Еврейский Мир

Марк Аврутин

Вопрос о том, готовилась ли депортация советских евреев, так и остался открытым. Известный историк Костырченко, получивший доступ к архивам и собравший массу документов, утверждает, что это не более чем миф, которому  он даже дал название: «депортационный миф».

А не менее известный писатель, литературовед и литературный критик Бенедикт Сарнов утверждает, что атмосфера тех лет, в которой он жил тогда, даёт более достоверную информацию, чем найденные Костырченко архивные документы, к тому же, ошибочно им понятые.

Я согласен с Сарновым в оценке важности интерпретации документов, но считаю, что «атмосферный опыт» он переоценивает. Да и атмосфера не только тех, а любых лет – своя в каждом месте: скажем, в «Доме на набережной» или в подмосковном поселке с типично советским названием «Дружба», в котором я сам жил в те годы. К тому же атмосфера воспринимается каждым человеком индивидуально. Поэтому я отдаю предпочтение аналитике.

Без учета сталинской мотивации невозможен правильный ответ на поставленный вопрос. Сталинскую же мотивацию оба автора трактуют одинаково, считая, что Сталин действовал, как патологический антисемит. Это расхожее мнение о Сталине представляется мне ошибочным. Сталин, впрочем, как и Гитлер, в первую очередь, был политиком, и поэтому «решение еврейского вопроса» не было для них самоцелью, а лишь средством достижения совершенно другой цели. Для Гитлера оно было ядром его национальной идеи – очистки и возвеличивания арийскоё расы. И эта идея была подхвачена массой немцев.

Чтобы правильно понять мотивацию Сталина, надо обратиться к истокам его возвышения. Троцкий объяснял всё исключительностью исторических обстоятельств, настаивая на отсутствии у Сталина «первоначально замысла борьбы за личное господство». Он просто не заметил перемен, произошедших в Сталине, перемен вызванных именно возникновением у него такого «замысла».

Вот тут-то и проявилась его воля, которая в сочетании со свободой от принципов и отсутствием идейного фетишизма сотворила «чудо перерождения». Без этого «чуда», давшего Сталину колоссальный заряд скрытой энергии, возможно, не удалось бы ему победить своих соперников и захватить власть в партии, подобно тому, как захватывается власть в бандитской группировке.

Замысел, по силе своей грандиозности сравнимый, пожалуй, только с мессианским, дал Сталину такой прилив энергии, противостоять которому уже никто не смог, несмотря на то, что многие превосходили его по уровню интеллекта, образования, способностью воздействовать на массы и т. д.

Сталинский замысел не ограничивался только борьбой за «личное господство». Как это ни покажется странным, но только Сталин по-настоящему понял и принял утопичность социализма, и только он был готов к его построению не в реальной действительности, а в представлении о ней в сознании людей.

Сталин, хотя и не закончил богословского образования, но полученные им в семинарии знания были достаточно глубокими. Поэтому у Сталина могла родиться ассоциация между христианством, не сумевшим по существу повлиять на языческий мир, а создавшим только иллюзию его преображения, и социализмом, точно так же не способным изменить реальную действительность.

К тому же, наверняка, он слышал в семинарии о том, что в Ветхом Завете Книга (т. е. Тора) считается реальнее самой действительности. Он, по-видимому, хорошо запомнил это (ведь памятью он обладал «феноменальной»). И Сталин замыслил создать социалистическую ирреальность, т. е. вместо недостижимого изменения реальной действительности, изменить сознание людей, т. е. направить строительство социализма по чисто религиозному пути.

При этом всех, неподдающихся ни воспитанию, ни перевоспитанию, просто уничтожить, а заодно с ними и всех свидетелей его заурядного прошлого. Даже «стиль» уничтожения своих противников подтверждает это предположение. То ли преподаватели в семинарии были такими хорошими, то ли в Сталине были какие-то особые способности к восприятию метафизики, то ли с годами «прорастала» в нём эта метафизичность, но результат оказался потрясающим, причём потрясающим как по глубине проникновения, так и по своему дьявольскому воплощению. У своих личных врагов он старался сначала душу их забрать, а потом уже физически их уничтожить.

***

Сталин задумал совершить то, чего никто не хотел – ни в своей стране, ни, тем более, за её пределами, поэтому он должен был постоянно скрывать истинную суть своей «революции».  Нет, конечно, о социализме мечтали ещё за тысячи лет до Сталина. Вот только представить себе не могли в точности, что это такое и как оно может быть построено, а потому до некоторых пор (а именно, до появления марксизма) уповали исключительно на Бога.

Но и с появлением марксизма легче понять это не стало. Маркс под социализмом понимал весьма длительный процесс перехода человечества от классового общества к такому его (общества) состоянию, когда каждая личность сможет реализовать себя в качестве творческого субъекта.  Это состояние общества он называл положительным гуманизмом.

А после захвата власти большевиками марксовский «гуманизм» вскоре трансформировался в коммунизм, начиная с военного.  Но никакого прозрения ни у кого не наступило, и споры о путях и способах построения социализма лишь обострились. Но у одного человека такое прозрение вдруг наступило, и в 1926 году  Сталин объявил об «осуществлении» социализма.

Историк Эдвард Радзинский пишет, что «Сталин был одержим осуществлением ленинских идей по распространению революции в масшатабах земного шара».  Нет, политическим идеалом Сталина издавна была не мировая революция, не всемирное интернациональное братство пролетариев, а унитарное, самодержавное государство. Проявилось это уже в его споре с Лениным о праве советских республик на самоопределение, вплоть до выхода их из состава Союза.

Что же касается «русской экспансии», то пресловутая идея мировой революции в представлении Сталина трансформировалась в установление  советских режимов в европейских странах путём их насаждения в условиях советского военного присутствия. Именно военное присутствие гарантировало бы надёжность, а главное, покорность этих марионеточных режимов. Другой его потаенной мечтой была реставрация Российской империи.

Сталин не посвящал никого в свой замысел.  И, тем не менее, замысел тот улавливался, а главное, поддерживался на каком-то подсознательном уровне в глубинах русского народа. Эта идея была сродни всегда существовавшей в душе русского человека тяги к беспредельным просторам.

Сталин придал жизнеспособность и второй основополагающей идее: «достижение счастья большинства посредством принесения в жертву меньшинства». Это чисто теоретическое положение тоже на практике недостижимо. «Ценность» его состоит лишь в признании допустимости жертвы. В сталинской интерпретации эта идея была успешно реализована в виде пирамидальной структуры построенного им государства, в котором верхняя часть, называвшаяся номенклатурой, жила за счёт нижней части, включавшей в себя более 95% населения огромной страны.

Сталину удалось трансформировать и ленинскую формулу «коммунизм — это советская власть плюс электрификация всей страны».  Сталин  заменил слово «коммунизм»  словом «социализм».  В лозунге: «Вся  власть Советам» важны были слова о концентрации власти, поскольку Советы как органы власти являются принципиально недееспособными. Электрификация служила тогда символом могущества власти на индустриальной основе. В результате, Сталин пришел к формуле: «социализм — это абсолютная власть, опирающаяся на могущество этой власти». Сконцентрировав в своих руках к концу 1926 года всю полноту власти, Сталин приступил к построению её могущества.

Средством построения  «могущества власти» поначалу явилось тайное военное сотрудничество с Германией, благодаря которому к середине 30-х годов Красная Армия превратилась в грозную силу. Оккупация японцами Маньчжурии и приход к власти Гитлера способствовали не только численному росту армии, но и резкому повышению её технической оснащённости.  Эти  «великие» идеи — «русская экспансия» и допустимость большой жертвы  — так воодушевили Сталина, вселили в него столько «дьявольской» энергии, что он сумел преодолеть все стоявшие перед ним препятствия.

Сталин перестроил ещё и партию:  ЦК и Политбюро этой новой партии довольствовались теперь отведённой им ролью, не сопоставимой с прежней. Даже члены Политбюро оказались настолько подконтрольны Сталину, что уже опасались встречаться друг с другом, чтобы выжить и не быть обвинёнными в заговоре.

Помимо Секретариата в ЦК партии Сталин создал свой личный Секретариат — исполнительный орган, отвечавший за «номенклатуру», т.е. список должностей, на которые назначения производились по согласованию со Сталиным. Подобный механизм способствовал формированию совершенно особого типа сталинского администратора.

Каким же образом Сталину удалось не только физически уничтожить всё старое, задолго до него сформировавшееся партийное руководство, но и создать под старой «вывеской» по сути, совершенно новую партию? Партия, отстаивавшая идеи интернационализма, отказывается от него и начинает насаждать государственный патриотизм. Отлаженная пропагандистская машина продолжает по инерции твердить об общественных интересах, в то время как все уже давно руководствуются своими кровными.

Следует ещё сказать несколько слов о странной любви к Сталину. Бенедикт Сарнов в книге «Империя зла. Невыдуманные истории» назвал подлинную, искреннюю любовь толпы к Сталину «сублимацией страха». При известном стечении обстоятельств  страх может притвориться любовью, или даже трансформироваться в самую пылкую, а главное, в самую искреннюю любовь. Вот эти слова из письма Евгении Ежовой —  жены Н.И. Ежова —  к Сталину в точности воспроизводят признание иудея в любви к Всевышнему: «Пусть у меня отнимут свободу, жизнь, я всё это приму, но вот права любить Вас я не отдам…».

Продолжение следует

Март 2019

Оцените пост

(голосовало: 3, средняя оценка: 2,67 из 5)

Загрузка...

Поделиться