Жизнь взаперти как категория несвободы

На днях наш мэр Билл Де Блазио огорчил горожан тем, что бары, рестораны и прочие сервисы в их привычном понимании откроются не раньше лета, не уточнив, индейское ли это лето, то есть осень, и какого года. Тогда же стало известно, что некоторые лучшие рестораны Нью-Йорка, попасть куда можно было только по предварительной записи, отпускают фирменные блюда на вынос, и желающих не меньше, чем до пандемии коронавируса. Дино Гато, шеф-повар знаменитого итальянского ресторана Rao в манхэттенском Ист-Гарлеме, куда ходили босс мафии Джон Готти и мэр Руди Джулиани, звезды Голливуд и супруги Клинтон, сказал, что у них очередь на месяц вперед, заказ можно сделать из дома по компьютеру и за 80 долларов получить «обед на двоих».

Театральный сезон на Бродвее возобновится не раньше сентября, спортивный — неведомо когда, а про бани, парикмахерские и джимы пока лучше не думать. “Намордники”, как я называю медицинские маски, стали обязательным атрибутом нашего облика, а частое мытье рук — почти религиозным ритуалом. Девиз «Stay Home. Save Lives» становится таким же modus vivendi американцев, как в былые годочки «Don‘t worry be Happy». Некоторым, не сказать многим, это не по душе, но предложенный выбор прост: жить, как жили, и умирать от вируса, или считай, что не жить, оставаясь живыми. Называется это «Lockdown», то есть «Жизнь взаперти» и звучит так же гордо, как «Свобода», что опять-таки не всем по душе. Это слово было заимствовано из тюремного лексикона и означало строгую изоляцию заключенных, но со временем его значение стало шире и означает массовое закрытие учреждений и отмену мероприятий из-за эпидемии или иного стихийного бедствия, и в русском языке уже появилось слово «локдаун».

«Жизнь взаперти» грозит Америке вполне представимыми бедами, вроде неслыханной безработицы, крахом экономики и ростом цен, уже не говоря о связанных с этим ростом преступности и ударами по психике.

Перед выборами в ноябре это стало доминирующей темой, и республиканцы во главе с президентом Трампом предлагают как можно скорее «отпереть» Соединенные Штаты для восстановления нормальной жизни, которой по-прежнему угрожает вирус Covid-19. Демократы мигом вспомнили завет Рама Эммануэля, бывшего главы администрации президента Обамы, который в одном из интервью сказал, что «никогда не хочется, чтоб серьезный кризис прошел впустую». За 42 года до Эммануэля примерно то же пропел Бармалей в советской кинокомедии «Айболит-66»: «Это даже хорошо, что пока нам плохо!»

Трампа и его команду принялись на все лады обвинять в неумении укрощать строптивый коронавирус, чему усердно помогают наши основные СМИ. На днях в Сенате дал показания главный вирусолог Америки доктор Антонио Фаучи, предупредивший, что преждевременное «открытие» грозит стране серьезными последствиями. 79-летний Фаучи, которому как нельзя лучше подходит русское народное определение «мал да удал», выступал по видеосвязи из дома и, в частности, сказал, что он «ученый, врач и назначенный чиновник по здравоохранению», который дает советы на «основании лучших научных данных», но не советует в области экономики.

Среди сторонников скорейшего открытия запертой вирусом Америкаи оказался обозреватель и редактор консервативного журнала Commentary Джон Подгорец, который 5 мая заявил , что «Жизнь взаперти» — не стратегический выход, и карантин — не путь вперед, а самоизоляция — не лекарство. «Сейчас это должно стать ясно, — написал Подгорец. — Всё это методы, как обращаться с таким бедствием, а не пути к лучшему будущему. Это механизмы предотвращения, но не решения». Далее автор поясняет, что сам поиск ответа на то, «как нам выбраться из локдауна затягивает в еще больший локдаун, поскольку люди «так одержимы этой мыслью, что обвиняют других, считающих нынешние условия нетерпимыми».

Эти «другие» полагают, что жизнь взаперти, она же самоизоляция, ничем не лучше, а по сути хуже болезни, на борьбу с которой она направлена, так как, прежде всего, она ни от чего не лечит, а только уродует психику. Самое странное, удивляется Джон Подгорец, почему многие думают, будто жизнь взаперти — это некая возможность помочь самому себе для самоусовершенствования, будь оно личным (а не засесть ли мне за написание романа!) или геополитическое (так мы спасаем нашу планету сладким бездельем)», которое итальянцы называют dolce far niente. Все это курам на смех, считает консерватор Погорец, и у нас в Нью-Йорке режим самоизоляции был введен, чтобы «выровнять кривую» графика коронавируса, то есть ослабить его распространение и спасти систему здравоохранения от краха перенасыщением больными.

В этом, можно считать, была одержана победа, когда гигантская плавучая военно-морская больница Comfort отчалила от пристани в Манхэттене, где фактически без толка простояла почти месяц, обслужив 182 пациента. То же можно сказать о наспех оборудованном в помещении выставочного Javits Center военно-полевого госпиталя на тысячу мест. «Похоже, что из-за отсутствия другого подхода, — написал Подгорец, — мы просто признаны находящимися в состоянии ‘стазиса’ (как биологи называют отсутствие эволюционных изменений), хотя сама система здравоохранение в это время движется, пытаясь вернуться к норме». Но, перефразировав дедушку Некрасова, можно сказать: жаль только жить в эту пору прекрасную не придется ни нам — при закрытых местах работы, ни нашим детям — при закрытых школах, ни мелким бизнесам, которые рушатся один за другим.

Со своей консервативной колокольни Джон Погорец считает жестокими и даже опасными тех, кто ратует за локдаун, карантин и самоизоляцию, а выход из создавшегося кризиса видят в бесконечных обсуждениях. Это не дураки, написал он, хотя мнения некоторых в реальной жизни и в социальных сетях звучат по-дурацки, вроде предложения доносить властям на замеченного на улице без “намордника”. В этом тонком намеке на нашего мэра Де Блазио автор усмотрел «наслаждение тоталитаризмом». От неистового в своем выводе Подгореца на орехи досталось всем — от «самопомазанного в святые» нью-йоркского губернатора Эндрю Куомо до президента Дональда Трампа, с которым его недруги в СМИ «обращаются хуже, чем с Линкольном». Они должны выработать стратегию выхода из жизни взаперти, а не заявлять, что эту жизнь пора отпереть, в чем нет особой разницы. Это, считает Погорец, все равно что читать ремарки режиссера, а не ставить пьесу. «Никто не велел Дональду Трампу стать президентом, — заключает Джон Подгорец. — Никто не заставлял Эндрю Куомо стать губернатором. Они выбрали эти должности и победили, им была трудно, и нет ничего труднее, чем делать такую работу в условиях пандемии, разрушающей экономику. Я сочувствую им обоим. Но, как сказал (один из персонажей книги и фильма «Крестный отец» мафиози) Хаймен Рот, они сами выбрали это дело. Им нужно делать его лучше». Подгорецу легко возразить, а в отношении к судьбе страны губернатора-демократа и президента-республиканца еще легче усмотреть непримиримые разногласия, но соглашусь, что жизнь взаперти их одинаково не устраивает. Правда и то, что один готов отпереть ее как можно скорее, а другой, руководствуясь песенкой Бармалея, дотерпеть до 3 ноября.