Некогда, в книге о шахматах, в главе об их истории я написал: «Единственный историк, которому я бы поверил — пророк». Давайте поделюсь с вами историей жизни человека, которому я склонен поверить. Пусть он не пророк — но несомненный обладатель руах а-кодеш, духа святости, и при этом знаменитый историк еврейского народа.
Рабейну Хида, рабби Йосиф-Давид-Хаим Азулай родился в 1724 году в Иерушалаиме, в семье даяна (судьи) Ицхака-Зхарьи Азулая. (Краткое имя «Хида» составлено из первых букв его имени: Й,Х,Д,А) Фамилия Азулай славна в народе нашем, среди его предков истинные мудрецы; например, прапрадед его, рабби Авраам Азулай(1570-1644), был автором многих каббалистических сочинений, среди которых наиболее известна книга «Хесед леАвраам» (Милость для Авраама), содержащая толкования к главной каббалистической книге «Зоар». Некогда они обитали в Испании, а после изгнания оттуда евреев перебрались в Северную Африку, в основном в Марокко.
В день обрезания младенца назвали Йосиф-Давид, но позже, во время опасной болезни, ему, как это принято по сей день у евреев, добавили имя «Хаим», что означает «Жизнь». Интересно, что Хида, как и Аризаль, соединил в себе сефардскую и ашкеназскую традиции: потомок великих восточных мудрецов, одно из имён он получил в честь своего дедушки со стороны матери рава Йосифа, учёного из Германии.
О раннем времени его жизни мы знаем немного. Учился у своего отца, даяна рава Ицхака-Зхарьи, рано проявил выдающиеся способности. В 12 лет он уже составил сборник «хидушей» (открытий) в Торе, посвящённых законам «мелихи» (высаливания мяса ради удаления крови). С 18 лет занимался в недавно созданной великим каббалистом Хаимом ибн Атаром иерусалимской ешиве «Кнессет Исраэль» (Собрание Израиля).
Рава Хаима у нас именуют не иначе, как «Орах аХаим акадош» — Святой свет жизни — по названию его комментариев к Торе «Ор аХаим». Рассказывают, что в рабби Хаиме жила душа каббалиста из Цфата рабби Моше Кордоверо.
Учёба у Ор Ахаим продолжалась недолго. Вот история, которую передают от имени самого Хиды. В последний день праздника Суккот — в Ошана Раба, день великого Небесного Суда, рабби Хаим непрерывно молился в течении суток, сидя на полу в своей комнате. Хида заметил, что вечером лицо учителя озарялось неземным светом («в своих белых одеждах он был подобен ангелу, а лицо его светилось как солнце»), затем всю ночь он горько плакал, а в вечеру следующего дня, перед началом праздника Симхат Тора, лицо наставника вновь озарилось светом. Рав Хаим объяснил ученикам, что он молился о приходе Машиаха. По тому, как это было сказано, Хида понял, что Машиахом мог стать сам наставник, но из-за грехов поколения ему не было позволено раскрыться. Рабби Хаим продолжал рассказ: «ночью я достиг соглашения с небесным судом, что в этом году умру, искупив своей смертью грехи поколения.»
Согласитесь, история возвышенная и захватывающая; к тому же есть у нас свидетельства авторитетных раввинов, в частности Бааль-Шем-Това, что в рабби Хаиме ибн Атаре жила искра Машиаха. Только небольшая неувязочка — рабби умер 15 Таммуза (7 июля) 1743 года, за три месяца до Суккота; этот день отмечается как его йор-цайт и существует обычай в него приходить на могилу праведника на Масличной горе и молиться о рождении сыновей. Да и сомнительно, чтобы в последний день праздника рабби Хаим пренебрёг заповедью сукки, а также издавна введённым пророками обычаем «больших просьб о спасении», «ошанот работ»: евреи со специальными молитвами, с ивовыми ветвями в руках 7 раз обходят биму.
И уж тем более не пренебрёг бы он древним обычаем бить ивовыми веточками по полу, «подслащая небесный суд». Обычай этот пользуется среди каббалистов и хасидов особенным почтением. Однажды мне не удалось освободиться от работы на Ошана Раба, спросил у раввина-хасида: «Что делать?» — «Обязательно ударь 5 раз ивовыми веточками!»… Так что налицо нестыковка фактов и преданий; вероятнее всего то, что описывал Хида, случилось в будничный день весны или начала лета 1743 года. Ну а дальше граждане «скорректировали» сроки.
После ухода из мира Ор аХаима Хида учился в ешиве «Бейт Яков», возглавляемой старейшиной иерусалимских каббалистов равом Ицхаком Раппопортом, носившим почётный титул «Ришон леЦион» (Первенец Сиона). Затем перешёл в ешиву каббалистов «Бейт-Эль», во главе которой стоял великий каббалист рабби Сар-Шалом Шараби (Рашаш).
К своим 20 годам Хида был уже авторитетным раввином. После женитьбы он переехал в Хеврон — по стопам знаменитого прадеда. Этому предшествует весьма любопытная история — говорящая как минимум, что в тех поколениях каббалисты прилагали энергичные усилия, чтобы привести в мир Машиаха.
Прадед Хиды, рабби Авраам Азулай — это тот человек, с которого, согласно преданию, началось широкое распространение каббалы Аризаля среди мудрецов диаспоры. Он мистическим путём получил от рабби Хаим Виталя позволение извлечь из его гробницы самые сокровенные рукописи, похороненные вместе с этим ближайшим учеником Аризаля. Так вот, комментируя один оз отрывков книги «Зоар», рабби Авраам написал: «Несмотря на то, что из-за наших грехов мы пропустили уже многие сроки для конечного избавления, но уж 5408 год (1648) не пройдёт даром!» (многие каббалисты ожидали в этот год Геулы, Освобождения).
И таки да, это произошло, только совсем не так, как хотел праведник. В 1648 началось восстание Богдана Хмельницкого, да сотрётся память злодея, сопровождавшееся геноцидом нашего народа. В том же году в главной синагоге турецкой Смирны (Измир) лжемессия Шабтай Цви громко произнёс четырёхбуквенное Имя Создателя — так, как оно пишется, и объявил о «начале мессианской эры». Ересь шабтианства и его последователей (типа франкистов) принесла нашему народу сумятицу и множество бед на протяжении столетий.
Шахматисты хорошо знают турнирное правило: если ты не используешь свой шанс — другие используют шансы против тебя; «не забил гол — забивают тебе». Возможно, даже Холокост стал «заменой» Геуле , не состоявшейся из-за наших грехов и раздоров… Коли грандиозная сила, готовая раскрыться, не получает права проявить себя путём добра — её осколки могут оказаться термоядерными.
Вот, наконец, предание. В 1753 году Хида неожиданно покидает Землю Израиля. Предшествовало этому следующее: Рашаш полагал, что время Геулы близко. Он собрал двух ближайших учеников, Хиду и рава Хаима Делароза, они постились 3 дня и затем поднялись на крышу ешивы для особой молитвы. С помощью каббалистических каванот (намерений, сосредоточений сознания) они вступили в контакт Небесным Судом и получили ответ: время Геулы ещё не настало, народ Израиля к ней не готов, но их совместная молитва может привести Машиаха — с катастрофическим последствиями. Поэтому постановление Суда было следующим: они обязаны разлучиться, один из троих должен покинуть Святую Землю, где молитвы обретают особую силу. И жребий пал на Хиду, который уехал на 5 лет и вернулся в Израиль только в 1758 году, став, подобно отцу, даяном в Иерушалаиме.
Вновь возникают вопросы о точности предания: пишут, что Хида в 1753 году жил уже в Хевроне (впрочем, Рашаш мог его оттуда вызвать). Ещё — видимо, через 2 года, в 1755, по поручению мудрецов Израиля он отправился ИЗ ИЗРАИЛЯ в Европу собирать деньги для евреев Святой Земли…
Ныне кажется странным, что великий мудрец должен был отрываться от учёбы и преподавания ради столь будничных дел. Но — в тех поколениях этим занимались не нынешние «асканы», организаторы — а наиболее уважаемые мудрецы, являвшиеся в глазах евреев диаспоры «лицом Страны Израиля». Для многих евреев Страны «халака», пожертвования на нужды жителей Святой Земли, была главной или как минимум очень важной долей их пропитания. Есть источники, утверждающие, что тогда Хида объехал многие крупные еврейские общины — Тунис, Египет, Германию (где встречался с престарелым гаоном рабби Цви-Йешуа Фальком, «Пней Йешуа», 1680-1756), Францию, Италию, Голландию… По преданию, даже Литву, где встретился с Виленским Гаоном. Впрочем, вероятнее всего, в этот список вошли общины, которые мудрец посетил за всё время своих путешествий — а их было столько, что энциклопедии именуют его «раввином, историком и путешественником».
Хида был столь уважаем и в Израиле, и за его пределами, что на сбор средств его отправляли неоднократно: видимо, ещё раз в 1770 (на нужды общины Хеврона) и в 1781 (для всей Страны). А также — в 1764 он ездил ходатаем за по делам еврейской Палестины в Стамбул, столицу Турции, владевшей тогда Святой Землёй. Выполнив поручение, Хида на обратном пути задержался в Египте, причём аж до 1769 года: его, проезжего, сходу избрали главным раввином столицы страны! Только через пять лет он вернулся в Хеврон.
Не исключено, возвращаясь к теме, что легенда соединила кратковременный отъезд мудреца в 1753 и позднейшее пятилетнее пребывание в Каире. И ещё — когда о столь сокрытых вещах шумят на перекрёстках, у меня возникает вопрос. Вспомните, Ривка даже своему мужу, пророку Ицхаку не рассказала про будущее рождение у них двойняшек-антиподов; а тут всем абсолютно точно известно, что и зачем делали мудрецы на крыше, что порешил Небесный Суд?! Но повторим максиму: «тот, что верит в хасидские истории — дурак, кто не верит — тоже дурак». В них сюжет — не главное.
Хида столь много перемещался в пространстве, что трудно даже сказать, где долгие годы было постоянное место его обитания. Видимо, с этим связана и некоторая обрывочность сведений о нём. У него было двое сыновей, Авраам и Рафаэль-Ишайя (ставший бессменным раввином Анконы). Хида дважды женат, известно, что первую его жену звали Рахель и что она умерла в 1773, а через 5 лет он женился на другой женщине с таким же именем. В одном из посланий Хида рассказывает, что, путешествуя, долго скрывал смерть первой жены, дабы его не заставляли скорее найти ей преемницу. Знаем мы дату и место второй хупы — 28 октября (7 Тишрея) 1778, город Пиза, Италия.
Не знаю, по какой причине, но с середины 1770-х Хида всё больше времени проводит в Италии, особенно в соседнем с Пизой Ливорно, торговом и мореходном центре провинции Тоскана — «морских воротах страны». Ливорно взял на себя эту роль после заиливания пизанской бухты, а с 1675 — это вольный порт. Здесь, в этаком средиземноморском «Нью-Йорке», находили себе прибежище изгнанники и инакомыслящие — английские католики, мавры и евреи из Испании, мараны, стремившиеся открыто вернуться к еврейству, бежавшие от турецкой власти греки… Еврейская община Ливорно, единственном из крупных городов Италии, не должна была проживать в гетто, носить отличительные знаки и имела значительные автономные права. Евреи занимали ведущее место в экономике Ливорно, а с точки зрения религиозной — наряду со Стамбулом, Амстердамом и Салониками, Ливорно был символом свободной еврейской жизни. Здесь действовала одна из лучших типографий, здесь жило немало меценатов, поддерживавших, в частности, своих собратьев из Страны Израиля; в 17-18 веках здесь возник центр каббалы. И в 1781 Хида переезжает в Ливорно, где (а также в соседних Пизе и Мантуе) уже несколько лет публиковались его книги: комментарий к «Шулхан Аруху» «Биркей Йосиф», содержащий много каббалистических значений заповедей; выверенный сидур (молитвенник) «Тфилат яшарим» (Молитва прямодушных), величайший наш исторический труд «Шем агдолим» (Имена великих)…
Хида уникален во всём. Его более 80 опубликованных книг посвящены совершенно различным областям — и каждая есть явление выдающее в своей области. Сказать, что это был энциклопедически образованный человек или «человек Возрождения» — значило бы весьма умалить величие мудреца,- но было в нём также и это. Всё перечислить — нужна отдельная статья. Глубочайший комментарий на Пятикнижие «Тора ор» (свет Торы), книги по алахе, мидрашам, каббале… Созданный им сборник сгулот (некоторых духовных действий и намерений, приводящих к желаемым — или, увы, нежелательным — результатам в этом мире) — настольная книга многих сефардов и хасидов сегодня. Ашкеназы «литовского направления» меньше применяют сгулот — вероятно, ради принципа: «прямыми (бесхитростными) ходите перед Б-гом вашим» — но глубокий смысл собранного и обработанного Хидой признают все.
Однако «Шем агдолим» (опубликована в 1774-76 годах) и её продолжение «Ваад лехахамим» (Собрание мудрецов) уникальны даже среди уникальностей. Хида, путешествуя по миру ради помощи собратьям, объехал почти всю огромную еврейскую ойкумену. Он встречался со многими выдающимися людьми и просто носителями преданий и историй, и занимался также тем, что собирал редкие еврейские рукописи. Некоторые из них увидели свет только благодаря его усилиям и публикациям. Хида использовал эти знания при создании сборников биографий выдающихся еврейских мудрецов. Он привёл около 1300 биографий, от эпохи вавилонских Гаонов до своего поколения. Кроме того, им собран гигантский библиографический материал, более 2200 книг и рукописей им приводятся, причём многие из них до наших дней не сохранились и стали известны только благодаря работе Хиды. Биографии написаны не просто в духе справочника — но с анализом роли и мировоззрения каждого. Только на одну такую работу даже и сегодня, в эпоху информационного взрыва, можно потратить десятилетия! Я уже не говорю о качестве и достоверности информации, а также о глубине анализа, проведённым одним из величайших наших мудрецов, аналогов этому нет в истории по крайней мере со времён Танаха.
Говорят биографы, что многие годы своей итальянской жизни Хида надеялся вернуться жить на Святую Землю — но этому не суждено было случиться. Видимо, небеса решили, что он больше нужен в диаспоре. В Европе он пользовался славой святого мудреца и чудотворца; принимал участие в деятельности не только сефардских общин, но и активно поддерживал деятельность движения «Хасидей Ашкеназ», создававшего первые ашкеназские общины и синагоги в Палестине (в частности, знаменитую и недавно (2010) восстановленную, разрушенную в 1948 году Арабским легионом синагогу «Хурва»).
В Ливорно Хида упорно отказывался от должности раввина города (хотя Википедия ему эту должность отчего-то присвоила). Он соглашался выступать перед прихожанами лишь раз в году, перед Йом-Кипуром — и после продолжавшейся несколько часов речи все плакали, раскаивались в проступках и провожали раввина до самого дома. Конечно, и в остальные дни он не только учился, но и обучал, и отвечал на вопросы… Но главное — писал.
Рассказывают случай, которому я склонен безоговорочно верить. К Хиде обратился коэн с жалобой на жену, несмотря на его запрет уединившуюся с посторонним мужчиной. Хида постановил, что муж должен с ней развестись. Но были раввины, связанные родством с семьёй подозреваемой, которые усомнились в справедливости такого решения — «по Закону мы не можем полагаться только на его прозрение, а свидетелей нет». И тогда Хида вызвал женщину к себе и прочёл перед ней пасуки из Торы, связанные с «сотой» — женой, подозреваемой в супружеской измене. Не успела та выйти из комнаты, как с ней произошли все малоприятные изменения — вы можете ознакомиться с ними в Книге «Бамидбар», главе «Насо» — описанные в Святом Писании в отношении развратницы. Раввины Ливорно покрыли место, где случилось это чудо, позолотой, дабы люди помнили, что Тора жива.
Умер Хида в Ливорно в 1806 году, 11 Адара (1 Марта), в Шаббат «Захор» — когда перед праздником Пурим мы читаем «Парашат Захор»: отрывок, повелевающий «стереть память об Амалеке». И через 147 лет в этот же день по григорианскому календарю паралич разбил злейшего на тот момент врага евреев в мире, истинного Амалека — Сталина. Возможно, небеса побрезговали применить к этому выродку еврейский календарь?
А по нашему календарю 1-го марта 1953 был Пурим — один из самых для нас спасительных! Не знаю — но почему бы и нет? — не стала ли смерть Сталина отзвуком последней в жизни Хиды «Парашат Захор»? Он же был защитником и ходатаем за свой народ на небесах и на земле…
Ещё через 7 лет, 20 Ияра (7 мая) 1960 состоялось перезахоронение праведника в Иерушалаиме, на Масличной горе. В повторных похоронах принимали участие десятки тысяч человек, была приостановлена работа многих учреждений и отменено заседание Кнессета. Так исполнилась последняя воля мудреца — он вернулся в Святую Землю.
Оцените пост
(ещё не оценено)
Загрузка...
