В последнем номере газеты «Еврейский Мир (№ 1325 от 12-19 октября) помещен материал под названием «Создание в СССР ракетостроительной отрасли», автор — Марк Аврутин, проживающий в Германии. В статье утверждается, что ракетостроительная отрасль военной промышленности в СССР была создана, главным образом, в результате «…тайных планов Сталина…». Ну и еще «…энергичных действий Королева или веры в ракеты Устинова…». Больше никаких руководителей этой отрасли и ее конструкторов Аврутин не называет.
В действительности же такое утверждение не соответствует истине. Ведущую роль, наравне с Королевым и даже раньше его, занимали и другие руководители и конструкторы. Среди них было очень даже немало евреев.
В кабинете Сталина генерал Лев Рувимович Гонор оказался совершенно для себя неожиданно. И порядком перенервничал. Да и было от чего. В тот июльский день 1946 года его разыскали на даче под Ленинградом, на машине Управления госбезопасности привезли на аэродром, посадили в специальный самолет. В Москве прямо с трапа — в лимузин и в Кремль. На все потребовалось около четырех часов.
Столько и отпустил Сталин порученцам, когда на совещании в его кабинете министр вооружения Устинов предложил назначить генерала Гонора директором научно-исследовательского института, в котором будет сосредоточена разработка стратегических ракет. Естественно, этого сам Гонор знать не мог и в сакральный кабинет вошел с немалым трепетом душевным. Хотя бывать там ему приходилось не раз.
Впервые — когда Сталин вызвал его и приказал убыть в Сталинград, принять директорство знаменитым артиллерийским комбинатом «Баррикады». После того как этот комбинат был уничтожен немецкой авиацией, Сталин направил Гонора в Свердловск. Он возглавил завод, развернутый на базе Уралмаша и всю войну выпускал пушки для танков и самоходных орудий. Более 30 000 таких пушек — почти все советские танки оснащены были ими. Сталин же вызвал его после войны и направил в Ленинград, руководить заводом «Большевик», одним из крупнейших военных предприятий.
Так что в четвертый раз порог этого кабинета переступил уже Герой Соцтруда, лауреат Сталинской премии, генерал-майор инженерно- артиллерийской службы, кавалер пяти высших военных орденов. А вышел из него ответственный руководитель организации, которому было приказано в кратчайшие сроки наладить проектирование дальнобойных баллистических ракет. Если пушки в России делали с незапамятных времен, то ракеты такого типа — никогда. Было о чем задуматься еврею, родившемуся в 1906 году в маленьком местечке на Киевщине, где ни о пушках, ни тем более о ракетах и представления не имели.
Однако бывалому руководителю не привыкать было к неожиданным ситуациям. Со свойственными ему энергией и хваткой принялся Гонор за абсолютно новое дело. Учреждение, которое ему пришлось создать, получило наименование НИИ — 88. Оно развертывалось на базе бывшего артиллерийского завода в Подлипках, под Москвой. Завод же был эвакуирован на Урал, там и остался.
Уже в августе Гонор утвердил штатно-должностной список сотрудников своего института. Всего в НИИ — 88 работало 24 отдела. Один из отделов в нем возглавил Сергей Королев, недавно выпущенный их бериевской «шарашки», где он проработал почти всю войну.
Как видим, в связи с высочайшей важностью и высокой срочностью ракетной программы, в НИИ — 88 стали собирать специалистов со всей страны, в том числе — из тюремных КБ. И если уж шли на такое, то на этническую принадлежность персонала особого внимания не обращали. Видимо, именно этим обстоятельством объясняется, что среди сотрудников НИИ — 88 оказалось непропорционально много евреев, в том числе — среди основных конструкторов.
Заместителем главного инженера работал Борис Евсеевич Черток, выдающийся советский специалист в области автоматики систем управления ракет и космических аппаратов. Он принимал участие в изучении, сборке и первых пусках трофейных ракет Фау-2, в разработке, производстве и испытаниях их советского аналога Р-1, а затем и всех последующих советских боевых ракет. В 1950 году перешел на работу в ОКБ-1 (КБ Королева) заместителем начальника отдела систем управления.
В 1952 году, Черток был назначен начальником отдела. Он являлся одним из ближайших соратников Королева, его заместителем. Разрабатывал системы управления для всех ракет королевского КБ, для искусственных спутников Земли, автоматических межпланетных станций. Занимался проблемами астронавигации. Ни одна разработка королевского КБ не проходила без участия Чертока, и все успехи КБ — это и его успехи. 20 апреля 1956 года за участие в создании и испытаниях ракеты Р-5 награжден орденом Ленина.
Черток — участник создания первой в мире межконтинентальной баллистической ракеты Р-7 и первых космических пусков. В 1957 году удостоен Ленинской премии за создание ракеты Р-7 и запуски первых искусственных спутников Земли. 17 июня 1961 года за участие в работах по осуществлению первого в мире полета человека в космос удостоен звания Герой Социалистического Труда. В 1976 году стал лауреатом Государственной премии СССР за разработку ракетно-космической техники. Член-корреспондент Российской академии наук, действительный член Международной академии астронавтики.
Ведущим конструктором двигателей ракет в фирме Королева был молодой талантливый Анатолий Давидович Дарон. Первой в практике НИИ лабораторией комплексных испытаний ракетных систем руководил Эмиль Бенцианович Бродский. Главным конструктором отдела двигателей был Наум Уманский. Ракетные двигатели производились на заводе, где в войну ремонтировались самолеты. Естественно, в нем не было соответствующего оборудования, персонал не готов к новому производству. Однако все эти проблемы смог решить и наладить производство главный инженер завода Лев Самойлович Давидов. Он раздобывал необходимые материалы и оборудование, наладил прочный контакт с подчиненными, среди которых тоже было немало евреев. Назову лишь некоторых: начальники ведущих цехов завода Матвей Глухман, Илья Могилевский, Михаил Львович Салита. Главным технологом был Нисан Соломонович Гельфанд. Ведущим научным сотрудником отдела жидкостных ракетных двигателей — Анатолий Эдельман. Военной приемкой руководил полковник Борис Копылов.
В то время главной задачей НИИ — 88 было срочное производство ракеты
А-4, которая, в сущности, являлась точной копией германской Фау-2. Ее фрагментов и целых агрегатов было захвачено в Польше и Германии наступающими войсками немало, как и некоторых инженеров и конструкторов ракетных немецких заводов.
Несмотря на это, освоение совершенно новой продукции было весьма сложным делом. Однако генерал Гонор и его сотрудники с этой задачей справились вполне, и меньше, чем через год, осенью 1947, на полигоне «Капустин Яр» были проведены пуски ракет А-4, которые завершились успехом.
Такой успех способствовал существенной активизации программы института. Его директор генерал Гонор санкционировал два проекта: создание оперативно-тактической ракеты Р-2 (дальность до 600 км) и стратегической Р-3 (дальность до 3 000 км). В апреле 1948 г. Лев Рувимович снова вызван в кабинет Сталина. Он доложил о состоянии ракетного производства и его перспективах на совещании членов Политбюро, министров и Генеральных конструкторов. Доклад Гонора был принят вполне одобрительно.
Окрыленный успехом генерал Гонор расширял штат сотрудников и, не задумываясь, принимал евреев на немаловажные позиции, руководствуясь лишь их профессиональной пригодностью. Среди них назову принятого в 1948 году Анатолия Дарона, впоследствии доктора технических наук, профессора; Анатолия Вебера, руководителя отдела камер сгорания; Михаила Гнесина, впоследствии ведущего конструктора по двигателям знаменитой ракеты «Протон», одной из мощнейших в советском ракетостроении.
Итак, НИИ — 88 работал успешно, и, казалось, его директора ждут только поощрения и награды. Ведь все планы института выполнялись с опережением сроков. Но… Наступали времена «борьбы с космополитизмом», был убит Михоэлс, назревала расправа с Президиумом Еврейского антифашистского комитета, членом которого был и Лев Рувимович. И в 1950 году его отстранили от должности директора НИИ — 88. Подержали в резерве и направили в Красноярск директором артиллерийского завода № 1004.
Видимо, именно поэтому Гонор все-таки уцелел, избежал расправы над членами президиума ЕАК. Но в январе 1953 года настал и его черед: «взяли» и доставили на Лубянку. Там ему предъявили обвинение во вредительстве и работе на израильскую разведку. Сегодня даже не верится как-то: обвинить в таких делах человека, завод которого изготовил пушки почти для всех советских танков, человека, который потом успешно руководил созданием первых баллистических ракет!
Но в сталинские времена было возможно и не такое. А поскольку доказательств не было, стали их выколачивать. Процесс для лубянских палачей привычный: ночные допросы, лишение сна, варварский «конвейер». Но Гонор держался, не подписывал обвинений. Впрочем, кто знает, может, и его сломили бы изуверы. Но вскоре умер и сам верховный палач всех времен и народов. И в начале апреля приснопамятного 53 года Гонора привезли прямо в кабинет Берии. Поблескивая стеклышками пенсне, с издевательской усмешкой, «кровавый Лаврентий» сказал: «Знаешь, генерал, ошибочка вышла, ты уж не сердись. Сейчас домой поедешь, я машину вызвал». Вот и все — ни сожалений, ни извинений.
Лев Рувимович Гонор прожил еще 16 лет, работал директором филиала Центрального института авиационной промышленности. Ушел из жизни этот человек, столько сделавший для Победы, зачинатель ракетной индустрии, в ноябре 1969 года. За четыре года, в течение которых Гонор возглавлял НИИ — 88, были фактически заложены основы советской ракетной техники. К сожалению, ни в одной советской или российской энциклопедии о его заслугах в ракетостроении не отыщешь ни слова.
Кстати, во времена «дела врачей» из ракетной структуры убрали немало его соплеменников. Но, все же, большинство евреев — конструкторов и строителей ракет оставались в ОКБ и на заводах до последнего дня советской власти. А потому, что в те поры их и в этой области заменить некем было.
Через 30 секунд после старта Юрия Гагарина, из космического пространства раздался его ликующий возглас: «Косберг сработал!» Для обитателей космодрома Байконур он означал, что сработала последняя, третья, ступень ракеты, которая и вывела корабль на космическую орбиту. Создателем этой ступени был Семен Ариевич Косберг.
В годы войны Косберг руководил ОКБ авиационного моторостроительного завода в Сибири. После войны Косберг стал одним из первых конструкторов реактивных двигателей для истребителей Лавочкина и Яковлева.
Но с февраля 1958 года ОКБ Косберга переходит к созданию ракетных двигателей. Причем, именно тех, которым предстояло работать в условиях космического вакуума. Это была наиболее сложная задача в моторном разделе ракетостроения. ОКБ Косберга начало сотрудничать с фирмой Королева, где конструировались двухступенчатые ракеты. Но требовалась третья ступень, которая и завершает разгон корабля до второй космической скорости. После ее отключения, он летит в космосе по баллистической орбите.
Вот эту ступень и создавало ОКБ Семена Ариевича. В сущности, именно двигатели системы Косберга выводили на орбиту советские спутники и корабли, облетевшие Луну и сфотографировавшие ее обратную сторону. Они были установлены на носителях «Восток» и «Союз». Его ОКБ сконструировало двигатели второй и третьей ступеней для мощного носителя «Протон», а также аппаратов, совершивших посадку на Луне, Марсе и Венере.
Но и кроме ракет чисто комерческого или научного назначения, двигатели последних ступеней — это именно те, которые несут ядерные боеголовки советских межконтинентальных баллистических ракет. Отдавая должное конструкторскому гению Семена Ариевича, по справедливости, мы не должны забывать и таких «изделий», которые с кульманов его ОКБ переселились в головные конусы всяких «Стилетов» и «Тополей».
Почти 25 лет доктор технических наук, лауреат Ленинской премии, Герой Соцтруда Семен Косберг возглавлял особое конструкторское бюро, бывшее передовым, не только в советском, но и в мировом ракетостроении. В январе 1965 года Семен Косберг погиб в автомобильной катастрофе. Его именем назван кратер на обратной стороне Луны, который сфотографировал аппарат на третьей ступени ракеты-носителя.
Марк ШТЕЙНБЕРГ
Оцените пост
(голосовало: 10, средняя оценка: 4,30 из 5)
Загрузка...
Моя статья называлась: «Создание в СССР ракетостроительной отрасли и первый ИСЗ». Размещена она была на сайте ЕМ 10.04.17 и посвящалась шестидесятилетию запуска первого ИСЗ. Создавался первый ИСЗ на предприятии, начальником и Главным конструктором которого был С.П. Королев. А «под Б.Е.Чертоком» я проработал 30 лет — от диплома и почти до отъезда.
В начале своей статьи М. Штейнберг облаял Марка Аврутина, с которым по знаниям ракетной истории СССР не только не может сравниться, но даже не достоин целовать М.Аврутину помётки. Марк Штейнберг первый раз опубликовал эту статью лет десять назад. Теперь он снова подсунул ее в редакцию газеты. Похоже, что все глупости сохранились. Например, Штейнберг пишет: «Ведущим конструктором двигателей ракет в фирме Королева был молодой талантливый Анатолий Давидович Дарон». Во-первых, А. Дарон никогда не работал в КБ Королева. Во-вторых, в КБ Королева никогда не разрабатывались ракетные двигатели. Ракетны двигатели для Королева разрабатывались в КБ В. Глушко, где работал А.Дарон. В-третьих, А. Дарон был специалистом по камерам сгорания, а двигателями в целом он не занимался. В-четвертых, в своём КБ Королев евреев на ведущих должностях не держал, и, вероятно, их там вообще не было или очень мало. О Борисе Чертоке Штейнберг пишет: «Он принимал участие в изучении, сборке и первых пусках трофейных ракет Фау-2, в разработке, производстве и испытаниях их советского аналога Р-1». Затем Штейнберг пишет «…производство ракеты А-4, которая, в сущности, являлась точной копией германской Фау-2». Так как же назывался советский аналог немецкой ракеты Фау-2, Р-1 или А-4? Видимо обе фразы Штейнберг переписал из разных источников, не зная ни реальной истории копирования немецких Фау-2, ни названия советского аналога. Штейнберг, судя по его воспоминаниям в газете «Форум», последние десять лет жизни в СССР работал разъездным корреспондентом двуязычного узбекского партийного журнала. До этого, судя по воспоминаниям самого Штейнберга в газете «Новое русское слово», он трудился в ташкентском «Штабе гражданской обороны», и ещё раньше был стройбатовцем. И вот, такой «пикейный жилет» из славного Узбекистана стал в русскоязычной прессе США и на русскоязычном телев. канале RTN в США военным специалистом». Что ни статья, то расуждения на благодатную «еврейскую» тему. Штейнберг даже «разыскал в архивах», что русский адмирал Нахимов был евреем Нахимовичем, что абсолютно идиотский бред. Хотя судя по убожеству статей Штейнберга понятно, что он ни в каких архивах никогда не работал. Английский язык он не знает, поэтому списыват глупости, главным образом, с дурацкого российского интернета. Тьфу.