Судя по названию, о коммунисте пойдёт речь, о террористе-подпольщике? Да, конечно. Но лишь в некоторой степени. В обоих упомянутых качествах замечен Альтер ребе, Шнеур-Залман — основатель движения Хабад. Родился он 18 Элуля (15 сентября)1745 года в Лиозно, недалеко от Витебска (тогда это была Польша), в семье рава Боруха и Ривки Познеров. По преданию, родители получили благословение на рождение сына от самого Бааль Шем Това (Бешта) и по еврейскому календарю день его рождения — тот же, что у Бешта.
Об отце Альтер ребе говорят сильно разное. Например, что был он хасид и при этом «цадик нистар» — скрытый праведник, из тех, на ком держится мир. А также — выдающийся знаток Торы. Но и иная есть информация: рав Борух действительно талмид-хахам, но не хасид, а противник хасидизма. Это вероятней уже потому, что сына его, о котором ведём речь, хасиды прозвали «литваком»,- хотя и Лиозно, и нескорое место его жизни — Ляды к Литве не относятся. Другие сыновья рава Боруха тоже стали раввинами: рав Моше в нескольких местечках, рав Мордехай — в Орше, рав Йеуда-Лейб, автор книги «Шеерит Йеуда» — в Яновичах. Все они, включая будущего Альтер ребе, получили образование в классическом «литовском» духе.
Так что возможно, ребе Шнеур-Залман — не потомственный хасид, а бунтарь, бежавший от семьи «ради постижения каббалы и истинной молитвы». Его характеру это весьма соответствует — был он творцом, мыслящим самостоятельно и всегда бескомпромисно ищущим свой, могущий отличаться от учительского путь. А сроки жизни рава Боруха вовсе расплывчаты остались, как вам нравится информация об отце выдающегося человека: «умер между 1780 и 1795 годом»? Рассказывают, что связно Шнеур-Залман начал говорить уже в один год. Учился он в Любавичах, где быстро получил известность как «илуй (молодой гений) из Лиозно». Женился в 15 лет на Стерне, дочери витебского богача рава Йеуды-Лейба Сегаля. Тесть дал молодым гигантское приданное — 5000 золотых (средняя зарплата наёмного рабочего составляла несколько копеек в день — и на них можно было нормально жить). На часть денег Шнеур-Залман создал несколько еврейских сельскохозяйственных поселений-артелей, где его соплеменники, не жировавшие в период кризиса польской государственности, вскоре привёдшего к разделам Польши и исчезновения Речи Посполитой, имели возможность прокормиться. Чем не кибуцы?!
Семья Шнеур-Залмана вела международный бизнес, в том числе с товарами новых артелей,- так что в прогаре никто не остался. Надо сказать, что первый Любавический ребе был человеком весьма здравого и организованного ума, прекрасно сочетал знания в алахе и каббале, мистические опыты и аскетическую погруженность в постижение Б-жественного Закона — и практическую смётку, несомненный организаторский талант и хорошее знание человеческой натуры. Он свободно владел десятью языками, был дальновидным политиком и весьма грамотным бизнесменом. Возможно, тесть увидел в нём не только будущего мудреца Торы — но и помощника в делах.
Ближайшие годы молодая семья провела в доме у тестя, где юный муж, избавленный от бытовых забот, мог полностью погрузиться в учёбу. И вероятнее всего, в редкие часы «выхода в мир» он помогал тестю в управлении его «империей». Хотя бы из благодарности и уважения к отцу супруги. Его незаурядного ума хватало и на это.
Очень модно «ныне и присно» подчёркивать неотмирность знатока Торы, его тотальную вовлеченность в дела исключительно высших миров. Сказочки про «ребе, который весь день общается с ангелами в запертой комнате, с первого взгляда постигает сущность и судьбу посетителя, святым наитием даёт ему повеление и одною мыслию поворачивает колёса судьбы» — думаю, навеяны не еврейским пониманием мира, а христианскими иконками с воздетыми долу очами, мусульманскими баснями про «волос из бороды Пророка» и прочими лубочными картинками танцующего среди гупий Кришны. Детям и девушкам оно нравится… Наверное, такой тип изредка встречается — евреи не под копирку сделаны,- но куда больше распространён среди хранителей Б-жественной Традиции тип совершенно иной.
Мы знаем, что материальный мир — это инструмент, как бы пульт управления многим в высших мирах; большинство наших заповедей требуют материального действия, для возвышенных «каванот» (намерений) — физического воплощения. Оттого мудрец толково ориентируется в делах мирских, ведь к его услугам как Тора, раскрывающая принципы устройства мироздания и дающая дельные советы, так и опыт общения и участия в делах приходящих за помощью людей. Особенно всё это относится к руководителям общин — от них зависит жизнь многих и они не могут полагаться исключительно на «наитие», на постоянную подсказку с небес. Один из принципов Торы гласит: «ло сомхим аль а-нес», то есть не полагаются на чудо там, где можно предпринять практические действия. Пример: хотя в обоих наших Храмах с небес падал огонь, «слизывавший» жертву — но на алтаре постоянно должны были гореть несколько костров, части жертвенного животного возлагались на них. По моему личному опыту и по свидетельствам знавших их лично людей: как все Любавические ребе, так и большинство других наших учителей сильны именно тем, что «головой поднимаются к небесам», интересы и цели имеют возвышенные, но при этом «ногами стоят на земле» — то есть умно и деловито действуют, воплощают замыслы в подлунном мире.
Это — логично. Мир есть «олам ашекер», «мир лжи» — в отличие от «Торы истины». Земная реальность подбрасывает ложные ценности и примеры: деньги, известность, комфорт; говорящие головы расхваливают удачливых проходимцев… Только человек, крепко держащийся за ценности вечного мира истины, ценности Торы, «гонящийся» за ними — может не свалиться в водоворот назойливой суеты. И оттого действовать достаточно адекватно. Уж если мудрецы станут от нас отворачиваться, что здесь вообще останется?..
В 20 лет Шнеур-Залман перебрался в Межерич, где сразу вошёл в близкий круг учеников Магида из Межерича, рабби Дов-Бера — главы хасидского движения. Он становится «хеврутой» сына Магида, рабби Авраама, вошедшего в историю как «Авраам-Ангел». Предание повествует, что «литвак» три часа обучал Авраама Талмуду, комментариями и практическому закону — а затем рабби Авраам, прозванный «Ангелом» за свою полнейшую отречённость от материального мира, учил его каббале и посвящал в тайны «маасе берейшит» (мироздания) и «маасе меркава» — устройства высших миров. Систематически занимался с ними каббалой сам Магид. Когда Шнеур-Залману исполнилось 25, Магид попросил его создать всеобъемлющий агахический кодекс, с помощью которого людям, не слишком продвинувшимся в учении, несложно будет ориентироваться в требованиях Закона. Говорят, что цель работы была — освободить для изучения хасидизма и каббалы. Не знаю, так это или здесь калька с создания «Шулхан аруха» каббалистом рабби Йосифом Каро? Рабби Каро говорил, что цель его 28-летних трудов — написать лёгкий в употреблении справочник по практическому закону, чтобы «мудрецы могли не тратить время на поиски в Талмуде деталей заповедей и спокойно заниматься каббалой».
Хасидское движение, распространявшееся со скоростью лесного пожара и уже дробившееся на рукава, нуждалось в «своём», не связанном с противниками из лагеря «митнагим» алахическом кодексе. Работа над ним заняла долгие годы и опубликован он был только после смерти автора, в 1814 году. Утверждают, что нынешний «Шулхан арух а-рав», авторитетная книга по еврейскому Закону, есть примерно треть от написанного— остальное сгорело при пожаре. «Мёдом» судьбу Шнеур-Залмана не назовёшь. Распределяя между своими учениками районы, где они должны распространять хасидское движение, Магид выбрал для Шнеур-Залмана Литву — оплот противников хасидизма. Можете представить, как ему там досталось! Зато и авторитет его в Литве и Белоруссии возрос. В 1772 он дважды пытался встретиться с Виленским Гаоном, примирить противостоящие кланы — но наткнулся на категорический отказ. Объявленный вскоре «великий херем» (отлучение) хасидов от еврейства радостным переживанием назвать сложно. В 1777 он попытался с группой хасидов эмигрировать в Святую Землю — но на границе Османской империи их то ли завернули власти, то ли отговорил ребе Менахем-Мендель из Витебска, вместе с которым Шнеур-Залман безуспешно просился на приём к Гаону. К слову, херем тот побудил отправиться в Палестину немалое число сторонников Бешта, в частности, самого Менахема-Мендла.
Альтер ребе дважды заточали в тюрьму, причём в первый раз в 1798 — в Петропавловскую крепость как «опасного государственного преступника». Там, согласно хасидскому преданию, его навестил царь Павел, убедился в его мудрости и невиновности — и узник вскоре освобождён. Хотя, конечно, собранная хасидами на выкуп фантастическая сумма в 60 тыс. рублей могла сама накренить весы российского правосудия в сторону невиновности этого «агента враждебных османов» и вероятного «наполеоновского шпиона». Ребе организовывал переправку денег («халаку») в Палестину для помощи тамошним евреям, а Палестина частью Османской империи была… Однако — в 1800 его снова берут «в кутузку». Принято обвинять в новом доносе русским властям «группу литовских раввинов, не могущих справиться с его влиянием в Белоруссии и Литве» и персонально Авигдора Хаймовича — бывшего раввина Пинска, смещённого хасидами с должности. Не исключено, впрочем, что взаимные обвинения в доносах есть отголосок жёсткой борьбы, бушевавшей тогда в еврейском мире. Есть в главной нашей молитве такое благословение: «проклятье доносчикам»…
Судя по архивным материалам, по крайней мере к первому заточению ребе в крепость евреи причастны не были, просто кто-то в полиции проявил бдительность и обнаружил «преступные сношения иудеев с враждебной Портой», сиречь пересылку денег в Израиль. Со вторым случаем ясности меньше, вроде бы донос на «вредоносную карлинскую секту» существовал,- хотя предположить, что литовский раввин пожалуется русским властям на помощь диаспоры евреям Святой Земли можно с трудом. Скорее всего, речь шла о вызванных хасидизмом и, в частности, новым его направлением смятении и конфликтах в еврейской среде — в которых в бурную эпоху российское правительство не было заинтересовано. Поэты и тут приложили руку — расследуя причины голода в Белоруссии, сенатор Гаврила Державин указал на «отрицательное влияние Шнеур-Залмана»…
Впрочем, Павел I вновь проявил благосклонность, рава выпустили «под строгое наблюдение», а вскоре, после переворота, убийства Павла и воцарения его сына Александра I, Тайная канцелярия была упразднена, дела её пересмотрены и ребе Шнеур-Залман получил полную свободу. Однако злоключения его не закончились. Вскоре в резкую оппозицию к нему становится лидер хасидов Палестины Авраам Калискер. Далее — развитая Альтер ребе философия соединения в познании Всевышнего рационального и мистического стала основой нового хасидского направления — Хабада. Но она категорически не устроила ребе Боруха из Межерича, внука Бешта, прежде относившегося к Шнеур-Залману весьма дружески. И — многих других хасидов. Особенно болезненным было, вероятно, для Альтер ребе противостояние с равом Аароном Горовцем, Старосельским ребе — до того ближайшим и любимым его учеником.
Придётся сказать несколько слов о взгляде Альтер ребе на служение Создателю. Он занимал как бы промежуточное положение между хасидским упором на эмоциональность, экстатичность и личное неповторимое переживание — и традиционным подходом ашкеназских евреев, предлагающим «строить мосты со Всевышним» через учёбу, точное соблюдение заповедей и работу на совершенствованием своей личности. Но — принципиально отличался и от традиционного, и от нового, хасидского подхода. Опорой для Б-жественного служения он предпочитал не сердце, а мозг — но какой «мозг»? Суть в том, что Альтер ребе предлагал путь «сверху вниз», то есть через пробуждение высших уровней разума за счёт учёбы и постижения таинств каббалы и хасидута — зажечь сердце, пробудить дремлющие в душе человека «естественные любовь к Создателю и трепет перед Ним» — и тогда воспитание личности станет для человека желанным. Конечно, невозможно описать в двух словах цельное, развитое учение истинного мудреца.
Главная книга Альтер ребе, Тания, ставшая, можно сказать, главной книгой по мировоззрению хасидизма вообще (и одной из наиболее авторитетных наших книг по этике), была издана в 1797 году. И вызвала бурю, успокоившуюся давно — её изучают все, даже редкие сегодня принципиальные противники хасидизма. Немало дней её изучению посвятил автор этих строк, дополнив, баланса ради, книгой «Нефеш аХаим» ближайшего ученика Виленского Гаона рава Хаима Воложинера. Не мне судить, но мерещится, что обе этих книги, два этих подхода вполне мирно уживаются в небесах.
Ещё одной иллюстрацией судьбы Альтер ребе могут быть страсти вокруг единственного его известного нам изображения. Официальная версия — создано оно в Петербурге в 1798 году неким Гловачевским, «возможно, отправленным личным указанием императрицы Анны Иоановны в ученики к Аргунову», по заказу неизвестного вельможи из жандармерии. Оригинал утрачен, но «ещё в 1854 году его видел в Петербурге Маараш, 4-й Любавический ребе», а 3-й ребе, Цемах Цедек, бывший любимым внуком и учеником Альтер ребе, видел его ранее и подтвердил адекватность, «как и знавшие деда хасиды Бобруйска». В середине 19 века «некий еврейский художник» сделал с оригинала, находившегося в собрании графа Тышкевича, копию (тоже утраченную) — которую копировали портретисты новых поколений. В частности, известный художник и скульптор Борис Шац (1866-1932), личный живописец царя Болгарии, создатель Академии искусств в Софии и израильского общества художников «Бецалель». Проблема в том, что сам Шац написал в мемуарах, что портрет он сочинил и выдал за копию. Эта версия очень понравилась светской публике как повод тыкать в «пейсатых», что «все они жулики». Однозначных доказательств нет ни у той, ни у другой версии, почти все имена толком не известны, светский сионист Шац мог поиздеваться в мемуаре на идейными противниками (если он вообще это писал), а материальных свидетельств ныне, после Холокоста, видимо, уже не найти…Последняя гримаса судьбы ребе — Наполеоновское нашествие 1812 года. Альтер ребе громко выступил в поддержку России, призвал делать это всех евреев — а его голос был хорошо слышен. Некий пленный французский офицер жаловался на допросе: «Что мы можем знать? Разведчиками могли бы быть одни евреи, но они все за вас…». Среди мудрецов позиции были весьма различны; так, рабби Нахман из Брацлава, правнук Бешта, умерший в 1810-м, восхищался масштабом личности Наполеона,- тем более, что в 1807 тот пытался собрать «новый Синедрион» и возродить еврейскую юридическую автономность. Так казалось издалека, на деле же император просто нуждался в раввинском «штампе» на решении собрания «еврейских нотаблей» — поддержать новые регуляции еврейской жизни в государстве.На стороне французов были в войну многие, в частности, знаменитый Кожницкий магид; французы ведь декларировали свободу вероисповедания и равноправие народов на завоёванных землях… Однако — ещё в 1807-8 годах политика Наполеона по отношению к евреям начала резко меняться. 13 марта 1808 вышел «позорный декрет», ограничивающий многие права евреев, в частности, право взыскания долгов. Созданное Наполеоном из отвоёванных у Пруссии и Австрии бывших польских земель Великое княжество Варшавское встало, с одобрения императора, на путь открытого антисемитизма, отложив на 10 лет «введения равноправия евреев» — до тех пор, пока оные «не исправятся и не откажутся от своих асоциальных обычаев и законов» — то есть не перестанут быть евреями.
Интернет тогда не работал, информации мало, но Альтер ребе, видимо, глубже других понял последствия «освободительной» деятельности французов — она, за прелестными лозунгами о «свободе, равенстве, братстве», несла не только общую секуляризацию, но и новый, во многом более жёсткий для евреев гнёт.
Шнеур-Залман засылает шпионов, один из который, Моше Майзлиш, становится переводчиком французского Генштаба; издаёт обращение к евреям о поддержке русского государства против завоевателей. Сам с семьёй и последователями бежит от наступающих французов, скитается… и через 5 месяцев заболевает и умирает. Похоронен он в украинском городке Гадяч, где его именем ныне названа площадь. О скитаниях же его идей написано уже столько…
Оцените пост
(ещё не оценено)
Загрузка...
