ФСБ взрывает Крым — ждем визитки Яроша. Это в блогах и комментах тех, кто сочувствует Киеву. Украинские диверсанты! — это крики в студии у Скабеевой, и сама девушка тоже кричит, и неизбежный сенатор Клинцевич им вторит, и патриотические наши соцсети захлестывают, как говорится, потоки ненависти. С одной стороны, Путин создает ситуацию для начала «большой войны» с Украиной. С другой стороны, решение у этой проблемы может быть только одно — русские танки до Карпат.
В первых откликах на трагедию в Керченском политехническом колледже и в последующих мало слов соболезнования, и тут не надо ничего объяснять. Это в нормальных странах первая реакция на теракт или иное массовое убийство — оторопь, боль, стремление помочь, желание узнать правду. В ненормальных — желание это проявляется у немногих, поскольку чего там узнавать. И так все ясно.
Все ясно и после того как открывается, что 18-летний самоубийца Владислав Росляков, учинивший бойню, вроде не работал ни на Путина, ни на Бандеру. Восхищался президентом РФ и топил за Новороссию? Логично, что после устроил Донбасс в своем учебном заведении. Левак-антифашист? Значит, против нашего национального лидера, а левые вообще склонны к террору.
Еще обнаружился некий Владислав по кличке Рейх, которого легко было записать и к тем нацистам, и к этим, но он жив и устал уже растолковывать вцепившимся в него гражданам, что не имеет к убийствам никакого отношения.
Однако ошибется тот высоколобый независимый наблюдатель, который станет с презрительной усмешкой все это читать и комментировать. Дескать, что с них взять, недужных и ненормальных, погруженных в конспирологию? Он будет не прав, ибо зачумленные про свою чуму знают гораздо больше, чем здоровые. Что же касается конспирологических измышлений, то в них проступает пусть не вся правда о происходящем в больном обществе, но важная ее часть. В них воссоздается печальное прошлое и проглядывает будущее. В них много знания, оттого столько отчаянья, злости и тоски.
Противники Путина и его политики знают, как тот умеет развязывать войны. Как в Москве, Буйнакске, Волгодонске взрываются дома, и охваченная ужасом страна прозревает в нем своего спасителя — на десятилетия вперед, и это чувство не поколеблет уже ничто, никакие подозрения и прямые улики, обнаруженные при обыске в подвале рязанской многоэтажки. Разве что страхов прибавится, а технологию террора, обращенного внутрь страны, он позже распространит на весь мир.
Сегодня, обложенный со всех сторон и провалившийся всюду, он вовсе не унывает, но размышляет о том, куда бы еще кинуться, чтобы вновь закошмарить обнаглевших врагов. Теракт в Крыму с дальнейшим спешным разоблачением во всем сознавшихся извергов, приехавших мстить за освобожденный полуостров, и немедленный ответ, контртеррористическая операция против Украины — это ведь простая двухходовочка. В его стиле, как тогда, в Чечне, где за взорванные в России дома мятежную провинцию утюжили ковровыми бомбардировками. Это первое, что приходит на ум людям, которые, как бы сказать, критически относятся к Владимиру Владимировичу. Эта мысль зреет и укрепляется в них, покуда вместе с гостями в студии беснуется Скабеева и форменный ад творится в том сегменте Рунета, где сгрудилась патриотическая наша общественность. Потому, проницая внутренним взором картины грядущей российско-украинской войны, они почти забывают о погибших при расстреле в Керчи. В ожидании тотальной трагедии, которая затмит любые локальные теракты.
Нечто подобное происходит и в противоположном лагере, но с обратным знаком. Там еще со времен покоренья Крыма пребывают в мечтах о новых победах. Там любят отважного Путина и вербально казнят Путина нерешительного — за то, что слил Новороссию. Там при словах «я за» течет со щек известка, и всякое злодеяние киевской хунты, о котором вопят в телевизоре, воспринимается как призыв к немедленному действию. Там о терактах грезят, словно о манне небесной, вот и свежая новость из Керчи наполняет души мечтателей праведным остервенением и ожиданием скорого возмездия.
В итоге обманулись все — и яростные оппоненты Кремля, и разъяренные его сторонники. Иногда массовое убийство — это просто массовое убийство, и случиться оно может где угодно. Хоть в Америке, хоть в России, хоть в Крыму. С ним ничего не поделаешь, с одиноким обезумевшим юнцом, который ходит-ходит в школу, а потом бац — и стреляет. Изредка такого потенциального стрелка можно заранее вычислить, но куда чаще эти замкнутые, задумчивые, невезучие юноши остаются неузнанными до той минуты, пока не заходят в класс, как в тир, пуляя по живым мишеням. В их лицах и поступках бессмысленность жизни и смерти предстает в чистом виде, без примесей и нравственных мотивировок. Глубоко осмысленны только вот эти наши фобии, надежды, печали, страхи. По ним и следует судить о том, что совершается ныне в России и на Украине, в Европе и Америке, в мире. О том, как все запущено, поскольку в зеркале мнимого теракта отражается повальное наше неблагополучие, и мы легко готовы поверить, что наступают последние дни — кто с горечью, кто с ликованием. Отчаявшихся еще можно спасти, ликующие безнадежны.
Илья МИЛЬШТЕЙН
Оцените пост
(ещё не оценено)
Загрузка...
