По лезвию чёрного меча

Эта статья в чём-то станет продолжением истории об «Антигерое» — лжемессии-развратнике Якове Франке. Её герой тоже идёт по лезвию между взлётом и гибелью, решает проблему отношений Традиции и новизны, сокрытого знания и возможных его профанаций — но решает совсем иначе, чем франкисты.

Чаще всего я молюсь в «штибле» — синагоге со многими миньянами, молитвенными собраниями в течение дня,- руководимом равом Йехезкелем Ахенштейном, потомком знаменитого «Жидачевского ребе» рава Цви-Гирша Ахенштейна (1763-1831). Предварю рассказ небольшой справкой о бурном его времени.

После того, как стало ясно, что представляют собой «новые каббалисты»-франкисты, в Бродах, городе, который был одним из оплотов еврейской учёности, 26 Сивана (24 июня) 1756 года собрался Львовский ваад (руководители еврейской общины) и постановил отлучение, «херем» для франкистов. Вот выдержки из текста: «Увидели глаза наши… этих разрушителей… которые в скудоумии своём порушили стены Торы и Закона и выставили на посмешище служение Всевышнему, и при этом ссылаются они — эти пустые бочки, что громко гремят — на книгу «Зогар» и «писания Аризаля», которые они искажают и фальсифицируют. Посему в силу заклятий, написанных выше, мы запрещаем кому бы то ни было учить их писанину — и даже если доподлинно известно, что это не что иное как «Писания Аризаля». Безоговорочно запрещается кому бы то ни было изучать Кабалу раньше того, как ему исполнится сорок лет — за исключением книги «Зоар», книги «Шомер эмуним» и трудов Рамака: их можно учить с тридцати лет, но при условии, что они будут печатными книгами, а не рукописями… Но и по достижении сорока лет «не каждому, кто хочет создать себе имя, это дано» — только тому, кто уже наполнил себя знанием Талмуда и законоучителей».

Иначе говоря, познав на деле разрушительные последствия ересей и увидев степень безумия, до которой докатываются адепты, мудрецы решили серьёзно ограничить изучение глубинных областей Торы, в первую очередь каббалы. Слишком уж очевидно стало, сколь опасно играться с ней для неокрепших умов и неочищенных сердец. Люди теряют опору под ногами, вступают в сферы, где у них отсутствует ясность видения и способность делать осмысленные выборы, исчезает умение отделять истинное от ложного: «голова идёт кругом». Если уж Франку и компании удалось втюхать десяткам тысяч евреев прямую измену Торе якобы как «путь служения Всевышнему» и низвести их мораль до самых крайних непристойностей — и ещё выдать это за «новое прочтение тайного учения»!..

Нужно учесть и последствия геноцидов и погромов, волнами пронёсшихся по Восточной Европе, деморализацию народа в результате шабтианской ереси, охватившей чуть ли не весь еврейский мир, разброд и ослабление раввинского авторитета вследствие конфликта между сторонниками рава Эмдена и рава Эйбишюца. Вы увидите, что опасения весьма обоснованы. Существенно сократилась численность евреев в Украине и Польше, разрушены многие центры Торы, «просвещение» уводит способную молодёжь на новые пастбища, вот-вот на подходе «облегчённая Тора» — реформизм и прочие профанации…

Не случайно поначалу и хасидизм, замешавший многое на каббале и мистике, представлялся части мудрецов занятием весьма сомнительным и попахивающим лжемессианством. (По сей день граждане со стороны вставляют в статьи и энциклопедии пассажи об «общем происхождении хасидизма и мессианских сект») Вот пример: рабби Йосеф Штейнгарт, глава еврейского суда в Фиорде (Германия), выступал против хасидов, обвиняя их в том, что: «они сами отворачиваются от слов истины и отвлекают других — и больших, и малых. Они гуляют в «пардесе» (многоуровневых смыслах Торы) весь день и всю ночь, постоянно занимаются каббалой, которая становится препоной для них… А в действительности они не в состоянии постичь эту премудрость в её истинном виде… Если открыть эти вещи невеждам и неучам, или легкомысленной молодёжи… они преисполнятся отвращения к изучению основ Талмуда…». Конечно, при новизне и многообразии нарождающегося хасидского движения основания для подобных претензий найти было несложно.

Были и другие причины подозревать хасидов по крайней мере в созвучии с шабтианцами. Совсем недавно из исследования книг и рукописей в хранимой семьёй карлинских адморов библиотеке выяснилось, что Бааль Шем Тов высоко ценил гигантский, в 1400 страниц труд некоего каббалиста Хешеля Цорефа — не зная о том, что автор был тайным шабтианцем и во многом полагался на книги и идеи сектантов. Также почтенный для ранних хасидов автор рабби Яков-Копл Лившиц, прославленный мистик того времени, написавший интереснейшее вступление к (несколько «отредактированным») «Китвей Аризаль», тоже оказался тайным шабтианцем и опирался на труды главного теоретика шабтиаства Натана из Газы. Разумеется, здесь только пересечение идей, не прямое заимствование,- но легко ли различить?

Давайте сразу оговоримся: чаще всего сектанты не жулики или неучи,- но небольшой ложный акцент в основании их доктрины, как отходящий под маленьким углом луч, постепенно уводит этих «искателей истины» от истины весьма далеко. Но в начале пути различить небольшую трещинку совсем непросто и потому за треснутые порой принимают сосуды целые (вспомните преследования Рамхаля, одного из величайших наших мудрецов). Как узнать: изнутри ли собираются эти мистики реформировать и в очередной раз обогатить еврейскую Традицию — или окажутся снаружи, с самодовольным высокомерием принимая за значимые только взгляды себе подобных?

Большинство направлений хасидизма отнюдь не приветствовало распространение «Китвей Аризаль» (Писаний Аризаля) и главной каббалистической книги «Зоар» среди неподготовленных соплеменников. Хотя, разумеется, сами духовные лидеры прекрасно знали этот материал и многие их идеи рождались отсюда. Из немногих исключений «пропагандист каббалы» — герой этой статьи.

Рабби Цви-Гирш из Жидачева (Жидичева, Жидачова) родился в галицийском местечке Сафрин, тогда принадлежавшем Венгрии, в 1763 году в семье рабби Ицхака-Айзика (1740-1800) и ребецин Хинды. (Местом рождения отчего-то указывают Самбор, возможно, поскольку там в дальнейшем раввинствовал его брат) Из этого дома вышло несколько известных учёных — младший брат Цви-Гирша рав Моше из Самбора (автор «Тфила леМоше» — Молитва Моше), рабби Иссахар-Бериш из Сафрина, будущий адмор (глава хасидского двора) Жидачева… Сведения о юных годах Цви-Гирша довольно скудны, мы куда больше знаем о путешествиях его души до рождения, о мудрецах, у которых он учился и которых воспитал, об основанном им хасидуте Жидачев и династии жидачевских ребе. Про то, что он с детства отличался выдающимися талантами, рассказы современников до нас дошли.

Цви-Гирш с юных лет очень много времени посвящал глубинному учению и размышлению над глобальными материями. В будущем он, в противоречии с другими хасидскими лидерами, приложит столько сил, чтобы дать философское и каббалистическое обоснование всему движению хасидизма. Утверждают, что хасидом он стал под влиянием младшего брата, рава Моше, который представил его Провидцу из Люблина. Учился, кроме, конечно, как у отца, у многих лидеров поколения: рабби Моше-Йеуды-Лейба из Сасова (1745-1807), Менахема-Менделя из Риманова (1745-1815), рабби Исраэля, Магида (проповедника) из Кожниц (1737-1814) и в первую очередь — у великого Провидца Якова-Ицхака из Люблина (1745-1815). Большинство хасидских цадиков Польши, Галиции и Венгрии той поры были учениками Провидца.

В те годы ешивы как организованные учебные заведения, некие «еврейские университеты» не были распространены у хасидов. Ученики просто приезжали к своему ребе, находили место — порой в доме самого учителя, и оставались с ним столько, сколько позволяли обязанности и жизненные обстоятельства. Рав Цви-Гирш не был путешественником, большую часть жизни он провёл в родной Галиции, городок Жидачев, куда он в молодости перебрался, находился недалеко от его родного Сафрина. Хотя порой соседние деревни могли оказаться даже в разных государствах, поныне в Карпатах есть место, где сходятся пять границ… Цви-Гирша интересовали только путешествия в высших мирах — и конечно, ради них он был готов на любые земные путешествия.

Приведу хасидское предание: три учителя рабби Цви-Гирша — Провидец, Магид из Кожниц и ребе из Риманова однажды собрались вместе, чтобы молиться за победу Наполеона над Россией. Их молитва отвергнута на небесах, поскольку время освобождения ещё не пришло, поколение не было его достойно (скажем так: ещё не написана книга Солженицына «Двести лет вместе»…). Когда князья Чарторыйский и Понятовский спросили Магида о перспективах Наполеона, ответ последовал: «падёт». Добавлю — три этих праведника покинули мир в год (по еврейскому календарю) окончательного падения Наполеона, по принятому исчислению это был конец 1814 и половина 1815.

Постепенно вокруг рабби Цви-Гирша начинают собираться хасиды, возникает «хасидский двор». Он был невероятно обаятельной личностью, целиком погружённой в Тору и одновременно открытой людям и скромной. К нему тянулись. Его труд над Торой — труд человека, одновременно занимающегося активной социальной деятельностью и чувствующего ответственность за множество людей — поражает воображение. Учился он постоянно, при всех своих занятиях каббалой и усилиях по распространению знаний среди евреев, ежедневно изучал как минимум большую порцию Вавилонского Талмуда, причём каждый лист проходил по 7 раз — в итоге он ежегодно изучал по 7 раз весь Талмуд !

Его ученики, выдающиеся хасидские лидеры следующего поколения: рабби Ицхак-Айзик из Комарно, рабби Цви-Элимелех из Динова (автор известнейших «Бней Иссахар», Сыны Иссахара), рабби Ицхак-Айзик из Жидачева, рабби Шимон из Ярославля и рабби Шалом из Каминки отзывались о своём учителе в тонах самых возвышенных: «его святые уста произнесли». Великий Мальбим (1809-1879), отнюдь не хасид, тоже учился у первого жидачевского адмора. Рабби Цви-Гирша именовали «Сар Зоар» — что можно перевести как принц, министр или ангел книги «Зоар», комментариям к которой в большой степени посвящена его самая известная книга: «Атерет Цви» (Корона Оленя). В названии игра слов, ведь «цви» на иврите — олень.

Рабби Ицхак-Айзик из Комарно написал, что душа его учителя была частью души великого каббалиста, ближайшего ученика Аризаля рабби Хаима Виталя, «которая в свою очередь близка к душе рабби Акивы». Рабби Ицхак-Айзик из Жидачева слышал однажды от учителя, что душа того происходит от одного учеников автора «Зоар» рабби Шимона-бар-Йохая. Своему брату рабби Моше Цви-Гирш рассказал, что его душа в прежних перевоплощениях была душой одного из Первосвященников времён Второго Храма рабби Ишмаэля. Того самого, о видениях которого повествуют Талмуды и древнее мистическое собрание «Сефер хейхалот» (Книга небесных дворцов). Другие каббалисты этого времени утверждали, что в рабби Цви-Гирше живёт душа мудреца Януки (Малыша), о котором упоминает книга «Зоар». Возможно, правы все сразу?

По этой ли, по иной ли причине рабби Цви-Гирш был глубоко убеждён, что евреям, даже не достигшим ещё высоты знания Талмуда и еврейского законодательства, нужно учить основные каббалистические труды. Ему доставалось, так, однажды в канун субботы его изгнали из города Броды и он еле успел пешком добраться домой до начала Шаббата — но рабби был убеждён в правоте своего дела. Под его влиянием и с помощью его учеников немало ешив в Галиции включили книгу «Зоар» и «Китвей Аризаль» в свою учебную программу. Другую свою известную книгу: «Сур мира веосе тов» (Удались от зла и твори добро — по пасуку из псалмов) рав посвятил объяснению того, как человек может духовно расти с помощью книги «Зоар» и «Китвей Аризаль». Опубликована она лишь через год после кончины автора, в 1832. Почему? Слушайте. В 1760 году, ещё до рождения Цви-Гирша, выдающийся каббалист рабби Барух из Косова (ум. в 1788) написал две книги, защищая широкое изучение каббалы: «Йесод аэмуна» (Основа веры) и «Амуд аавода» (Столп служения). В них он разъясняет аллегорические обороты Аризаля и, в частности, детально доказывает, что концепции шабтианцев и франкистов не имеют ничего общего с учением Аризаля и что те не понимают и совершенно искажают первоисточники. Но антикаббалистические настроения в Польше были настолько сильны, что книги опубликованы лишь в 1854 году! Когда на грани 17-18 веков возникла идея переиздать «Китвей Аризаль», авторы инициативы и потенциальный издатель отправили письма виднейшим раввинам с просьбой о поддержке и рекомендации — но это начинание встретило сильное сопротивление. Так, знаменитый адмор из Апты (Опатова) Авраам-Йешуа-Гешель, сам провидец и знаток каббалы, резко выступил против публикации. Рабби Цви-Гирш написал ему письмо, в котором были такие строки: «изучение «Китвей Аризаль» столь важно, что ради этого можно даже пойти на некоторый риск, связанный с распространением их в народной среде».

Между делом, я не уверен, что в отношении нынешних «новых каббалистов» мнение «Принца Зоар» было бы таким же. Помню, как лет 25 тому подошла ко мне на тихой беер-шевской улочке дама, одетая…гм по-современному и принялась агитировать за некие «курсы каббалы». Нет, не за те в Бней-Браке и Иерушалаиме, где преподают выдающиеся раввины. Впрочем, надо отдать даме должное: в отличие от франкистов она была без крестика на шее.

Мне кажется, масштаб героя статьи лучше всего покажет хасидская майса, которой, как всегда, нельзя ни верить, ни её отвергать.

Было принято назначать на праздник Пурим особых «пуримских» «раввинов», «судей», «стражников». Однажды в Жидачеве на роль пуримского «министра юстиции» выбрали племянника ребе Цви-Гирша Копла. Тот, изрядно уже пьяный и нелепо одетый, заявился с дружками в дом дяди и был принят с почётом и посажен на место адмора. «Министр» развалился в кресле, потребовал себе и своим «советникам» вина, сам адмор ему прислуживал. Удовлетворённый, «министр» икнул и вопросил: «в чём просьба твоя?» — «Не будет ли Вашему Превосходительству угодно отменить свечной сбор, введённый с начала этого года казной?». После совещания с «советниками» «министр» утвердил отмену. Выпили за это. «А не будет ли Вам, Ваше сиятельство, если я нашёл милость в глазах Ваших, угодно отменить и несправедливый налог на кошерное мясо?» Вновь совещание, отмена и кубки. «Можно ли мне осмелиться попросить ещё об одном одолжении господина министра? — Осмеливайся! — Прикажите отменить указ о призыве еврейских юношей в армию.» «Что!? — взревел «министр» — ни за какие коврижки, пусть служат Государю-императору!». «Копл, это же я, твой дяди Цви, отмени указ, ты сегодня можешь многое сделать для своего народа!» — «Государю я служу, а не родственникам!». Когда назавтра ничего не помнящему Коплу хасиды пересказали всё, что происходило в доме ребе, тот от стыда забился в дальний угол синагоги. «Всё от Него, Копл, Всевышний водил твоей рукой и вкладывал слова в твои уста». В том году неожиданно были отменены свечной сбор и сбор на кошерное мясо, но рекрутская повинность действовала.

Как вы думаете, о чём беспокоился перед смертью «Сар Зоар», мудрец и каббалист, столько сделавший для своего народа? Он мучительно искал: «с чем же я пойду на Суд?». И наконец вспомнил: «я устроил свадьбы сорока парам сирот — вот с чем я могу предстать перед Судьёй!».