ли утреннее заявление Авигдора Либемана о том, что «Звулун Орлев, Бени Элон, Эфи Эйтам и Барух Марзель дискредитируют национальный лагерь», признаком того, что он с этим лагерем размежевался окончательно, Юлий Эдельштейн ответил:
«Я думаю, пребывание Авигдора Дибермана в нынешней коалиции и поддержка им плана, который кто-то из моих коллег назвал «планом МЕРЕЦа», ставит его вне рамок правого лагеря, и понятно, что линия, которую он использует на протяжении нескольких месяцев, это, с одной стороны, помогать губительному для будущего Израиля плану, еще раз повторяю для будущего Израиля, а не для Иудеи, не для Самарии, не для определенных районов Иерусалима, а для всего Израиля, а с другой стороны, он время от времени делает заявления, направленные на самый низкий общественный знаменатель в израильском общественном мнении, а именно: то призывы расстрелять Василя Таху или кого-то там еще из арабских депутатов, или недавнее сравнение между левыми экстремистами в Израиле и нацистскими коллаборационистами. То есть такие попытки иногда меткой фразой восстановить свою репутацию среди правых, но понятно, что даже на уровне самых простых политтехнологий такие вещи не проходят. Поэтому для всех представителей правого лагеря после согласия Либермана на раздел Иерусалима и его последних заявлений стало ясно, что Либерман и его партия вычеркнули себя из рядов правого лагеря».
Хотя на первый взгляд кажется, что нет ничего страшного в том, что мы отдадим арабам Шауфат и Абу-Дис, этот шаг в реальности будет иметь самые страшные последствия, подчеркивает Юлий Эдельштейн.
«Я бы сказал так, имеется три пункта. Первое: с технической точки зрения это совсем не так просто сделать , как кажется, потому что евреи и арабы в Иерусалиме живут весьма тесно, рядом друг с другом, поэтому совершенно очевидно, что попытка разделения, разреза ножницами, создания водораздела приведет к созданию очень сложной повседневной практической ситуации, с пропускными пунктами и границами внутри города. Во-вторых, это звучит очень красиво — отдадим Шуафат и Абу-Дис, но ведь есть еще кроме этого достаточно большое арабское население в самом Иерусалиме. Совершенно очевидно, что как только такие подачки и уступки будут сделаны для части населения, другая часть населения получит просто невероятную мотивацию заниматься террором, протестами, волнениями, чтобы и им были предоставлены такие же права. Когда Иерусалим постепенно распадается, а Бйет-Цафафа (арабская деревня, расположенная между торговым центром Малха и кварталом Гило) становится центром интифады, то для Гило и других соседних районов Иерусалима (Гонен, Тальпиот, Малха) жизни больше нет.
Кроме технических проблем, есть и другие последствия такого шага. В национальном плане понятно, что это страшный удар по сионизму, по национальному достоинству еврейского народа, когда евреи понимают, что Иерусалим это больше уже не Иерусалим. Подумаешь, отдали несколько районов, создадим какие-то другие районы, ничего страшного. Это удар по сионизму, удар по основным ценностям еврейского народа.
В плане более широких последствий, как внутри Израиля, так и за его пределами прекрасно понимают, что если без особых усилий, за какие-то там политические комбинации, коррупцию и прочие дела можно вырвать из рук Израиля Иерусалим, то все остальное это только вопрос времени.
Если демографическую демагогию можно использовать в вопросе об Иерусалиме, то почему ее нельзя использовать, когда мы говорим про Галилею или про Негев? Там ведь огромные районы заселены арабами. Так давайте оттуда тоже уйдем.
Еще раз повторяю, последствия самые губительные. Это не то, что говорят некоторые, «подумаешь, что такое арабские кварталы, или когда ты в последний раз был в Абу-Дисе или Шуафате». Это план с очень серьезными и губительными последствиями на многие годы.
Третье, и последнее, логически вытекает из первых двух пунктов: это вопрос безопасности. Понятно, что такая ситуация приводит к тому, что Шуафат, Абу-Дис и все прочее становятся такими же рассадниками, источниками террора, как сектор Газы. И точно так же, как из Газы обстреливают ракетами Сдерот, Ашкелон и кибуцы, нет никаких сомнений, что такие же действия будут предприняты из Шуафата и Абу-Диса, только с гораздо большим успехом, так как оттуда не то что минометом или ракетой, а рогаткой попасть можно в еврейский район».
Разговоры об обмене населением являются блефом еще и потому, что нет такого юридического механизма, позволяющего ни с того ни с сего лишать законопослушного гражданина гражданства без его согласия, только на основе чьего-то волевого решения.
«Понятно, что такой механизм не будет утвержден израильским судом, — говорит Юлий Эдельштейн, — понятно, что такой механизм будет немедленно обжалован в любом международном органе, в любом международном суде, и в результате всего этого мероприятия получится, что арабские жители Иерусалима получат еще одно гражданство, будут и теми, и другими, и третьими гражданами, но при этом будут по-прежнему получать все льготы израильских граждан. Это момент совершенно очевидный. Поэтому попытки играть на низком общем знаменателе и говорить, что мы у них заберем пособия Института национального страхования, это все ерунда, и законопослушного гражданина не лишишь так просто израильского гражданства».
Корреспондент напомнила Юдельштейну о таком интересном явлении как скупка арабами квартир в еврейских кварталах Иерусалима под разговоры о разделе города и завершении строительства разделительного забора.
«Такое явление существует не только в Иерусалиме, но и по всему Израилю. И говорить, что, отдав Абу-Дис и Шуафат, можно избавиться от этого явления, просто смешно. Проблема гораздо шире. Она заключается не в арабах восточного Иерусалима. Как только мы начинаем сдаваться и запугивать себя демографическими лозунгами, это ударит бумерангом по нам самим в очень многих районах Израиля. Если мы попытаемся отгородиться от арабов, потому что они покупают квартиры в Иерусалиме, что тогда говорить жителям Нацрат-Илита или Хайфы, или других городов со смешанным населением? Им тоже тогда надо предложить, чтобы соседствующие с ними кварталы, города и сёла стали заграницей».
«В том и заключается главная проблема плана обмена территориями, который Либерман с гордостью представляет и говорит, что он был одобрен самим Генри Киссинджером. Сегодня мы отдадим Умм-эль-Фахм, завтра то же самое потребуют арабы Галилеи», — напомнила журналистка.
«Мы говорили об этом в аспекте Иерусалима, но эти положения верны и для всей страны. Мы должны понимать, какую это дает мотивацию всему арабскому населению. Давайте не будем забывать отступление из Южного Ливана. Южный Ливан — это не Эрец Исраэль (Южный Ливан как раз Эрец Исраэль и с танахческой, и с географической точки зрения, это, на самом деле, Северная Галилея – В.В.). И нечего там делать нашим солдатам, внушали нам, и мы ушли оттуда в 2000 году, а сейчас у любого нормального человека есть понимание того, что это и породило вторую интифаду, новую мотивацию среди палестинцев (арабов Эрец Исраэль), и они поняли одно: если израильтян бьют достаточно сильно и больно, то они убегают. И здесь будет то же самое – будет самая настоящая арабская интифада в тех районах, которые еще не перешли под контроль ПА. Это первое.
Второе, при всем уважении к высокой оценке Генри Киссинджером плана обмена территориями, надо реально понимать, что это выбивает у нас из-под ног какую бы то ни было международную легитимацию. На чем было основано провозглашение Израиля? Оно было основано на решении ООН от 29 ноября 1947 года о разделе Палестины на еврейское и арабское государство. Хорошее решение или плохое решение, захватили – не захватили, нам дали много – нам дали мало, это уже технические детали. Но решение, лежащее в основе нашего политического здесь существования, если на минутку отвлечься от наших исторических прав, от ТАНАХа, это решение от 27 ноября 1947 года. Если мы начинаем играть с этим решением и переделывать его, то почему завтра такие вопросы не могут быть поставлены на голосование в ООН? И я думаю, что ни Либерман, ни кто-либо другой не сомневается, что никто там за нас не проголосует».
На вопрос, останется ли Либерман в коалиции до конца каденции, даже если из нее выйдет Эхуд Барак, Юлий Эдельштейн не смог дать однозначного ответа.т «В израильской политике мы уже видели много разных развитий событий, и не исключено, что в какой-то момент та или иная ситуация заставит Либермана понять, по какому пути он идет и тянет за собой свою партию, коалицию и страну, но при этом я думаю, что не мы, депутаты Кнессета от оппозиции или «Ликуда», должны говорить, что партия НДИ должна покинуть коалицию. Где активисты этой партии, где избиратели это партии? Я думаю, что если бы ясно были слышны голоса избирателей НДИ, если бы мы видели в опросах общественного мнения, что у Либермана нет поддержки, то это заставило бы его задуматься гораздо сильнее, чем все мои призывы».
Корреспондент возразила: «У нас выборы по партийным спискам, а это означает, что конкретных избирателей у партий нет, а есть некий теоретический избиратель. В Америке, где выборы проходят по округам, избиратели могут сказать конгрессмену или сенатору, что его работа их не удовлетворяет, и отозвать его, они могут оказать на него давление. Поскольку в Израиле такого механизма нет, любая партия, составленная по принципу «председатель и семь гномов», может после выборов безнаказанно творить все, что угодно».
«После выборов да, но я думаю, что если мы исходим из предпосылки, что Либерман решил закончить свою политическую карьеру, то тогда Вы абсолютно правы, — сказал Эдельштейн, — можно обещать одно, а после этого творить все, что хочешь. При окружных выборах то же самое. Но если мы исходим из того, что в реальности Либерман еще не решил поставить точку на своей политической жизни, если бы он увидел, что с ним произойдет то, что произошло с «Кадимой», а именно, что у нее избиратели остались только в теории, а во всех опросах общественного мнения это 0,0, то, я думаю, это быстро заставило бы Либермана сделать правильный выбор. К сожалению, есть инерция, и у многих людей еще по инерции существует уверенность, что Либерман такого не сделает. Я хорошо помню, как буквально за несколько дней до ухода из Газы, до изгнания евреев из Газы, были еще люди, которые говорили: «Вот увидишь, Шарон такого не сделает, кто ты такой, чтобы критиковать Шарона, он еще всех прижмет к ногтю. И здесь я думаю, что какое-то количество людей по инерции продолжает считать Либермана правым. Чем меньше таких людей будет, тем быстрее это заставит Авигдора Либермана задуматься над своим выбором».
Опубликовал:
Оцените пост
(ещё не оценено)
Загрузка...
