В 1940 году православный японец спас пять тысяч литовских евреев от нацистов, дав им возможность уехать в Страну восходящего солнца. Там беженцы столкнулись со многими проблемами. Одну из них — когда именно в Японии соблюдать шаббат — решали все еврейские мудрецы мира.
В августе 1940 года Тиуне Сугихара, вице-консул Японии в литовском Каунасе, работал по 18 часов в день. Такой напряженный график был обусловлен желанием этого православного христианина спасти как можно больше евреев. Сугихара выписывал евреям, спасавшимся от нацистов, тысячи транзитных виз через Японию. Официально считалось, что они следуют в голландскую колонию Кюрасао, куда не нужна была въездная виза. С транзитным же документом, который им выдавал Сугихара, евреи получали возможность пересечь СССР и попасть в Японию. Вскоре правительство отозвало вице-консула, но до последней минуты праведник продолжал выписывать визы. Уже отъезжая, прямо из окна поезда он передал оставшимся евреям свою печать и тем самым спас от концлагерей еще 400 семей. В итоге в Японии оказались около 5000 евреев, среди которых было много учеников и преподавателей великих иешив — таких, как «Мир», «Хохмей Люблин», «Томхей Тмимим». Большинство приехавших о Японии практически ничего не знали. Немало проблем встало перед ними, но одна оказалась особенно болезненной — когда именно в Японии нужно соблюдать шаббат?
Письма с этим вопросом посыпались на мудрецов Израиля и мира. Уже тысячу лет назад еврейские мудрецы знали, что Земля — это шар и, как писал в начале XI века великий ребе Иехуда а-Леви, «непременно должно быть в мире место, спереди от которого восток, а сзади — запад». И то, что в Китае «начинается утро» — то есть что солнце там встает раньше, чем в остальных местах — знали тоже. Соответственно, факт, что если оплыть вокруг Земли в одну сторону, то получится лишний день, а в другую — день потеряется, не было для них откровением. «Линия перемены дат» неоднократно упоминалась в еврейской религиозной литературе, но до поры до времени не имела практического значения. А тут вдруг ситуация изменилась.
В XIX веке в мире была определена общепринятая линия перемены дат — меридиан в 180º долготы. Однако было очевидно, что это — совершенная условность, а раз так, то с какой стати она должна определять религиозную реальность шаббата? Тем более что сами народы мира двигают ее, как хотят, чтобы она не пересекала сушу и чтобы в соседних поселках не оказывалась бы разная дата. Меридиан в 180º долготы пересекает, например, Чукотку и Алеутские острова, но принятая линия перемены дат огибает их, соответственно, с востока и с запада.
Один из крупнейших авторитетов той эпохи, Хазон Иш, постановил, что еврейская дата меняется по восточному берегу суши Азии и Австралии. Принимая такое решение, он основывался в том числе на словах мудрецов, что «день начинается в Китае». Но по такому расчету Япония оказывалась по другую сторону линии. И, соответственно, шаббат следовало соблюдать там в день, который по календарю был воскресеньем. Многим другим авторитетам это казалось неубедительным. Общине беженцев грозил раскол — кто-то бы начал соблюдать шаббат в один день, а кто-то — в другой. Для перемирия было даже высказано предложение соблюдать в Японии шаббат два дня кряду. При всем неудобстве теоретически это было бы возможно. Но приближался Йом-Кипур. Тоже два дня поститься?
Проблема была обращена к раввинам Иерусалима, и ребе Иехиель-Михл Тукачинский смог предложить решение, которое тогда было принято и всеми беженцами в Японии, и большинством раввинов мира. Вкратце его аргументы были такими — центром мира для еврея не может быть никакая точка на планете, кроме Иерусалимского Храма. Соответственно, двигаясь на восток и на запад от этого центра, мы встречаемся на «еврейской линии перемены дат», которая совершенно не совпадает с международной. То есть это тоже 180º долготы, но от Иерусалима, то есть это меридиан, определенный как 35º к востоку международной линии перемены дат. Это было удобно — так как международная линия перемены дат не шла строго по меридиану 180º долготы, то ее отличия от «еврейской линии перемены дат» на практике проявлялись только в западной части Аляски, на Гавайских островах и на части островов Полинезии. Эти места тогда не имели большого значения для евреев, и проблему сочли решенной. Но этот вопрос продолжил занимать раввинов и в последующие десятилетия. Сейчас принято соблюдать шаббат в тот же день, который считают субботой окружающие — везде, кроме архипелага Самоа и прилегающих островов.
Конечно, не случайно именно мнение ребе Тукачинского оказалось решающим. И даже не потому, что он возглавлял тогда иерусалимскую иешиву «Эц а-Хаим» — в мире было немало раввинов, которые могли потягаться с ним знаниями в Торе. Особенностью Тукачинского было его широчайшее общее образование. Интересно, многие ли гуманитарии в наши дни — а раввин вроде бы как раз гуманитарий — смогут не то чтобы подготовить, а хотя бы объяснить астрономические чертежи и рассуждения, приведенные в брошюре о еврейской линии перемены дат?
Еще ярче общая эрудиция Тукачинского проявилась в его монументальном многотомном труде «Иерусалим и Храм». Исследование это Тукачинский писал долгие годы, но опубликовано оно было спустя много лет после его смерти. Это не единственный галахический труд, посвященный святому городу и Храму, но первый, в котором достижения археологии XIX — начала XX веков полноценно интегрированы с материалом первоисточников — Талмуда, Мидрашей и средневековых авторитетов. В книге, например, автор рассказывает о содержательных дискуссиях, которые он вел на страницах популярных журналов с хасидами и миснагидами, с сионистами и нееврейскими учеными. Пожалуй, наиболее значимая часть книг Тукачинского — это убедительное доказательство того, что Храм стоял там, где сейчас стоит золотой Купол Скалы. Рав опроверг не только все альтернативные теории, бытовавшие в его время, но заодно и те, которые были сочинены уже после его смерти.
Тукачинский родился в местечке Ляховичи в Белоруссии в 1874 году. Он переехал в Эрец-Исраэль в восьмилетнем возрасте и получил образование в Иерусалиме, в «Эц а-Хаим» — главной иешиве общины прушим, то есть учеников Гаона из Вильно. Тукачинский был женат на внучке основателя этой иешивы, легендарного ребе Шмуэля Саланта, и позднее сменил того во главе иешивы. Когда у ребе Тукачинского родился его единственный сын Нисан-Аарон, то сандаком он пригласил лидера сионистов рава Кука, а моэлем — главу антисионистов, раввина Зоннефельда. И оба согласились прийти!
Сочетание глубочайших познаний в Торе, страстной любви к земле Израиля и открытости к миру научных знаний и чужим мнениям сделали его подлинным продолжателем дела Гаона из Вильно. Побольше бы нам сейчас таких раввинов.
Оцените пост
(ещё не оценено)
Загрузка...
