Недавно получил я письмо от Ларисы Зимовец, жительницы калифорнийского городка Campbell. Она пишет: «… Я дочь капитана Исаака Иржака, о котором Вы упомянули в своей книге «Еврейский щит СССР». … Посылаю Вам часть материалов о моем отце в надежде, что расскажете о нём подробнее…»
Исаак Аронович Иржак родился в белорусском городе Дрисса в 1908 году. Упуская подробности его биографии, сообщу, что в 1934 году он окончил школу военных летчиков. Через 4 года в составе группы добровольцев воевал с японцами в Китае. В те времена награждали скупо, но, видать, сражался Исаак доблестно, раз уж был удостоен ордена Красной Звезды.
В Великую Отечественную войну он вступил командиром эскадрильи 35-го штурмового авиаполка ВВС Балтийского флота. Зимой 1944 капитан Иржак был уже заместителем командира этого полка, но продолжал летать на штурмовку вражеских кораблей и позиций. На очередную штурмовку повел он звено морозным утром 17 января 1944 года в районе посёлка Ропша.
Цитирую листовку Политуправления Балтфлота под названием: «Подвиг его бессмертен»: «… Используя низкую облачность, лётчики капитана Иржака нанесли бомбовые удары по военной технике и живой силе противника, находившегося в Ропше. Огонь зениток запоздал. Пройдя слой облаков, звено штурмовиков возвратилось на аэродром. Снова загружены бомбы, пополнен запас патронов для пулемётов. И опять вылет в ближний вражеский тыл. На этот раз зенитчики обнаружили самолёты балтийцев и открыли интенсивный заградительный огонь. Но звено не изменило курса. Искусно маневрируя, капитан Иржак прорвался к заранее намеченным целям. Летят бомбы на автомашины с войсками. Одна за другой следуют атаки штурмовиков.
Но вражеский снаряд попал в самолёт капитана Иржака. Машина загорелась. У героя лётчика хватило сил, чтобы развернуть её. В эфире прозвучали его слова: «Иду на таран!» — Иржак ввёл горящий самолёт в пике и вместе с бомбами врезался в скопище врага…
Смертью Героя погиб балтийский летчик Иржак. Он отдал свою жизнь для Победы. Воины балтийцы! Усиливайте свои удары по гитлеровцам! Отомстите за гибель своего боевого друга — отважного летчика Иржака! Пусть враг не знает покоя ни днём, ни ночью. Будьте стойки и бесстрашны, как капитан Иржак!»
Командир 35-го штурмового авиаполка представил своего заместителя к ордену Ленина посмертно. Однако командование ВВС Балтфлота оставило представление без последствий. И только 6 мая 1965 года в ознаменование 20-летия Победы Исаак Аронович Иржак посмертно награжден был орденом Великой Отечественной войны.
Имени его не сыщете в советской историографии Великой Отечественной войны как, впрочем, и в российской. Если прославляют историки имена летчиков, совершивших таран «наземный» и «морской», то начинают с Николая Гастелло, сообщают, что повторили его подвиг 617 летчиков, входивших в состав 327 летных экипажей. Нигде, однако, нет упоминания даже, что среди них не менее 9 летчиков были евреями. Хотя об армянах, татарах и пилотах других национальностей сказано многажды.
Восполнить этот пробел в военной истории моего народа полностью я не могу. Назову, прежде всего, тех, кому за такой таран присвоено звание Героев Советского Союза. Это тоже летчики морской авиации Илья Катунин и Шик Кордонский. Но такого звания не присвоено Исааку Пресайзену, обрушившему свой самолет на колонну германских солдат 27 июня 1941 года. Такой же подвиг совершили летчики евреи Яков Александрович , Семен (Шимон) Герсон, Лев Майоров, Абрам Мечетнер, Владимир (Вэлв) Шиманский.
К сожалению, имен остальных героев разыскать пока не удалось. Однако немало летчиков евреев есть среди тех, кто пошли на таран в воздухе.
Такие подвиги не были запланированы заранее, как удары камикадзе, «штатных» смертников японской армии во Второй мировой войне,
Тараны советских летчиков были актами героизма, самопожертвования в сочетании с высоким мастерством пилотажа. Но, хотя совершались они и по собственной воле, причиной, однако, служили обстоятельства вполне материального свойства: нехватка боеприпасов или горючего, повреждение своей машины.
Естественно, таранные удары не стали массовым явлением: далеко не каждый летчик мог решиться на такой подвиг, даже если у него окончились боеприпасы и горючее. В подавляющем большинстве, пилоты просто старались выйти из боя, спасти машину, дотянуть до своих или прыгали с парашютом.
«Феноменом русских» называют западные исследователи тараны, совершенные советскими летчиками. Определение правильное, оно объединяет всех, кто совершил таран, как бы в одну нацию. В общем виде оно и верно — такие пилоты были в основном русскими. И никто не смеет поставить под сомнение их мужество. Но есть еще один аспект: если речь идет о тех, кто совершил такой таран — вы также не найдете в официальной советской, да и в российской, военной историографии ни слова о евреях, которые уничтожили врага таранным ударом в воздухе. И если упоминание о таком пилоте и появится, то уж точно не будет сказано, что он еврей.
Между тем, таких героев было немало. Их число, естественно, несравнимо с количеством русских, но ведь и пилотов евреев было во много раз меньше. Кроме того, не могу поручиться, что собранные мною сведения о евреях, пошедших на таран, полные. Вместе с тем, 21 пилот — число вполне внушительное, почти целый авиаполк героев! И я расскажу лишь о некоторых из них.
Первым совершил таран грузинский еврей, уроженец села Цели Боржомского района, Моисей Ефимович Табатадзе. Перед войной он окончил Сталинградское авиационное училище, получил звание младшего лейтенанта и был направлен в полк, дислоцированный в Смоленске.
Моисею было всего лишь 20 лет, когда на 18-й день войны он вылетел на прикрытие позиций своих войск. Молодой летчик имел весьма небольшой опыт, не то что воздушных поединков, но и просто полетов на истребителе «И — 153». Он быстро расстрелял боезапас, а германские пикировщики уже выстроились в круг для захода на бомбежку. И тогда Моисей, подойдя вплотную к ближайшему «Юнкерсу», ударил винтом по его хвостовому оперению. Бомбардировщик врезался в землю, но и самолет Моисея развалился в воздухе, и уцелеть храбрецу не удалось.
Абрам Георгиевич (Гершович) Левин был сержантом: в первые два года войны пилотам при выпуске из авиашкол присваивали только такое звание. Он прибыл в 11-й истребительный авиаполк во время немецкого наступления на Москву. В авиации существует практика «облетывания» новичков, когда более опытные приучают их к приемам воздушного боя. Но зимой 1941 года времени для натаскивания неоперившихся летчиков не было. И сержант Абрам Левин буквально на второй день после прибытия в полк получил истребитель «И — 16» и в составе своего звена вылетел на прикрытие столицы. Первые два вылета он, хоть и не сбивал сам, но благополучно возвращался в полк.
В третьем вылете 4 декабря 1941 года, когда московское небо потемнело от лавины германских бомбардировщиков, Абраму удалось сбить один из них, но он израсходовал все патроны. И товарищи увидели, как его самолет, подойдя сзади к стабилизатору «Дорнье», рубанул его плоскостью винта. Бомбардировщик рухнул на землю, но погиб и сержант Абрам Левин.
Не стал офицером и старший сержант Анатолий Ионович Шагал. Он родился в деревне Македоново Калининской области, в 1943 году окончил авиашколу. Служил в 34-м истребительном авиаполку, прикрывавшем дальние подступы к Москве. 4 августа 1943 года, патрулируя в зоне, Анатолий заметил группу тяжелых бомбардировщиков, направлявшихся к столице. Он устремился на перехват, но открыл огонь с дальней дистанции и израсходовал боекомплект, не поразив ни одного самолета. И тогда Анатолий доложил по радио: «Патроны кончились, иду на таран!» и врезался в головной бомбардировщик.
При таранном ударе погибали не только неопытные летчики. На счету пилота 128-го истребительного авиаполка Льва Самуиловича Редичера было уже три сбитых немецких самолета, когда в августе 1943 года на подходах к городу Чугуеву он сопровождал группу бомбардировщиков. Над немецкими позициями их встретили две девятки «Мессершмиттов». Два пилота вступили с ними в бой, отвлекая от своих бомбардировщиков. Им удалось сбить два «мессера», когда был подожжен самолет Карнаухова. Но Редичер продолжал сражаться и подбил еще один немецкий самолет.
На очередной он пошел в лобовую атаку, но немец не отвернул. Страшная картина, когда два самолета несутся прямо навстречу друг другу. Что испытывают пилоты, ведь гибель неотвратима, если один из них не свернет. На сей раз оба не проявили слабодушия…
В мемуарах генерал-майора авиации А. Ворожейкина сообщается, что наблюдавший поединок германский генерал приказал похоронить советского летчика с воинскими почестями. Не знал он, конечно, что отчаянный храбрец еврей!
Гвардии капитан Гедалий Давидович Микитянский имел большой боевой опыт, когда пошел на таран. Его группа истребителей прикрывала позиции своих войск, атакованных германскими пикировщиками. Гедалий сбил один из них, но подоспевшие «мессеры» подожгли и его самолет. Тогда он врезался горящим истребителем в немецкий «Юнкерс».
Однако в ряде случаев высокое мастерство позволяло летчикам, которые шли на таран, уцелеть. Одним из них был младший лейтенант Сергей (Самуил) Абрамович Кривошеий из 126-го истребительного авиаполка. В воздушном бою на Центральном фронте в 1941 году он израсходовал боекомплект, а германские «Хенкели» прорывались. Тогда Кривошеий правой плоскостью своего истребителя срезал хвостовое оперение «Хенкеля». Тот, кувыркаясь, пошел к земле, а Кривошеий приземлился на парашюте. Он провоевал еще год, сбил восемь вражеских самолетов, был представлен к Герою, но, пока представление рассматривали, погиб в сентябре 1942 года.
История Великой Отечественной войны насчитывает сотни случаев, когда истребитель таранил бомбардировщика. Однако Наум Фроимович Гетман сам был пилотом бомбардировщика. А бомбардировщики, особенно когда шли без сопровождения, становились сравнительно легкой добычей вражеских истребителей. Так и получилось с четверкой, которую вел на бомбежку капитан Гетман. При отходе от цели их атаковали шесть «мессеров». Самолет Гетмана был подожжен, его штурман убит, радист и воздушный стрелок ранены. Но когда немец подошел вплотную, чтобы добить самолет, Наум резко повернул машину и ударил «мессер» крылом. Тот рухнул на землю. Капитан Гетман совершил и еще один подвиг: спустившись на парашютах с двумя ранеными членами команды в расположение противника, он сумел вывести их к своим. Наум Гетман воевал в воздухе до Победы и закончил войну кавалером шести боевых орденов.
Известны также несколько случаев, когда после успешных таранов летчики евреи сумели благополучно посадить свои самолеты. Первый такой случай имел место 10 сентября 1942 года неподалеку от Сталинграда. Командир 512-го истребительного авиаполка майор Лев Исаакович Бинов в поединке с двумя «мессерами», сбил один из них, а другой таранил. На своем же самолете майор дотянул до посадочной полосы и сел благополучно в расположении своего же полка. Такое было под силу лишь пилоту высочайшего класса, каким и был Лев Исаакович Бинов.
Сумели посадить свои самолеты после таранных ударов и летчики истребители: младший лейтенант Симха Григорьевич Грул, старший сержант Лев Леонидович Шиманский и младший лейтенант Лев Вульфович Ушацкий. Но кроме них, уцелеть, однако, удалось немногим. На таран решился 21 летчик еврей, а приземлились на парашютах или на своих машинах только семеро.
Так что, знали эти пилоты — идут почти на верную смерть. И таран в советской авиации не считался нормальным приемом воздушного поединка, он никогда не рекомендовался, да и не поощрялся особенно. На таран шли только в чрезвычайных ситуациях, и решались на такой подвиг лишь те, кто обладал достаточным мастерством пилотирования, железными нервами и готовностью к самопожертвованию. Как видим, такие отважные воздушные бойцы были и среди евреев.
Марк ШТЕЙНБЕРГ
Оцените пост
(ещё не оценено)
Загрузка...
