«И взяли сыновья Аарона, Надав и Авиу, каждый свой совок, и положили в них огня, и возложили на него смесь благовоний, и воскурили пред Б-гом огонь чуждый, какого Он не велел им. И вышел огонь от Б-га, и пожрал их, и умерли они пред Б-гом» (Ваикра, 10:1-2).
Надав и Авиу погибли за то, что «воскурили пред Б-гом огонь чуждый, какого Он не велел им». Эти слова не совсем ясны, и мудрецы дают различные объяснения. РАШИ приводит два из них. В первом объяснении, со ссылкой на рабби Элиезера, говорится, что сыновья Аарона умерли, потому что вынесли галахическое постановление в присутствии своего ребе Моше, принизив тем самым его авторитет. Второе объяснение, принадлежащее рабби Ишмаэлю, еще проще: Надав и Авиу были наказаны за то, что выпили вина перед храмовой службой. Эта версия подкрепляется далее предостережением Б-га, обращенным к Аарону: «Вина и хмельного не пей, ты и сыновья твои с тобою, когда входите в Шатер Откровения, дабы не умерли вы…» (10:9).
Сам РАШИ высказывает иное предположение в разделе «Ахрей мот»: Надав и Авиу были казнены за то, что посмели войти в Святая Святых, внутренние покои передвижного Храма (еще до того, поясняют другие комментаторы, как туда вступил их отец Аарон).
«Бааль а-турим» приводит четыре дополнительные версии их гибели:
1. Они совершили непредусмотренное строгим ритуалом воскурение;
2. Не спешили жениться и заводить детей (большой грех для еврея);
3. С нетерпением ждали смерти Моше и Аарона, чтобы взять бразды правления в свои руки;
4. И наконец, Надав и Авиу виноваты в том, что действовали независимо, ни с кем не советуясь, даже друг с другом («каждый взял свой совок, и положили в них огня…»)
Рабейну Бахье продолжает расследование. Грех погибших братьев, пишет он, состоял в том, что они в буквальном смысле внесли «огонь чуждый», вместо того чтобы взять уголья с храмового жертвенника, на котором была принесена жертва всесожжения.
РАМБАН предлагает еще один вариант: Надав и Авиу по ошибке или намеренно изменили порядок действий при воскурении: вначале положили в совки «огонь», уголья, а потом – смесь благовоний, хотя надо было наоборот.
Все эти версии достаточно правдоподобны, но ни одна из них не кажется серьезной причиной для вынесения смертного приговора. Ведь Надав и Авиу были выдающимися праведниками, достойными сыновьями своего великого отца. Даже если они и ошиблись, их помыслы были чисты: они хотели приблизиться к Б-гу, выполняя Его волю с энтузиазмом и инициативой. За что же Он их убил?!
Комментаторы дают разные ответы.
1. Конечно, есть большие грехи и грехи маленькие, и за каждый полагается свое наказание, в зависимости от тяжести содеянного: иногда достаточно простого раскаяния, иногда требуется принести искупительную жертву в Храм, а иногда приходится идти на крайнюю меру – казнь через забрасывание камнями. Однако нам неизвестна шкала, по которой измеряются грехи. Мы не знаем, какой из них «больше», а какой – «меньше» (точно так же нам неизвестна сравнительная ценность заповедей). Мы говорим о «больших» и «малых» грехах со своих субъективных позиций. У Верховного Судьи свои мерки и своя шкала поощрений и наказаний.
В любом случае очевидно, что служба в Храме требует высочайшей осмотрительности. В царском дворце действует гораздо более строгий кодекс поведения, чем на рыночной площади, и каждый прокол, будь то в одежде, манерах или словах, может дорого обойтись. Тора грозит «высшей мерой» порой за самые малозначительные и тривиальные, на первый взгляд, нарушения, например, коэну – за выпитый бокал вина перед службой, простому еврею – за вступление на территорию Храма в состоянии ритуальной нечистоты.
2. Возможно, что каждый отдельный из названных мудрецами проступков не был так уж тяжел. Но кто сказал, что Надав и Авиу не совершили сразу несколько грехов? Одна небрежность повлекла за собой новое прегрешение. Так возникла цепная реакция, приведшая к критической массе и взрыву: «И вышел огонь от Б-га и пожрал их». То же самое, говорит Хафец-Хаим, происходит и при злоречии («лашон а-ра»), одном из тягчайших грехов. Злоречие опасно именно тем, что человек быстро привыкает «молоть языком» и сам не замечает, сколько вреда он приносит своей бесконтрольной болтовней.
3. Надав и Авиу, объясняет РАШИ, были выдающимися праведниками своего поколения, возможно, более великими, чем сами Моше и Аарон. Комментируя слова утешения, с которыми Моше обратился к Аарону после смерти его детей: «Вот о чем сказал Б-г: В приближающихся ко мне буду Я свят и перед всем народом прославлюсь» (10:3), РАШИ говорит от имени Моше: «Аарон, брат мой! Я знал, что Шатер будет освящен людьми, которых почитает Вс-вышний, и думал, что людьми этими будем мы – я или ты. Но теперь я вижу, что сыновья твои превосходили нас в величии».
Однако с великих и спрос больший. Мудрецы Талмуда не раз отмечали, что Б-г особенно придирчив к праведникам и часто карает их за такие «мелочи», которых в поведении простых смертных даже не замечает. Не случайно наши праотцы – Моше-рабейну, царь Давид и другие очень дорого расплачивались за самые, на первый взгляд, мелкие ошибки.
4. Иногда Б-г наказывает за «малый» грех строже обычного лишь потому, что он был совершен публично и привел к осквернению Его Имени («Хилуль Ашем»). Например, Моше лишился права войти в Эрец Исраэль, потому что в присутствии всего народа ударил водоносную скалу, а не «сказал» ей, как велел Вс-вышний. В личных беседах со Вс-вышним, с глазу на глаз, пророк не раз высказывал сомнение в Его всесилии, и это сходило ему с рук. Но когда вождь еврейского народа допустил, как казалось, гораздо меньшую оплошность в присутствии сотен тысяч евреев, его судьба была предрешена. Ибо чем более велик человек, тем сильнее его влияние на людей и тем тяжелее и непростительнее «Хилуль Ашем».
Началось с Яакова
Не случайно традиция задабривания злых сил пошла от нашего праотца Яакова. Идя навстречу Эсаву после двадцатилетнего пребывания в доме Лавана, он первым делом послал брату щедрые подарки. Мудрецы назвали историю встречи Яакова и Эсава из недельного раздела «Ваишлах» эпизодом, предвосхищающим галут. В период римского владычества еврейские лидеры тщательно изучали эту встречу, прежде чем отправиться в Рим к императору. Они брали пример с Яакова: в случае опасности пытались подкупить врага, а не одолеть его силой. Впоследствии этот метод лег в основу стратегии выживания еврейского народа, беззащитной овцы среди семидесяти волков.
Урок замерзших ушей
Более ста лет назад одному авторитетному раввину удалось добиться отмены антиеврейского постановления благодаря аудиенции у министра, полученной по протекции влиятельного и очень богатого еврея. Этот богач не был религиозным; хуже того, он взял себе за правило публично осквернять шаббат. Когда раввин увещевал его, он вместо того чтобы устыдиться, высокомерно напомнил раву, чтобы тот не забывал, с кем разговаривает, что благодаря его, богача, усилиям было отменено злодейское постановление.
Тогда раввин рассказал ему такую притчу. У одного человека, ехавшего в бричке в лютый мороз, стали замерзать уши. Возница посоветовал ему сильно растереть уши снегом, пока они не согреются. Пассажир последовал этому совету: набрал пригоршни рассыпчатого снега и стал энергично тереть уши. Через несколько минут уши покраснели и разогрелись.
Чудо этой истории, хитро улыбнулся раввин, состоит в том, что она произошла в разгар зимы, когда выпадает много снега. Представьте себе, что произошло бы с нашим героем, если бы его уши стали замерзать в летнюю пору. Тогда их нечем было бы растирать. Они так и мерзли бы у него до самой зимы.
«Вот так и у нас, мой дорогой друг, – заключил раввин, глядя на притихшего богача. – Потому-то гои и мучают нас дискриминационными декретами, что среди нас находятся люди, которые нарушают законы Торы – оскверняют шаббат, едят трефное. Эти люди гонят холод, который морозит нас и доставляет много других неприятностей. Если бы они вели себя иначе, то не было бы никаких антиеврейских постановлений, как летом не бывает холода. В результате они вынуждены прилагать большие усилия для отмены постановлений, подобно тому, как снег создается лютым холодом, но зато лечит отмороженные уши».
Оцените пост
(ещё не оценено)
Загрузка...
