В мае прошлого года замминистра юстиции Род Розенстин, которого все русскоязычные СМИ называют Розенштейном, оче- видно, намекая на происхождение, назначил независимым следователем бывшего директора ФБР Роберта Маллера, ко- торого все русскоязычные СМИ называют Мюллером, очевидно, намекая на широту полномочий известного немца с такой фамилией, но без малейших исторических аналогий. Нашему Мюллеру было поручено расследовать «попытки вмешатель- ства правительства России в президентские выборы 2016 года», а также «любые связи или координацию между Россией и лицами, связанными с предвыборным штабом Дональда Трампа», но, помимо этого, Розенстин уполномочил его расследо- вать все, что станет ему известно, и предоставил для этого «все необходимые ресурсы».
Мюллер сформировал группу опытных следователей, а поскольку их полномочия можно считать чрезвычайными, членов этой комиссии (опять же без исторических аналогий) можно называть чекистами.
Почти за год работы чекисты Мюллера предъявили обвинения пяти участникам избирательной кампании Трампа, из которых четверо признали себя виновными во лжи федеральным агентам, согласившись сотрудничать с Мюллером, а один из них, голландский адвокат Алекс ван дер Зваан, 3 апреля был приговорен к месяцу лишения свободы и 20 тыс. долларов штрафа. Пятого — а это Пол Манафорт, бывший менеджер избирательной кампании Трампа — обвинили сначала в отмывании денег, а затем в тайном и платном лоббировании в пользу Украины, в чем он пока не признает себя виновным. К Трампу, его предполагаемому сговору с Путиным и вообще к его избирательной кампании все это отношения не имело, но Мюллер не унывает. Между прочим, Конституция США прямым текстом разрешает отстранять президента от должности только «по импичменту за государственную измену, взяточничество, либо за другие серьезные преступления и правонарушения».
Если в бывшем СССР бытовала народная мудрость, что хороший милиционер найдет повод придраться даже к столбу, то в Америке говорят, что опытный прокурор найдет, в чем обвинить даже бутерброд с ветчиной. 73-летнему Роберту Мюллеру, который долго работал в федеральных прокуратурах и 12 лет возглавлял ФБР, нельзя отказать в опыте, хотя охоты на бутерброды за ним не замечено. Так или иначе, Мюллер уже давно прямо и косвенно дает понять, что намерен побеседовать с Трампом, которого (пока) считает не субъектом, а объектом своего расследования. Так сказать, почти дружеская беседа с той оговоркой, что он может говорить неправду, а его собеседник не может. Адвокаты Трампа не рекомендуют президенту соглашаться на такую беседу, понимая, что это явная ловушка. Мюллер знает, в чем признались бывшие помощники Трампа, а президент не знает и может попасться на «лжи федеральному агенту» или даже на «воспрепятствовании правосудию».
Сначала Трамп, который называет работу ЧК Мюллера охотой на ведьм, заявил, что готов к такой беседе, но затем его убедили отказаться. На прошлой неделе бывший старший адвокат Трампа Джон Дауд в интервью агентству Associated Press сказал, что в марте на встрече с юристами президента чекисты Мюллера первый раз дали понять, что могут вынудить президента дать показания повесткой, которую одобрит большое жюри, а отказ в таком случае и станет «воспрепятствованием правосудию». После этого Дауд покинул юридическую команду Трампа, и на его место президент пригласил бывшего федерального прокурора и нью-йоркского мэра Рудольфа Джулиани, а кроме него, еще двух бывших прокуроров. Обе стороны приводят свои аргументы, и перспектива допроса Трампа если не улетучивается, то повисает в воздухе и грозит «перевисеть» ноябрьские промежуточные выборы, к которым демократы готовят этот козырь.
Как повелось по правилам нынешней охоты на ведьмака Трампа, появилась очередная утечка, на сей раз из ЧК Роберта Мюллера. 30 апреля New York Times опубликовала статью своего вашингтонского корреспондента Майкла Шмидта «У Мюллера десятки вопросов для Трампа по широкому кругу связей с Россий и воспрепятствованию (правосудию А. Г.)». Оказывается, Мюллер недавно передал юристам Трампа список вопросов предполагаемой беседы с президентом, и Times неведомо откуда получила этот список. В тот же день Майкл Шмидт с коллегой Маттом Апуззо, оба Пулитцеровские лауреаты, поместили в New York Times полный список этих вопросов, которых я насчитал 42. Авторы оговариваются, что вопросы приведены не дословно и некоторые сокращены. Вопросы Мюллера делятся на четыре раздела, и 5 касаются бывшего советника Трампа по национальной безопасности Майкла Флинна; 17 — бывшего директора ФБР Джеймса Коми; 8 — министра юстиции Джеффа Сэшнса и 12 вопросов по поводу «координации с Россией». Все это вопросы самого общего характера, но в каждом есть подвох, как намек на правду к сказке, то есть предполагаемый неточный или неправильный ответ.
«Что вам известно о телефонных разговорах Флинна с российским послом Сергеем Кисляком в конце декабря 2016 года?» — гласит вопрос Мюллера. Трамп может ответить то, что считает нужным и что было на самом деле, но он не знает, чего наговорил нашим чекистам Флинн, чтобы избежать тюрьмы. «Какова была цель вашего ужина с Коми 27 января 2017 года, и что тогда было сказано?» В дневнике, который вел Джеймс Коми, якобы записано, что его пригласили в Белый дом на ужин с президентом, где Трамп усомнился в правдивости досье британца Кристофера Стила и спросил, может ли он рассчитывать на лояльность Коми. Уловка этого вопроса в том, не уволил ли Трамп директора ФБР за эту самую нелояльность. Мюллера интересует, что «думал и делал» Трамп в связи с решением министра юстиции Сэшнса отойти от всего, что касается разбирательства «российского следа» его министерством. В свое время та же Times сообщила, что на встрече в Овальном кабинете Трамп при других министрах упрекнул Сэшнса в нелояльности, за что тот подал заявление об отставке, которую президент не принял.
«Когда вы узнали о встрече в Trump Tower?» — интересуется Мюллер по поводу 9 июня 2016 года, когда приглашенная туда старшим сыном Трампа российская адвокатесса Наталья Весельницкая предложила компромат на Хиллари Клинтон. Позже Трамп-младший сказал, что тогда не поставил отца в известность об этой встрече, а когда всеведущая Times сообщила подробности, отец помог сыну составить заявление, искажавшее цель этой встречи. В вопросах о «русской клубничке» в своем расследовании Мюллер не касается модной темы приключений Трампа в номере московской гостиницы, но интересуется его визитом в Россию в 2013 году и «связями и отношениями с (отцом и сыном) Агаларовыми и российскими госчиновниками».
Роберта Мюллера также интересует связь Дональда Трампа с его личным адвокатом Майклом Коэном, бизнесменом-иммигрантом из бывшего СССР Майклом Сатером «и другими, включая иностранцев, в связи с проектами недвижимости в период (избирательной) кампании. И, конечно, вопрос о том, «что вам было известно в переходный период (между победой на выборах и инаугурацией — А. Г.) о попытке наладить обходную связь с Россией и попытках Джареда Кушнера?». Зять президента дал в Конгрессе показания, что российский посол Кисляк предложил, чтобы Флинн, которого прочили в советники президента по национальной безопасности, обсудил с российскими коллегами положение в Сирии, и Кушнер предложил пользоваться для этого прямой телефонной связью из здания посольства России в Вашингтоне. Кисляк на это, естественно, не пошел».
Таковы вопросы, которые Роберт Мюллер приготовил для Дональда Трампа. Ознакомившись с ними, обозреватели тоже задаются вопросом: кому и зачем понадобилась их публикация до беседы, которой вообще может не быть. Один из ответов, который мне кажется самым реальным, дает старый анекдот о том, что украденная серебряная ложка нашлась, но неприятный осадок кражи остался. В вопросах чекиста Мюллера сквозит подозрение, которое не нужно доказывать. И к обеду, которым можно считать ноябрьские выборы, эта ложка очень даже дорога.
Оцените пост
(голосовало: 2, средняя оценка: 5,00 из 5)
Загрузка...
