НЕОБХОДИМО И ДОСТАТОЧНО («Тазриа»)

Очевидная бессмысленность жизни выкидыша позволяет Писанию использовать ее как образ общей бессмысленности существования всякого страдальца: «Если душа его не насытилась благом, если не было ему погребения, я скажу: выкидыш – счастливее его».

Пренатальный период

Недельная глава «Тазриа» начинается словами: «Если женщина зачнет («тазриа») и родит мальчика, то она нечиста будет семь дней, как во дни отлучения ее по обычной болезненности ее будет она нечиста». (12:1-2)
Почему сказано, «если женщина зачнет и родит», а не просто «родит»? Разве можно родить не зачав? Возможно, Тора хочет отметить осмысленность зачатого, но еще не рожденного человека, хочет отметить ценность внутриутробного существования, отметить осмысленность пренатального периода человеческой жизни.
Традиция признает бесспорным, что умершие в малолетстве имеют удел в мире грядущем, хотя и лишены заслуг. Здесь мы видим некий парадокс: хотя человеческое существо вроде бы определяется исключительно тем, что оно само из себя сделало, хотя именно оно выбирает между жизнью и смертью, тем не менее, по-настоящему не способные совершить такой выбор дети не поглощаются смертью, а выбираются самой жизнью! Но с другой стороны это понятно. Ребенок, сколько бы он ни прожил, уже испытал любовь близких, уже имел какие-то сильные жизненные впечатления и переживания, наконец, чему-то выучился, то есть как-то развил потенцию Божественного образа. Вступив в иной мир, ребенок без лишних проволочек захватывается им, включается в него.
Учитывая, что человеческая жизнь зачастую бывает страшна, что даже праведники порой вопиют к Богу: «Да сгинет день, когда родился я, и ночь, в которую сказано: Зачат муж!» (Иов 3:3), кому-то такая судьба может даже показаться предпочтительнее. В этом отношении интересна история, рассказанная матерью декабриста Рылеева. В трехлетнем возрасте ее сын заболел дифтерией. Когда врачи сказали матери, что ее ребенок не доживет до утра, она принялась молиться. По ее словам, она «молилась так, как никогда потом не могла сосредоточиться на молитве. Тогда я душу свою вложила в слова незаученного обращения к Господу…». Оказавшись в полузабытьи, она как будто услышала голос, призывавший ее отступить от своей просьбы. Ей дали понять, что судьба ее сына, в том случае если он выживет, будет прискорбной. Наконец, когда мать продолжала молитвенно настаивать на своем, ей была показана виселица, а трехлетний Рылеев проснулся здоровым. Обыкновенно считается, что детская душа отзывается небесами либо для того, чтобы предупредить ее грехи, либо чтобы избавить от чрезмерных страданий.
Но распространяется ли такой взгляд также и на выкидыша, полностью лишенного человеческого опыта? Какой смысл может иметь эта кратчайшая жизнь, проведенная в полном мраке? Зачем он был? Да и был ли вообще? Что его ожидает? Очевидная бессмысленность жизни выкидыша позволяет Писанию использовать ее как образ общей бессмысленности существования всякого страдальца: «Если породит человек сотню (детей) и долгие годы проживет, то сколько бы лет он не прожил, если душа его не насытилась благом, если не было ему погребения, я скажу: выкидыш – счастливее его. Ибо в тщете он пришел и во тьму уйдет, и тьма его имя скроет; Даже солнце не видал и не ведал; ему спокойнее, чем тому» (Коэлет 6:3-5) (Ср. Иов 3:1-13).
Мол, какая вроде бы жизнь может быть абсурдней жизни того, кто даже не видал солнца? И вот находится даже хуже! Зачем, в самом деле, понадобилось это мимолетное скольжение души по плоти? Какой смысл может иметься в этом кратком внутриутробном существовании?

«Даейну»

В мидраше (Танхума) говорится, что согласно первоначальному замыслу Творца, душа Давида не должна была увидеть свет, что его ожидала участь выкидыша. Между тем Адам, которому было открыто, сколь высока и прекрасна была эта душа, умолил Всевышнего, чтобы Тот дал ей земную жизнь за счет сокращения дней жизни его — Адама. Так вместо положенной ему тысячи Адам прожил 930 лет («И было всех дней жизни Адама девятьсот тридцать лет; и он умер» 5:5), а Давид соответственно – 70.
Нас вправе удивить сама возможность такого суда: блестящая, великолепная душа, по плану Создателя не допускается до появления в этот мир! Мы вправе предположить, что тут мог иметь место тот же расчет, что и случае с Рылеевым. В самом деле, жизнь царя Давида была не из легких, явно не легче, чем жизнь предводителя декабристов, и кроме того, Давиду пришлось много воевать, пришлось пролить много человеческой крови, что послужило поводом отказать ему в чести строительства Иерусалимского храма: «было ко мне слово Господне сказано: много крови пролил ты, и войны большие вел ты; не (должен) ты строить дом имени Моему, потому что много крови пролил ты на землю предо Мной». (Диврей аямим 22:8)
Итак, возможно, что первоначально предполагая извергнуть Давида из материнской утробы, Всевышний желал сохранить эту душу ничем не запятнанной, сохранить ее в ее первозданной чистоте. Но зачем ее вообще тогда понадобилось воплощать? Зачем чистую прекрасную душу Давида, по первоначальному замыслу, вообще пришлось на несколько месяцев заключать в «телесную темницу»? Почему бы этой душе было бы просто не оставаться на небе? Уж если ради предупреждения вопля «Да сгинет день, когда родился я, и ночь, в которую сказано: Зачат муж!» рождение иногда отменяется, то почему не отменяется также и зачатие?
Практически во всех языческих религиозных системах тело считается «темницей души». При всем том, что в иудаизме допускается сходное отношение (в Зоаре плоть даже именуется «змеиной кожей» — «мишха дэ-хивия») бестелесное существование человека однозначно признается ущербным, и по существу именно телесное рождение влечет за собой рождение души, инициирует ее.
В иудаизме присутствует идея предсуществования души (что в частности видно из приведенного мидраща о душе Давида). Однако в рамках этого представления традиция решительно различает души до их воплощения в тела, и после их выхода из тел. Нерожденные души, и души отошедшие в иной мир, после земной жизни обитают в разных хранилищах, причем первые являются размытыми потенциями, вторые же — реализовавшимся образом и подобием Бога. Именно вхождение в тело, именно зачатие инициирует душу, активизирует ее, если не вообще производит.
Рабби Моше Хаим Луцато пишет в этой связи в «Дерех Ашем»: «Душа может очистить тело только после того, как сначала выйдет из него, и тело умрет и разрушится. И тогда будет вновь построено новое здание и войдет в него душа и очистит его» (3.9). «Поскольку приговорена человеку смерть, получается, что это соединение души и тела должно разъединиться на определенное время, и после этого – опять соединиться» (3.11). Таким образом, быть зачатым женщиной — необходимо и достаточно для полноценного человеческого бытия.
В известной пасхальной песне «Даейну» говорится о том, что каждого этапа избавления евреям было бы достаточно. Приблизительно такой же подход уместен и в индивидуальной жизни: Если бы Ты не благословил меня тем и этим, и забрал бы мою душу в младенчестве, только увидевшей солнце, то и этого было мне достаточно. Если бы Ты не дал мне увидеть солнце и выкинул бы меня из материнской утробы прежде времени, то и этого было бы мне достаточно!